потеху своим людям?
– Только попробуй, – раздался за спиной знакомый голос, звенящий гневом. – Только посмей еще раз ее коснуться.
Откуда он взялся? То присутствие хранителя, что я ощутила – это был Ричард, а не Акиль?
Рэндольф выпустил меня, глянул поверх головы и ухмыльнулся.
– Надо же, никакие уговоры не заставили тебя переступить порог дома. А стоило лишь… Странно, что мне не доложили о тебе.
– Я не сообщал о себе, – Ричард задвинул меня за спину, замер, напряженный. – Вернулся тем же путем, которым в последний раз уходил.
Тайный ход? Наверняка.
– Ах, вот оно что… Ты немного поторопился.
– А мне кажется, я как раз вовремя.
– Брось, – усмехнулся Рэндольф, – Я же не Эйдо. Просто решил припугнуть немного. Хотел послушать, как она будет умолять о пощаде. Бланш ведь наверняка молила пощадить – не ее, так ребенка.
Я молча покачала головой. Нет, он бы не дождался мольбы о пощаде – за моей спиной не было ребенка. Но Рэндольф больше на меня не смотрел – только на брата. Снова усмехнулся.
– Неужели ты до сих пор в нее влюблен? После всего, что случилось?
Да как он смеет! Как смеет попрекать брата тем, что было много лет назад?
– Это мое дело.
– А ее величество знает?
– Это мое дело, – тем же тоном повторил Ричард. – Мы уходим. Роза, прощаться будешь?
Я присела в реверансе.
– Благодарю за гостеприимство, лорд Рэндольф. И за прогулку по замку – она оказалась познавательной, и я ее не забуду.
Он не ответил, по-прежнему глядя на брата.
– Куда ты собрался посреди ночи? Останься. Уедешь утром со своими людьми.
– Роза? – Ричард посмотрел на меня.
Я заколебалась. Сама я хотела просто убраться отсюда, и побыстрее. Плевать, что ночь. Даже если придется уехать одной.
Да, так и нужно сделать – уехать одной. Ричард наверняка помчался следом за нами, едва выбравшись с гномьих путей. Не знаю, что его понесло сюда, но я ему благодарна. И потому пусть остается, отдохнет. Акиль не позволит ему провалиться в воспоминания о прошлом – почему-то я была уверена, что эльф поймет все лучше, чем многие люди, поймет и найдет, что сказать.
А я справлюсь. Костер, охранный купол – как в самый первый день, когда я вернулась домой. Обошлось тогда – обойдется и сейчас, тем более что сейчас я почую чумных заблаговременно, а люди и дикие звери мне не страшны.
– Останься, – сказала я. – Ты наверняка не отдохнул после похода .
– Я сам решу, как мне поступить, – мягко произнес он. – Что ты хочешь?
– Уехать. Но ты…
– Тогда поехали. – Он кивнул Рэндольфу. – До встречи.
– А потом ты снова не будешь казать сюда нос и не напишешь, потому что слишком занят? – негромко поинтересовался тот.
– Я постараюсь, – Ричард на миг опустил голову, выпрямившись, легонько толкнул меня в спину.
– Врешь, – теперь улыбка Рэндольфа была очень грустной.
Ричард пожал плечами, продолжая подталкивать меня вперед. Я не стала сопротивляться и спорить. Что бы там ни творилось между братьями, это не мое дело. Хотя… жаль, что все так обернулось.
Жаль – не то слово. Все это просто… просто… не поддавалось ни словам, ни мыслям. В голове было пусто, как в пересохшем колодце, словно разум отказался обдумывать то, что невозможно было ни понять, ни принять.
Мы уже вышли во двор, когда я вспомнила о ребенке.
– Погоди. – Я схватила Ричарда за рукав. – Пока мы не уехали… Когда ты нашел тело Бланш, видел ли ты мертвого Кайла?
Он ответил не сразу.
– Нет. Но он не плакал, и… – Он снова надолго замолчал, прежде чем выдавил: – Детская горела, когда я там оказался. Бланш лежала на пороге, и ее одежда уже занялась. Внутрь я пройти не смог.
– Тогда, возможно, он жив.
– Что?!
– В деревне мы подобрали мальчика. Женщины сказали, что ему пять, его мать была горничной в вашем замке, где и прижила его.
–На моей памяти горничные не носили внебрачных детей, – медленно произнес Ричард.
– Они сказали, мальчика зовут Кайл. И он маг.
Ричард пошатнулся, закрыл лицо руками. Я подхватила его за локоть – мало ли…
– Но почему? – глухо проговорил он, не отрывая ладони от лица. – Если это действительно… почему она сразу не вернула ребенка?
– Может, не успела? Она умерла через месяц после того, как покинула замок. Рэндольфа ведь в то время считали погибшим?
– Да. А по моему следу шли убийцы. Замком владели Эйдо.
– Вот и ответ. – Я коснулась его запястья. – Поговори с Акилем и посмотри на мальчика, прежде чем решить, докладывать ли Рэндольфу.
Ричард уронил руки, растерянно глядя на меня.
– Я его не узнаю. Я помню Кайла, но дети быстро меняются.
Он устремился было обратно ко входу, но замер, снова шагнул ко мне, не зная, на что решиться.
– Иди к ним, – сказала я. – Иди. Ты нужен брату.
Ричард кивнул, снова двинулся в замок и снова остановился, обернувшись ко мне.
– А тебе? Тебе я нужен?
– Очень нужен, – прошептала я. – Но…
Я опустила голову, не в силах смотреть ему в лицо.
– Но?
– Прости меня за то, что я наговорила тебе в трактире в Клейдоне. Если сможешь это простить.
Он приподнял мой подбородок, провел большим пальцем по скуле.
– Уже простил. Иначе не поехал бы за тобой.
Я всхлипнула и ткнулась лицом ему в грудь. Не знаю, сколько мы простояли так, обнявшись, прежде чем я подняла голову.
– Иди к ним.
– Пойдем вместе. – Ричард взял меня за руку, но я высвободилась.
– Нет, я там лишняя. А ты иди.
– Дождись меня. Пожалуйста, дождись и не убегай никуда сломя голову. – Он отвел прядь волос с моего лба, заглянул в глаза. – Ты всегда пряталась ото всех, когда плохо, но, пожалуйста…
– Дождусь, – через силу улыбнулась я. – Иди.
Он помедлил, несколько раз оглянулся, точно боялся, будто я, не сдержав слова, помчусь прочь отсюда. Наверное, я бы так и сделала, если бы Ричард меня не попросил. Но раз уж я обещала его дождаться…
Я направилась к конюшне. Ее никто не караулил, и я не торопясь оседлала и взнуздала свою лошадь, вывела во двор, привязав поводья к коновязи. Во дворе было тихо, только едва слышно переговаривались дозорные, переступали копытами лошади да не унимался сыч, завывая так тоскливо, что мне захотелось поймать его и открутить ни в чем неповинной птице голову. И без того тошно. Так тошно, что хоть садись и вой на луну. Мир в очередной раз встал с ног на голову и все, во
