Проснувшись после того сонного снадобья, Талина бушевала несколько дней. Ею и мужем были планомерно обследованы все стены и углы в поисках тайников или скрытых рычагов в потайные ходы. Немало времени ушло на розыски выхода и попыток сбежать, проскользнуть через комнаты прислуги днем, а из окна ночью. Но стража была бдительна. С неизменным почтением их останавливали и возвращали обратно.
Слуг им подобрали угрюмых и молчаливых. Им не запрещали общаться с ними. Но что творилось в мире, те либо не знали, либо отказывались сообщать. Попытки что-либо передавать на свободу, их людям, также заканчивались неудачей. Стенк сомневался, что даже, если бы у них были с собой крупные деньги, слуги взяли бы мзду. Впрочем, Дюртал позаботился, чтобы у Талины со Стенком не было ни письменных принадлежностей, ни бумаги. Книги — пожалуйста. Но не чернильница с пером. Талина, правда, обошла этот запрет, умудрившись написать коротенькую записку на полях вырванной из книги страницы тонким угольком. Но книжная страница так и осталась у них. Никто из слуг не согласился её передать.
Несколько раз их навещал Рекат, не делая упреков, но и не отвечая на возмущение Талины. А в один из дней их посетил Дюртал, в сопровождении Реката.
— Хоть на это сгодилась гостиная, — пробормотал Стенк, отвешивая положенный поклон.
Талина демонстративно проявила неучтивость и лишь настороженно, как кошка, которая готова броситься на добычу, наблюдала за королем.
Дюртал сел в кресло и оценивающе оглядел своих пленников.
— Ваше высочество, мне искренне жаль…
— Приберегите вашу галантность для самозванки.
— Бедная девочка пользуется повышенным вниманием моих придворных и моего сына, она не нуждается в моей учтивости.
— Она будет нуждаться в вашем милосердии, когда вы посчитаете, что она сыграла свою роль и от нее можно избавиться.
— Моя дорогая, ну я же не изверг. Зачем мне разбивать сердце моего сына. Он просто влюблен в неё.
— Но вы же не позволите ввести самозванку в семью.
Дюртал развел руками:
— Мой сын женится на королеве. И девушка присоединит к моему королевству своё.
— Что вы хотите, Дюртал? — процедила сквозь зубы Талина. — Что вам ещё от нас надо? Когда вы нас отпустите? Когда Кордия будет у ваших ног? Когда совершится бракосочетание, и мы уже не сможем ничему помешать?
— Вы абсолютно правы, моя дорогая. Именно так. Но я всё же позволю себе сделать еще одну попытку вас образумить. Что бы вы ни думали, мое гостеприимство, которым вы так неучтиво пользуетесь, меня тяготит. Я еще раз предлагаю вам дать мне слово в связи с новыми открывшимися обстоятельствами.
— Какими?
— Это касается вашей семьи, моя дорогая.
— Что с моей семьей? При чем тут моя семья?
— Дело в том, дорогая принцесса, что часть вашей семьи отправилась на войну. А на войне много чего происходит.
Талина побледнела. Стенк взял её под локоть, слегка сжимая.
— Что с моими сыновьями?
— Ну, — потянул Дюртал, намеренно делая большую паузу, — с одним, младшим, явно всё в порядке.
— Стенли?
— Пропал, моя дорогая. Пропал во время штурма Переправы.
— Штурма Переправы?
— Ах, вы еще не знаете?
— Ваше величество, — довольно-таки резко перебил его Стенк, подхватывая Талину, у которой подкосились ноги, — вы прекрасно знаете, что нас держат в неведении о том, что творится в мире.
— Это вам наказание, господин Стенк, за то, что вы с женой суёте нос не в свои дела. Ну так, на чем я остановился? Ваш сын пропал. Убит или попал в плен. Никто не знает. Курхот не предъявлял его тело и не требовал выкупа.
— Откуда у вас эти сведения? От Курхота?
— Ну, Курхот завоеватель, я не поддерживаю с ним связь. — Король проигнорировал явное скептическое фырканье Стенка. — Мне сообщили об этом люди из окружения короля Матаса. Кстати, мы продолжим про Переправу. Она пала, а Курхот взял Алмику.
— Что?
— Да.
Дюртал наблюдал за потрясенными лицами мужа с женой.
