Но есть стеклянные бутылки, в которые потом будут разливать полученное из грибов вещество. Я скатила бутылку на землю и прыгнула на нее. Выбрала осколок покрупнее, крепко загнала его в щель между тяжелым медным кубом и стеной и начала перепиливать шнур о свободный острый край. Удалось это на удивление легко: через минуту мои руки были свободны, я отделалась лишь небольшим порезом на запястье.
Хорошо, что похитители связали мне руки спереди, а не за спиной, тогда пришлось бы труднее...
Удача ободрила меня. Теперь переходим к пункту два: выбраться из подвала. Тут везение закончилось — дверь в лабораторию оказалась запертой. Но похитители допустили второй просчет. В подвале-плантации полно деревянных ящиков. Я могу добраться до проемов наверху, поставив контейнеры один на другой. Тут шесть ящиков: должно хватить
Стараясь не шуметь, я принялась за работу и скоро убедилась, что дело это не такое простое: ящики надо ставить лесенкой или пирамидой, чтобы можно было удобно карабкаться наверх.
Поразмыслив, вытащила из лаборатории табурет, который сгодился в качестве опоры. Лестница наверх получилась шаткой, неверной, и если она рухнет, грохот будет такой, что сбежится весь особняк.
Это хорошо или плохо? Может, мне стоит кричать, чтобы услышал Корнелиус? Вдруг он все же не в курсе, что со мной происходит?
А если в курсе? Нет, не хочется в это верить! Во мне говорит ревность, но я не знаю его роли в этой истории. Если он придет ко мне на помощь, то тоже может пострадать. Придется действовать одной…
Отчаянные мысли помогли собраться. Проделав серию сложных гимнастических упражнений, хватаясь за каждый выступ в стене, балансируя на ящиках, я все-таки добралась до небольшого проема в кладке и обрадовалась, увидев, что оно достаточно широкое и не забрано решеткой. А новая удача: прямо за проемом растут кусты. Меня никто не увидит.
Самым сложным оказалось подтянуться на руках и вытолкнуть себя наружу. Уже в который раз я от души поблагодарила моего наставника по гимнастике в академии, который привил мне любовь к физическим упражнениям. Последние недели в Крипвуде я ленилась, но силы в руках хватило — перетаскивание тяжелых ведер от колонки до дома развивает мускулы не хуже упражнений с гирями. Скоро я лежала на плотном слое хвои, перемазанная, измученная, и хватала ртом прохладный осенний воздух.
Самым удивительным было то, что снаружи еще даже вечер не наступил. Солнце ярко светило сквозь ветки. Ветерок разогнал туман у меня в голове, холод дал прийти в себя.
Но что теперь? Куда бежать? Кто мне в этом особняке друг и кто враг? Могу ли я рассчитывать на чью-то помощь? И главное: как в этом всем замешан Корнелиус?
* * *
Самым верным решением будет добраться до узкоколейки и пешком дойти до города. Это займет несколько часов, но зато я не собьюсь с пути. Возвращаться в дом я не собиралась, памятуя, как усатый — наверняка главарь преступной шайки! — велел позаботиться о том, чтобы я ничего никому не рассказала.
Нужно убраться отсюда пока не поздно, иначе моя жизнь закончится бесславным образом.
Прилипнув спиной к стене, я дошла до угла и осторожно вытянула шею, но разглядеть ничего не смогла: у этой части дома густо рос кустарник. Мне нужно через лес, в обход лужайки перед домом прокрасться до настеленной дороги. Надеюсь, на ней нет охраны, иначе придется идти по болотистым участкам, а это чревато верной гибелью.
За кустарником виднелось полуразвалившееся строение. Вероятно, во времена Грабба там была сторожка. Если доберусь до нее, смогу незамеченной нырнуть в лес.
Пригнувшись, я осторожно вышла из кустарника и что было мочи помчалась к развалинам, надеясь, что шатающимся перед особняком слугам не придет в голову глянуть в моем направлении.
Подумала, не прибегнуть ли вновь к простенькой иллюзии, но, поразмыслив, отказалась от этой идеи. Теперь, учитывая все, что произошло, использование дара может меня выдать.
Поэтому я понадеялась на свою быстроту и тенью метнулась к сторожке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Удача снова оказалась на моей стороне: меня не заметили. Задыхаясь от волнения, я прижалась к стене. Теперь за угол, пройти вдоль еще одной стены, а там до леса рукой подать. Через лес выйду к гати, а там…
За углом я столкнулась грудь в грудь с мужчиной, одетым в простую рабочую одежду. Сердце подскочило к горлу, я не успела даже пикнуть, как он схватил меня за плечи и прижал к стене. Но тут же отпустил и потрясенно выругался.
— Черт побери, это вы, Верден! Я вас искал среди гостей, — яростно сказал Виктор Лукаш. — Что с вами случилось?
