Выстрел. Пуля входит в шею. Выстрел. Пуля входит в голову. Кувырок вперёд, сразу же – переворот влево и ещё два выстрела. Два, потому что телохранитель начал двигаться и первая пуля пробила ему не грудь, а плечо. Вторая завершила работу. Крачин катится под стол, уходя от огня последнего противника. Тот устремляется вперёд, поскольку увидеть Акселя ему мешает столешница, но Крачин обманывает, выкатывается обратно, вскакивает и всаживает в телохранителя три последние пули.
Быстро перезаряжает оружие, одновременно прислушиваясь к происходящему в коридоре, обыскивает телохранителей, разжившись вторым пистолетом и ещё тремя магазинами, и выходит из кабинета.
* * *
– Их много! – выкрикнул Занди.
И они, к сожалению, полны решимости любой ценой добраться до пробравшихся во дворец «мародёров» – стражники не знали, с кем имеют дело, и пока определили нарушителей именно так.
– Но они тебя боятся! – приободрил юношу сидящий у радиопередатчика Бабарский.
– Вы уверены?!
– Да.
В этот момент стражники отправили по назначению почти десяток пуль и пригнувшийся Занди прокричал:
– Что мне делать?
– Стреляй в ответ! Только нечасто – экономь патроны! И не мешай мне!
– Слышу, у тебя весело, – заметил Дорофеев.
– Стараемся, капитан.
– Кто с тобой?
– Смышлёный местный мальчик. Он в военной форме, так что не убивайте того, кто будет бежать к «корзине грешника» вместе со мной.
– Я обязательно предупрежу пулемётчиков. – Базза помолчал. – Ты успеешь?
– Я постараюсь, капитан.
– Удачи, ИХ.
– Она мне пригодится, – не стал скрывать Бабарский.
Большую часть рассказанного Акселем пути до радиорубки они с Занди преодолели без проблем – помогали гвардейская форма и накопленная юношей наглость. Однако в последнем коридоре наткнулись на слишком рьяного охранника, который сразу же потребовал документы и предписание. Охранника пришлось убить, на шум сбежались его коллеги, но к этому моменту они уже ворвались в радиорубку. ИХ прильнул к передатчику и принялся вызывать «Амуш», а Занди встал у дверей.
– Патроны кончаются!
– Заканчиваются, – машинально поправил юношу Бабарский.
– Какая разница? Они совсем рядом!
Занди отступил от двери. Он не собирался сдаваться, но в магазине осталось всего пять патронов и юноша хотел потратить их с толком – стрелять в тех, кто появится в проёме. Он направил пистолет на дверь и процедил:
– Они приближаются.
– Не они, а он, – уточнил ИХ, внимательно прислушиваясь к доносящимся из коридора звукам. – Не стреляй.
– Почему?
– Два тела только что упало.
– И что это значит?
Ответ на этот вопрос пришёл через секунду – из коридора послышался уже знакомый юноше голос:
– Бабарский!
– Я здесь, – отозвался ИХ, заставляя Занди опустить пистолет.
– Ты договорился? – осведомился появившийся в дверях Аксель.
– Нам нужно на крышу северного крыла.
– Это над нами.
– В таком случае – вперёд. Не будем задерживать друзей!
* * *
– Я их вижу! – крикнул вперёдсмотрящий. – Они на крыше!
– Экстренное снижение! – распорядился Дорофеев. – Опустить «корзину грешника»!
– Их трое!
– Так и должно быть! – Базза вновь склонился к переговорной трубе. – Пулемётчики! Повторяю: прикрывать этих троих! Два офицера и местный в военной форме! Это наши!
Дорофеев прекрасно понимал, что возвращение «Пытливого амуша» вызовет в городе волнения: кто-то решит, что пришельцы собираются мстить и попытается спрятаться; кто-то начнёт стрелять; кто-то бросится к месту предполагаемой посадки, чтобы умолять взять его на борт. Перепуганные, потерявшие ориентиры люди были готовы на всё, поэтому Базза хоть и подвёл цеппель к дворцу, до последнего момента держал большую высоту и, лишь увидев своих офицеров, повёл «Амуш» вниз. К счастью, крыша северного крыла оказалась плоской, а само здание – довольно длинным, метров семьдесят, не меньше, что позволяло не зависать над ним, а медленно проплыть – и людей забрать, и скорость не потерять. Потому что с земли уже начали стрелять.
