Сопротивления на Балканах, которые произвели впечатление на союзников, руководились коммунистическими партиями Греции и Югославии соответственно. Во втором случае большинство наблюдателей британского Управления специальных операций, или спецпосланники, такие как Фицрой Маклин, откомандированные для оценки возможностей Тито, были впечатлены хорватскими коммунистами и пришли в ужас от тех, кто им противостоял. Во главе хорватских националистов – усташей – стояли люди, которые были откровенными фашистами и открыто и с удовольствием сотрудничали с Гитлером, формируя вспомогательные вооруженные подразделения для борьбы с многонациональной армией Тито. В Сербии четники не были открытыми коллаборационистами, но их враждебность по отношению к Тито не уступала той, которую испытывали усташи. Ни один из находившихся в Югославии британских агентов в здравом уме не посоветовал бы ничего другого, кроме как обеспечивать войска Тито оружием и припасами. Сын Черчилля Рэндольф был десантирован в страну с парашютом, и он также был впечатлен возглавляемым коммунистами Сопротивлением. Единственным несогласным оказался писатель Ивлин Во, который давно невзлюбил Тито, – скорее иррациональный предрассудок (в чем он уже был замечен), чем философская оценка.
Участникам Сопротивления, которые вели оборонительные бои на горных вершинах и в ущельях Черногории, были свойственны твердая дисциплина и догматизм. Вермахт, с которым они сражались, проявил такую же жестокость к южным славянам, как и к славянам Советского Союза. Его союзники-усташи, спешившие продемонстрировать свое полное принятие фашистских ценностей, были еще хуже. Тито, бесспорный лидер югославского Сопротивления, и его товарищи по руководству представляли разные национальности. Хорват Тито, словенец Кардель, черногорец Джилас, серб Ранкович. В политическом плане Сопротивление делало основной упор на единство зарождавшегося в горах югославского государства. Косовары и тогда, и после войны так и не были полностью интегрированы.
Югославия, Китай и Вьетнам – три государства, где эффективное сопротивление под руководством коммунистических партий привело к революциям. Вооруженные партии также были институтами двоевластия. Дух югославского движения Сопротивления десятилетия спустя вспоминал радикал из УСО[170] Бэзил Дэвидсон, наблюдая с горечью за распадом титовской Югославии:
В сентябре 1943 г. я находился при 3-м корпусе партизан, когда они штурмом взяли удерживаемый хорватами город Тузла в северной Боснии. После нескольких дней боев противник потерял несколько сотен человек убитыми и столько же ранеными; кроме того, по моим записям, более двух тысяч хорватов попало в плен. Эти военнопленные были призваны на войну «Хорватским независимым государством», которому покровительствовал Гитлер. После того тяжелого боя пленники расстались со своим оружием и с обувью, так как в партизанской армии ботинки были еще большей редкостью, чем оружие.
Но они не расстались с жизнью или свободой: вскоре их освободили и отправили по домам с напутствием, переданным в довольно веселой форме, не тратить время на то, чтобы снова взять в руки оружие и опять попасть в плен. После той мрачной войны Тузла смогла стать цветущим городом, и мне показалось, что постоянные призывы к миру и примирению, которые раздавались оттуда в течение нескольких последних лет, напоминают и воскрешают те самые партизанские bratstvo i jedinstvo, ради которых сражались партизанские бригады.
Почему англичане поддержали Тито? Это было стратегическое решение, обусловленное переходом командиров сербских четников на сторону «оси» в 1942 г. В то время только четники могли бы эффективно устраивать саботаж на коммуникациях врага. Но они стали помогать немцам. Черчилля это привело в ярость. Вначале он ограничил поставки им оружия, а затем, после того как призывы и убеждения ни к чему не привели, в 1943 г. решил прекратить любое дальнейшее их снабжение.
Это сделало партизан Тито единственной остававшейся в стране силой. За два года до этого, 15 апреля 1941 г., КПЮ после горячих споров среди руководства открыто выступила в поддержку вооруженного восстания против внутренних и внешних врагов, конечная цель которого – переустройство Югославии. Члены КПЮ осудили нацистских оккупантов и тех, кто с ними сотрудничал, предательство монархического правительства и сознательное взращивание шовинизма вкупе с этнической ненавистью, предложив вместо этого бороться за «истинную независимость народов Югославии», на основе которой «будет построено новое братское сообщество».
