поворачивается к Мали, но она смотрит куда угодно, лишь бы не смотреть на него. — Ребята, а вы знаете, что в том углу паутина?
Кэм вздыхает, ущипнув себя за переносицу. — Я не мог увлечься никем другим. Это должна была быть только она.
Мы все смеемся, чувствуя, что настроение немного улучшилось, пока все наши телефоны не зазвонили одновременно. Никто из нас не шевелится. Мне кажется, мы даже не дышим. Но мы уже пробовали игнорировать их. Это только привело их в еще большее отчаяние.
Этот пожар подпитывается бесконечным запасом бензина. Если мы не справимся с ним, он будет гореть вечно.
Сделав глубокий вдох, я достаю из кармана телефон и читаю сообщение.
Ты такой милый, что думал, будто избавился от меня. Бедный Айзек. Он просто оказался не в том месте и не в то время. Он был бы идеальным козлом отпущения, но я еще не закончил с вами.
Ладно, теперь меня действительно может стошнить от моей единственной порции алкоголя на вечеринке, будь я проклята.
Это должно было закончиться. Мы разобрались с этим. Были даже улики, связывающие его с Айзеком, но, поразмыслив, мы поняли, что все это могло быть связано с чем-то другим. Может быть, неудачное совпадение, или его могли подставить. Я просто рада, что Хейс не убил его, потому что это привело бы к совершенно другому уровню ненависти к себе. Что касается того, что он получил, то я не могу сказать, что он этого не заслужил. Айзек не был невиновен.
— Или ты можешь сказать, что я вам говорила? — напеваю я, когда мы входим в дом.
Мали провожает меня взглядом. — Ладно, Кэрри Андервуд. Мы все поняли. Ты была права, мы были неправы.
Я поджала губы. — Можно я запишу, как ты это говоришь? Это будет лучшим рингтоном.
Она показала мне средний палец и уронила сумку.
Мы все решили, что будет лучше, если Кэм и Мали переедут к нам на некоторое время. С учетом того, что все это дерьмо снова началось, никто из нас не должен оставаться один. Кроме того, так мы сможем работать над тем, чтобы разобраться с этим дерьмом, каждый раз, когда мы не заняты. Это беспроигрышный вариант. Мы становимся сильнее и находчивее.
Кэм входит с Хейсом за спиной и направляется прямо на кухню, откуда выходит с бутылкой дезинфицирующего средства и рулоном бумажных полотенец. Но больше всего мне понравилось, когда он достал из сумки желтые резиновые перчатки и надел их.
— Какого хрена ты делаешь? — спрашивает Хейс.
Кэм поднимает на него взгляд, как будто это очевидно. — Не думай, что я не знаю, что вы двое трахаетесь как кролики. Если я останусь здесь, я протру все чертовы поверхности, прежде чем к чему-то прикоснуться.
Хейс усмехается, а я закатываю глаза, понимая, что секс будет затруднен теперь, когда мой брат будет спать в другом конце коридора. Когда-то я пыталась научиться вести себя тихо, но это чертовски невозможно. Хейс не унимается, пока не убедится, что все в радиусе мили меня слышат.
Чертов пещерный человек.
Я оглядываюсь на Мали и вижу, что она наблюдает за Кэмом с ласковой улыбкой на лице. В какой-то момент я должна спросить ее, что там происходит. Ведь очевидно, что они без ума друг от друга, так почему, черт возьми, они не вместе?
Но это может подождать.
Сейчас у нас есть работа.
Мы снова вернулись к исходной точке, только на этот раз ребята стали гораздо более заботливыми. Нам с Мали никогда не разрешается оставаться одним. Мы можем быть друг с другом или с кем-то из них. Но возможность остаться дома или поехать куда-то на машине? Да, это уже давно в прошлом. Это очень похоже на наказание, но я понимаю. Они просто пытаются нас обезопасить.
Был даже день, когда девушка, с которой должна была работать Мали, отпросилась, и Кэм просидел с ней всю смену в Wrapped in Lace. Кто-то может назвать это излишеством, но после того, как мы увидели, на что способен этот человек, мы считаем это необходимым.
Исследования также возвращаются к началу. В прошлый раз мы ошиблись. И хотя в глубине души я всегда чувствовала, что это еще не конец, я позволила себе слишком успокоиться в тишине последних двух недель. Но это ощущение прежней жизни, той, где мы с Хейсом счастливы вместе и все прекрасно, — это основное, что заставляет меня продолжать борьбу.
Мы проверяем всех, кто может быть под подозрением, даже Айзека, потому что не исключено, что он может вести себя так, будто это не он — хотя это было бы глупо, учитывая то, что у Хейса есть на него сейчас. Но он никогда не отличался большим умом.
— У тебя есть что-нибудь на Крейга? — спрашиваю я Мали.
Она качает головой. — Нет. Он только что обручился с какой-то девушкой, с которой познакомился в колледже. Не думаю, что сейчас его это волнует.
Спасибо, черт возьми, за это.
— А что насчет Лукаса?
Хейс вздохнул. — Нет. Ты была абсолютно права. Обычный паренек, который неравнодушен к моей жене.
Я ухмыляюсь. — Уже дважды за три дня мне говорят, что я права.
Мали застонала. — Надо это прекратить, а то у нее начнутся проблемы.
— Слишком поздно, — пропела я.
Какая-то часть меня думала, что это будет дерьмовое шоу — все мы живем в одном доме, но каким-то образом это работает. Каждое утро Кэм отправляется в спортзал на рассвете, поэтому он всегда приносит домой кофе. Мы с Мали готовим завтрак, потому что в то утро, когда Хейс попробовал, нам всем было плохо до конца дня. Он может обойтись бубликами и хлопьями. Ничего больше.
Вместо этого он отвечает за то, чтобы убедиться, что его мама в безопасности. Мы не знаем, на что способен этот человек и как далеко он готов зайти, чтобы добиться своего, поэтому он увеличил количество своих визитов до двух раз в день. Иногда я хожу с ним. Ей нравится видеть нас снова вместе, и, отвлекаясь на это, она не замечает, как напряжен Хейс.
Но я-то замечаю.
— Ладно, — говорю я, закрывая компьютер и вставая, чтобы потянуться. — Сейчас четыре утра, и я устала.
— Да, я тоже, — соглашается Мали и отправляется спать.
Кэм уже наверху, отключился в гостевой комнате, которую он делит с Мали. Ему поручили выяснить, как обстоят дела с Оуэном, что