— И это еще не все новости, — добавил он. — Мне весьма печально сообщать эту новость, но ваш брат и ваша племянница убиты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не может быть!
— Может, мои дорогие. Все это может. Принца Интара отравили, он умер. Правда, его тело почему-то исчезло, а с ним пропала и его дочь. Не думаю, что она еще жива. В тех местах идут бои, грабежи. Скорее всего, тело вашего брата кто-то выбросил за ненадобностью, а дочь досталась какому-нибудь солдату. Дикие нравы у пиратов, я весьма сочувствую вашей семье. Большая глупость брать на войну детей.
— Это неправда! — только и могла сказать сраженная Талина. Стенк молча сжимал губы.
— Ну почему вы мне не верите? Какой смысл мне обманывать вас?
— Этого просто не может быть!
— Моя дорогая…
— Я вам не дорогая, Дюртал. Я требую, чтобы нас с мужем освободили! Я нужна своей матери и отцу! Они не перенесут этого!
— Ваше высочество, так я за этим же и пришел. Вы можете быть совершенно свободны. Прямо сейчас. Всего лишь пообещав мне не лезть в мои дела. Вы даете слово и через десять дней вы уже дома.
Талина заскрежетала зубами.
— Я не дам вам этого слова! Я не позволю отдать самозванке Кордию.
Дюртал встал.
— Пустословие, моя милейшая принцесса. Вы ничего не сделаете ни там, ни здесь. Кордия будет моя. Я забираю её. И вы мне не помешаете. Хотел бы я от вас избавиться по-хорошему, но, если вы упорны в своей глупости, подождём, пока всё не закончится.
Король вышел, Рекат последовал за ним.
Талина заметалась по гостиной.
— Как ты думаешь, он не обманул?
— Смысл? Чтобы взять у тебя слово, и ты тут же обнаружила обман? Нелогично.
Талина расплакалась, уткнувшись мужу в плечо.
— Талина, он не сказал, что Стенли умер. Возможно, он ранен, его подобрали местные жители. Мальчик вполне способен о себе позаботиться. А Тарлин его разыщет. И уж подавно они не оставят попыток найти Овету и… Интара.
— Проклятье! Надо было дать Дюрталу слово и поехать искать! Махнуть на все рукой и искать!
Стенк вздохнул:
— Ещё не поздно позвать Реката.
Талина вздрогнула.
— И сделать вид, что ничего не произошло? Я не смогу, Стенк!
— Я знаю.
— Может ты? Стенк, пусть он отпустит тебя. Поезжай туда, найди их… Если они живы… — Талина опять заплакала. — Бедная девочка.
— Талина, — произнес Стенк твердо, — там Тарлин. Там Матас. Они будут искать. Но тебя я не оставлю.
Прометавшись по своей темнице еще несколько дней, Талина впала в апатию, а потом и слегла. Бездеятельность, неопределенность и безысходность, а теперь еще и боль потери подточили её силы. Стенк пытался добиться для них разрешения на тренировки хоть деревянными мечами, но посетивший их Рекат лишь отрицательно качал головой, впрочем, всё же с опаской поглядывая на бледную и осунувшуюся принцессу Илонии, которая уже и не вставала с постели.
Не выдержав, Стенк приступил к активным действиям. Он демонстративно отказался от еды и несколько раз был избит охранниками, когда силой пытался пробиться через их заслон. И вот только тогда их опять посетил Дюртал.
Стенк даже не встал при его приближении, чем заработал хмурый взгляд как короля, так и Реката.
Дюртал решил проигнорировать непочтение своего гостя, и перенес всё своё внимание на лежащую в кровати Талину.
— Она не притворяется? — спросил он у Реката.
— Мы вызвали к ней лекаря. Он сказал, что не видит у нее ничего страшного. Лишь упадок сил и ипохондрия.
— И с чего бы это? — проговорил с вызовом Стенк.
Дюртал не обратил на него внимание.
— И что, это может быть смертельно?
— Лекарь говорит, что само по себе — нет. Но она ничего не ест.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Насильно покормить?
Стенк вскочил со своего места.
— Да будьте вы прокляты. Я не позволю, чтобы вы приближались к моей жене.
— Будете смотреть, как она умирает?
— Она будет здорова, если вы измените условия её заключения. Я же просил дать ей возможность хоть двигаться, хоть чем-то занять себя.