Тито перенес подпольную штаб-квартиру партии в Белград. Здесь, замаскировавшись под чешского бизнесмена, работающего на компанию «Шкода», он нашел жилье в четырех дверях от дома генерала Шрёдера, немецкого коменданта Белграда. Атмосферу в оккупированном Белграде красочно описал Джилас:
Патрули в ночное время, темнота и постоянные перестрелки по всему городу. Евреи с желтыми лентами, страх и злость, голод и смерть, мрачные лица горожан, и тут же молодые немцы, веселые и наглые, с проститутками и фотокамерами. Самолеты, летящие в сторону Греции и Румынии. Главные местные газеты на службе у оккупантов.
Самодовольство немцев достигло своего пика. Они открыто похвалялись перед местной буржуазией в Загребе и Белграде, что вскоре собираются в Советский Союз. В апреле и мае 1941 г. Тито слал срочные сообщения в Коминтерн (обозначенный кодовым словом «дедушка») через советского атташе в Белграде, предупреждая, что нацистский ураган вот-вот ударит по СССР. На немецких танках чертили надписи Nach Moskau, а немецкие генералы на званых ужинах открыто говорили о том, что войдут в Советский Союз «как нож в масло». 31 мая Тито направил «дедушке» сообщение, из которого следовало, что КПЮ готовится начать всеобщее восстание в тот день, когда немцы вторгнутся в Россию. Сталин, одурманенный немцами, отказался поверить этой информации.
Через неделю после вторжения Тито отправил срочное сообщение: «Мы готовим вооруженное восстание против оккупантов, так как наш народ хочет сражаться. Скажите нам, что вы думаете. У нас мало оружия. Можем ли мы быстро получить что-то?» Ответ пришел от старшего лидера Коминтерна Георгия Димитрова. В нем от имени Сталина Тито предписывалось не путать освобождение страны от фашизма с социалистической революцией. Тито, в свое время недолго проработавший на Путиловском заводе в Петрограде и слышавший, как говорит Ленин, был озадачен. Позднее в разговоре с югославским историком Владимиром Дедиером он доверительно рассказал, что ему потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что поставлено на карту:
Если бы мы поступили так, как того хотела Москва, мы так никогда и не развернули бы партизанскую войну. В наших условиях эта директива означала бы ликвидацию восстания еще до его начала. 6 апреля старый режим с королем во главе бросил югославский народ на произвол победителей, а то, что еще оставалось от государственного аппарата, перешло на службу к оккупантам. Это продемонстрировало хрупкость режима: они изменили югославской традиции борьбы за национальную независимость, подтвержденной за 150 лет тридцатью девятью восстаниями и десятью войнами против иностранных армий. Народное восстание против оккупантов в Югославии было немыслимо, если бы не удалось убедить народ в том, что после войны он получит шанс обрести новое, подлинно патриотическое правительство с руководством, которое будет достаточно твердым для того, чтобы Югославия при всех ее естественных богатствах противостояла колонизации со стороны великих держав и этническому угнетению, а также гарантирует, что большинство народа не будет жить в нищете.
Тито удалось выжить во время своих визитов в Москву главным образом потому, что Димитров поддерживал его как человека, которому в Югославии можно доверять. Он старался быть совершенно незаметным, избегая ненужных контактов, держась в стороне от мелких интриг. Он видел Сталина только один раз, спрятавшись за колонной и наблюдая за заседанием Коминтерна. Ничего более. Он никогда не встречался с советским вождем и не просил о встрече. Настоящие битвы были впереди, когда независимая Югославия и ее руководители дали понять, что не желают играть роль сталинских пешек.
Вялые попытки Сталина и Черчилля заставить Тито согласиться с возвращением короля Петра в качестве номинального главы государства были вежливо отвергнуты. Черчилль не стал устраивать из-за этого ссору. С точки зрения интересов Британской империи Югославия не имела никакого стратегического значения. Победа Тито заключалась в том, что возглавляемая им коммунистическая партия и созданное ей движение Сопротивления были многонациональными по своему характеру и объединили в борьбе против фашизма рабочих и крестьян, студентов и интеллигенцию. Они были единственной силой, способной на это. Четники же, усташи и некоторые подразделения босняков открыто и добровольно сотрудничали с Третьим рейхом.
Тито пренебрег указаниями Сталина