Хватая ртом воздух, я со страхом и недоумением смотрела на отца Ланзо. Школьный уборщик выглядел хуже некуда: всклокоченный, помятый, на бульдожьем лбу собрались складки, под опухшими глазами глубокие тени, взгляд отчаянный и злобный. Однако он не делал попытки схватить меня и уволочь в особняк, чтобы сдать преступникам.
— Вы меня искали? — повторила я тупо. — Зачем?
— Вы должны спасти Ланзо, — выплюнул он яростным шепотом. — Все из-за вас! Все случилось по вашей вине! Я оберегал его, и тут вы явились, расфуфыренная ведьма из столицы, и все пошло наперекосяк! Из-за вас они узнали о его силе и забрали его, как и остальных. Давайте, исправляйте то, что натворили!
Он грязно выругался, но его ругань странным образом меня успокоила, потому что дала понять: Виктор не на стороне тех, кто засел в особняке и замыслил недоброе!
— Тихо! — шикнула я на него и огляделась — не услышал бы кто! — Рассказывайте по порядку. Что случилось с Ланзо? Кто его забрал?
— Сначала вы ответьте... Почему вы тут, а не с ними? — он с видом глубочайшего омерзения кивнул в сторону особняка.
— Потому что я спустилась в подвал, увидела и услышала там то, чего не должна. Меня поймали, связали и заперли, чтобы потом убить. Я сбежала и теперь собираюсь вернуться в Крипвуд.
Виктор выслушал меня молча, потом опять выругался и сплюнул.
— Это Химерас и его шайка, — сказал он.
Меня было уже ничем не удивить, даже именем выдуманного журналистами преступника-фантома.
— Кто именно Химерас?
— Полагаю, нынче это усатый черт из столицы. Тот, кто говорит как лис, и при этом хрипит, как удавленник.
— Что значит «нынче»?
— Потому что он чертов колдун. Меняет лицо как перчатки. То он является жирным лысым боровом, то кудрявой бабой в цветастом платье и с шалью, то щеголем в очечках, с тростью и бородкой. Но это один и тот же человек. Я научился узнавать. Он вот так скребет пальцами... — Виктор потеребил воротник своей куртки, точно так же, как делал усатый. И как делал кто-то еще... жест был мне знаком!
— И голос, — продолжал Виктор угрюмо. — Он не может долго разговаривать одним голосом. Потом начинает сипеть и хрипеть. Так его можно узнать.
— Зачем ему Ланзо? Какое отношение вы имеете к Химерасу?
— Тут в городе заправляют его сошки. Роберваль и еще кто-то. Кто — не знаю. У нас место тихое, удаленное. Последние лет десять Химерас и его шайка обосновались тут, в особняке. Грибы выращивают… делают из них пакость на продажу. Местных запугали, чтобы они в лес не совались. А сами берут к себе таких, как я. Как делал безглазый… Грабб. Забирают тех, кто может... колдовать.
Виктор как будто подавился, когда выговорил последнее слово, его лицо исказила гримаса отвращения.
— Одаренных. Они берут Одаренных, сенситивов. Вы, Виктор, не колдун. Вы сенситив с даром управлять эфирными полями. Что вы можете?
— Многое. С огнем хорошо управляюсь… немного с водой. Эти... столичные... всему находят применение. Старуха Барток может сторожевых псов заговаривать. И людям глаза отводить. В Кривом доме, где вас поселили, тоже жила одна баба... Мазена. Она покойников обмывала и умела с ними говорить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Бывшая хозяйка Кривого дома была некрогностом, — пробормотала я. — Зачем преступникам некрогност?
— Ясно, зачем... Известно, жизнь у бандитов опасная, они по грани ходят. Сегодня ты ешь, пьешь, гуляешь, а завтра тебе нож под ребра или пулю в голову. Мертвые не говорят, но знают много. Вот Мазена им и помогала их разговорить. Но мы люди не ученые. Поэтому когда они кого из колдунов забирают, напичкивают их этой дрянью из грибов. Вот тогда мы можем колдовать в полную силу, на износ. Такое делать получается, что в здравом уме и не вообразишь. Я сейфы для них взрывал, — признался Виктор. — Поджоги устраивал. Но когда тебя заставят выпить ту отраву, ты потом себя плохо помнишь. Несколько дней ходишь как в тумане. Если зелья перебрать, то и окочуриться можно. А Ланзо многое умеет. На ярмарке показал, благодаря вам, госпожа учительница магии, черти бы вас взяли, — Виктор опять разозлился. — Вы ему мозги запудрили, толковали о неслыханном таланте, вот он и полез выступать. Показал свое умение… Ланзо и вещи может двигать, и многое другое. Вот они его и забрали. Этой ночью они хотят остановить поезд. Взломать банковский вагон.