– Под огнём! – доложил вперёдсмотрящий.
– Артиллеристам! Подавить пулемёты противника!
– Вижу погоню, – доложила сидящая за пулемётом Кира, разглядев выбравшихся на крышу гвардейцев.
– Заградительный огонь! Если не поймут – на поражение!
Церемониться с преследователями Базза не собирался. И почувствовал, что цеппель задрожал – заработали установленные на носу скорострельные пушки, разбивая пулемётные гнёзда траймонгорцев.
– Высота «корзины»!
– Внимание! Заходим на дворец. Самый малый ход! Самый малый!
* * *
Но даже самый малый был очень быстрым для людей.
«Корзина грешника» ударилась о крышу, накренилась и поползла вслед за цеппелем. Быстро поползла.
– Бабарский, давай! – крикнул Аксель.
– Сначала Занди!
Опытные офицеры без труда разгадали манёвр Дорофеева, а вот перепуганный юноша с трудом понимал, что нужно делать.
– Проклятие! – Крачин схватил Занди за плечо и рывком подбросил к корзине. – Цепляйся, манявка ипатая! Внутрь!
Внутрь – понятно! Внутри, на дне корзины, уютно и, кажется, безопасно. Внутрь! Но именно в этот момент у Занди сдали нервы: трясущаяся корзина, наклонившаяся так, что выпасть из неё гораздо проще, чем забраться; туша гигантского корабля над головой; пулемётные выстрелы, ружейные выстрелы, грохот быстрых пушек… Перепуганный юноша вцепился в край корзины и застыл, не понимая, что мешает остальным, отнимает у них драгоценные секунды, и Акселю ничего не оставалось, как бросить оружие, схватиться за тросы, кое-как подтянуться, забраться в корзину и грубо втащить Занди внутрь.
– Здесь держись!
– За что?
Но Крачин не отвечает, он высунулся из «корзины» и кричит:
– ИХ!
– Сейчас!
Но край крыши близко, гвардейцы не приближаются, поняли, что пулемётчики их достанут и остались вдали, но открыли по беглецам огонь. И с земли стреляют – поняли, в кого нужно. И из соседнего крыла дворца. Все хотят убить Бабарского, а Бабарский маленький и совсем не спортсмен. Бабарский знает, что нужно бежать, очень старается догнать «корзину», однако секунды, отнятые у них Занди, кажутся невосполнимыми. Аксель видит, что ИХ отстаёт и не успеет запрыгнуть в «корзину» до края крыши.
Не успеет.
– Они подтаскивают новые пулемёты!
Сенаторы позаботились о том, чтобы как следует защитить дворец, и сейчас все стволы направлены на пришельцев. Пули летят в гондолу, пробивают многострадальную обшивку капитанского мостика, разбивают уцелевшие стёкла. Надо бы набрать высоту, но Дорофеев медлит. Он тоже видит, что у Бабарского проблемы, и медлит, готовясь дать приказ на резкое торможение.
Но приказ отдавать не пришлось.
Аксель выпрыгивает из «корзины», хватает Бабарского – теперь Бабарского! – за плечо и тащит за собой.
– Скорее! Скорее!
Край крыши близок, но могучий Крачин рассчитал идеально: резкий рывок, Бабарский влетает в «корзину», Аксель отталкивается от крыши и хватается за трос. И чувствует, что в него вцепляется ИХ.
– Не отпущу! Занди, дубина, помогай!
Юноша превозмогает страх и тоже хватает висящего над землёй Крачина.
Северное крыло остаётся позади.
– Набрать пятьсот метров, – приказывает Дорофеев. – Поднять «корзину»!
– Я подтянусь… подтянусь…
Аксель переваливается через
