- Моя мать говорит, - с вызовом произнесла одна из девушек, дочь какого-то знатного сакса - Моргауза никогда не могла толком выговорить ее варварское имя - Эльфреш или что-то в этом роде, - что целоваться с безбородым мужчиной - это все равно что целовать другую девушку или младенца!
- Однако же сэр Мордред всегда чисто выбрит, а он ни капельки не похож на девушку, - возразила другая и со смехом повернулась к Ниниане, безмолвно стоявшей среди женщин. - Ведь верно, леди Ниниана?
Ниниана негромко рассмеялась.
- Бородатые мужчины кажутся мне стариками - когда я была маленькой, бороды носили лишь самые старые из друидов и мой отец.
- А сейчас даже епископ Патриций ходит с бородой, - заметила какая-то девушка. - Он говорит, что это в языческие времена мужчины уродовали себя бритьем, а вообще раз Господь сотворил мужчин бородатыми, значит, так им и следует ходить. Наверное, саксы тоже так считают.
- Это просто новая мода, только и всего, - сказала Моргауза. - А моды приходят и уходят. Когда я была молода, и христиане и язычники брились, а теперь мода изменилась. И не думаю, что это как-то связано с благочестием. Я совершенно уверена, что когда-нибудь и Гвидион попробует отрастить бороду - станешь ли ты тогда хуже к нему относиться, Ниниана?
- Нет, кузина, - со смехом отозвалась Ниниана. - С бородой или без бороды, он остается все тем же Гвидионом. О, взгляните - король Кеардиг и другие саксы! Не собираются ли они погостить в Камелоте? Госпожа, можно, я пойду отдам распоряжения слугам?
- Конечно, моя милая, - согласилась Гвенвифар, и Ниниана ушла. Девушки подталкивали друг друга, пытаясь занять местечко, откуда будет лучше видно, и Гвенвифар прикрикнула на них: - А ну-ка, все марш обратно к прялкам! Это непристойно - так глазеть на молодых людей. Вам что, больше делать нечего, кроме как болтать о рыцарях, да еще так нескромно? Немедленно угомонитесь! Вы увидите этих рыцарей сегодня вечером, в главном зале. Предстоит пир - а это значит, что вам придется переделать множество дел.
Девушки надулись, но послушно направились в женские покои. Гвенвифар вздохнула и покачала головой; они с Моргаузой двинулись следом за свитой.
- Господи Боже мой, и откуда только взялось такое множество девчонок? На них же никакой управы нет, а я должна как-то присматривать за ними и следить, чтоб они себя блюли в чистоте. А они, похоже, только тем и занимаются, что сплетничают да хихикают, вместо того чтоб думать о рукоделье. Мне стыдно, что при моем дворе собралось столько пустоголовых и бессовестных девиц!
- Да будет тебе, дорогая моя, - лениво отозвалась Моргауза. - Тебе ведь и самой когда-то было пятнадцать. Неужто ты всегда вела себя так уж примерно? И никогда не поглядывала украдкой на какого-нибудь молодого человека, не сплетничала о нем и не думала, каково это - целоваться с ним, будь он с бородой или без бороды?
- Не знаю, где ты находилась в пятнадцать лет, - негодующе отозвалась Гвенвифар, - а я росла за монастырскими стенами! И мне кажется, что монастырь был бы самым подходящим местом для всех этих невоспитанных девиц!
Моргауза рассмеялась.
- Когда мне сравнялось четырнадцать, я уже отлично разбиралась в тех, кто носит штаны. Помнится, я частенько сиживала на коленях у Горлойса - он уже был тогда женат на Игрейне, и Утер еще не успел положить на нее глаз, и Игрейна это приметила. А потому-то стоило ей стать женой Утера, как она тут же выдала меня замуж за Лота, лишь бы только я оказалась как можно дальше от Утерова двора. Она б охотно отправила меня и за море, если б только могла! Ну признайся - неужто ты никогда не выглядывала из-за монастырских стен, чтоб полюбоваться на какого-нибудь юношу, объезжающего лошадей для твоего отца, или на какого-нибудь молодого рыцаря в красном плаще?
Гвенвифар уставилась в землю.
- Все это кажется таким далеким... - протянула она, но затем, взяв себя в руки, быстро произнесла: - Вчера вечером охотники добыли оленя. Я приказала, чтоб его разделали и зажарили к обеду. Возможно, нам придется еще забить свинью, если саксы и вправду собрались здесь погостить. И надо проследить, чтоб все комнаты застелили свежей соломой - у нас просто не хватит кроватей на всех!
- Отправь девиц - пускай они об этом похлопочут, - посоветовала Моргауза. - Нужно же им учиться принимать гостей - их ведь затем тебе и поручили, Гвенвифар. А обязанность королевы - поприветствовать своего господина, когда он возвращается с войны.
- Ты права.
Королева передала с пажом распоряжения своим дамам, и вместе с Моргаузой двинулись к главным воротам Камелота. "Ну и картинка - как будто мы всю жизнь были лучшими подругами", - подумала Моргауза. Хотя... ведь их теперь так мало осталось - тех, кто помнит времена их молодости...
Подобное чувство охватило Моргаузу тем же вечером; огромный зал был украшен праздничными стягами, а дамы и рыцари блистали прекрасными нарядами - все почти как во времена величия Камелота. Но многие из соратников никогда уже не вернутся - их отняла война либо поиски Грааля. Моргауза нечасто вспоминала, что она уже немолода, и это пугало ее. Чуть ли не половину мест за Круглым Столом теперь занимали бородатые саксы в грубых нарядах, или зеленые юнцы, только-только взявшие в руки оружие. Даже ее младшенький, Гарет, сделался теперь одним из старейших рыцарей Круглого Стола, и новички относились к нему с чрезвычайным почтением, именовали его "сэр" и постоянно обращались к нему за советом, а если вдруг расходились с ним во мнении и осмеливались возражать, то запинались от нерешительности. А Гвидион - большинство придворных звали его сэром Мордредом, - похоже, сделался вожаком младшего поколения, новоявленных рыцарей и тех саксов, которых Артур избрал своими соратниками.
Дамы Гвенвифар и слуги отменно справились со своей задачей: на столе было вдоволь жареного и вареного мяса, стояли огромные мясные пироги с подливкой, блюда с ранними яблоками и виноградом, свежевыпеченный хлеб и чечевичная каша. Пир подошел к концу; саксы пили и развлекались своей излюбленной игрой - загадками. Артур позвал Ниниану к королевскому столу и попросил спеть. Гвенвифар наслаждалась соседством с Ланселетом. Одна рука у него висела на перевязи, и на голове тоже красовалась повязка - память о встрече с норманнским боевым топором. Поскольку рука его еще не слушалась, Гвенвифар нарезала для него мясо. И никто, подумала Моргауза, не обращал на это ни малейшего внимания.
Далее за столом сидели Гарет и Гавейн, а рядом с ними - Гвидион, евший из одной тарелки с Нинианой. Моргауза подошла поприветствовать их. Гвидион успел вымыться и привести волосы в порядок, но нога у него была перевязана, и Гвидион пристроил ее на небольшой стульчик.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
