Она повернулась к Тэлону, который все еще хмурился:
— Зарек хлопнет им об стену сразу, как только получит.
— Я так не думаю. И даже если он разобьет его, я всегда могу сделать другой.
Он помог ей убрать тележку и вывел на улицу:
— У тебя очень доброе сердце.
— Это все мне говорят. Так мы будем охотиться за Стиксом?
— Дьявол, нет. Я никому не собираюсь давать шанс навредить тебе.
Саншайн зарычала в ответ:
— Слушай, моя бабушка кое-что сказала мне сегодня днем. Она велела следовать мне за своим сердцем сегодня вечером. Не знаю, что она подразумевала под этим, но я ей верю. Она — экстраординарный экстрасенс. И все, что она предсказала, осуществилось.
— Слушай, Саншайн, я не собираюсь помогать осуществлению того, что она предсказала. Я знаю только, что не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Когда умерла Нинья, я был так потерян, мне было так холодно. Я больше не чувствовал тепла. До тех пор, пока не ощутил на себе твои руки. Единственный способ справиться со всем — это похоронить то, что я чувствую. Но мне кажется, я больше не смогу этого сделать. Когда я с тобой, все, что я могу — это чувствовать и желать.
— Так же, как и я.
— И куда нас это привело?
— Я не знаю, Тэлон. Мне жаль, что я не знаю.
Тэлон обнял ее за плечи, и они пошли на площадь. Вокруг них гуляли другие пары.
Как же ему было жаль, что они не могут быть нормальной, счастливой парой, у которой нет никаких забот, кроме оплаты закладной.
Им не было предназначено этого.
Камулус играл с ними обоими и собирался причинить боль Саншайн.
Тэлон знал только один реальный способ защитить их обоих.
— Так куда мы идем?
— Мы собираемся увидеться с богом и попросить о чуде.
ГЛАВА 15
Эш стиснул зубы, когда Артемида запустила руки в его белокурые волосы. Он закрыл глаза, когда она потянула прядь, кончиком пальца потеребив завиток.
— Я должен идти, — сказал он.
Она соблазнительно надула губы, рука гладила его обнаженную грудь, мягко царапая кожу ногтями.
— Я не хочу, чтобы ты уходил.
— Освободи меня, Арти. Я должен найти Стикса прежде, чем он навредит кому-нибудь еще. Вчера он почти убил Зарека.
— Кого это волнует? Зарек лучше мертвый.
— Это же можно сказать о большинстве из нас.
Она больно проскребла ногтями вниз по его рукам, привязанным к столбикам кровати мягкими золотыми шнурами.
— Ненавижу, когда ты так разговариваешь со мной. Ты совсем не благодарен мне за все, что я для тебя сделала.
О, да, она так много сделала для него. Больше похоже на «из него», и только немногое было хорошим и доставляло удовольствие.
— Не заставляй меня рвать твои путы, Арти.
Если бы он воспользовался своими особыми силами, чтобы развязать ее «специальные» шнуры, сигнал мог разойтись по всему Олимпу, оповещая богов о его присутствии в ее храме. В любой из «визитов» к ней Ашерон был серьезно ограничен в применении своих сил. Он мог использовать несерьезные уловки, типа открыть двери, одеться и раздеться, но не больше, иначе это могло бы взбудоражить Олимпийских богов и заставить их исследовать источник подобной силы.
Это единственное, чего очень боялась Артемида.
— Ты хотел бы этого, не так ли? Чтобы Зевс или кто-то другой нашел тебя в моей постели?
— Тогда дай мне уйти.
Золотые шнуры вокруг запястий развязались. Эш вздохнул, впервые с рассвета пошевелив руками и возобновляя в них циркуляцию крови. Волна изнеможения накрыла его, но он встряхнулся.
Как обычно, когда он был с Артемидой, она не дала ему возможности отдохнуть, и сейчас он бодрствовал уже двое суток.
Эш был так утомлен, что ему хотелось только спать.
— О, угадай, что я узнала для тебя, — сказала Артемида. — Мой никчемный братец Дион объединился с твоим и с галльским богом войны, Камулусом, пытаясь получить власть. Ну не болван ли?
Ашерон замер:
— Что ты сказала?
— Дион и Кам думают, что смогут вернуть свою божественность, а зачинщик у них — твой брат. Нужно ли говорить, что это может раскачать гору? — она рассмеялась. — Только представь, галльский бог войны, мой брат, который только и делает, что требует почета, накачивается вином и затем валится с ног, и твой брат, лучшая черта которого та, что он похож на тебя. И они думают, что глупость может привести их к славе. — Она фыркнула и снова рассмеялась. — Не могу дождаться, чтобы увидеть то, что придумали эти неудачники.
Ашерон уставился на нее. Она могла недооценивать их способности, но у него появилось смутное подозрение о том, что они намереваются сделать.
На Марди Гра граница между этим миром и тем, в котором держали Атлантскую Разрушительницу, будет очень тонка.
Была только одна причина, почему Стикс был частью их плана…
Они хотели освободить Разрушительницу, и единственный способ сделать это — убить Эша.
Так или иначе, он собирался не допустить этого. Когда наступит Марди Гра, все получат большой сюрприз. Они понятия не имеют, с кем и с чем имеют дело. Никто не сможет командовать и управлять Разрушительницей. Однажды спущенная с привязи, она была самой безжалостной древней богиней, которую только можно вообразить. Она, у кого был убит каждый член ее собственной семьи, разрушит Землю до основания, и никто не сможет ее остановить или снова заключить в тюрьму.
И если Камулус и Дионис надеялись заключить с ней сделку после того, как убьют его, значит они были жалкими глупцами.
Он почти улыбнулся, представив, как эти двое пытаются с ней договориться. Карнавальная ночь обещала быть весьма интересной.
— Между прочим, — обнаженная Артемида вытянулась на кровати, проведя стопой по его спине с равнодушной нежностью, — пока ты был здесь, твои детишки вели себя очень плохо.
Эш прекратил растирать запястья и посмотрел на нее:
— Что ты имеешь ввиду?
— Откровенно нарушив твой приказ, Зарек покинул дом сегодня рано вечером и подрался с Тэлоном во Французском квартале.
В нем проснулся гнев.
— Что? Когда?
— Около двух часов назад.
— Черт возьми, Артемида, — зарычал он, — почему ты не сказала мне?
Она пожала плечами и погладила себя по обнаженным грудям, желая привлечь к себе его внимание:
— Мне нравилось, где ты находился, и я знала, что если скажу, ты уйдешь.
Эш впился в нее взглядом. Ее эгоизм не знал никаких границ. Злясь, он щелкнул пальцами и вернул одежду на свое тело. Потом перекрасил волосы в черный цвет и подхватил с пола рюкзак.
— Я ненавижу, когда у тебя волосы такого цвета, — раздраженно сказала она, снова сделав его блондином.
