без него.
— Джонни, милый, это было давно, и мы были счастливее без него, — успокаивала она.
— Ты поняла, что произошло, когда я был внутри тебя прошлой ночью?
Она пристально посмотрела на него.
— Ты поняла это, Иззи? — напирал он.
— Думаю, да, — прошептала она.
— Такой я парень. Твой парень. Все просто. А ты моя. Моя девушка, Из. И мы заботимся друг о друге. И мы заботимся о тех, кто в наших сердцах и жизнях. Итак, в клубе девочек Форрестер появился новый участник, детка. И у него есть член.
Напряжение в ее плечах спало, губы дрогнули, но она спросила:
— Могу я попросить тебя в будущем не бросаться тарелками?
— Можешь, но я не могу гарантировать, что этого не произойдет, потому что, полагаю, мне еще многое предстоит узнать о твоем отце и Кенте, так что всякое может случиться.
— Тогда могу я попросить, в случае, если ты узнаешь что-то из этого у меня дома, чтобы ты не бросался моей посудой?
— У тебя есть хоть одна тарелка, которую ты купила новой? — потребовал он ответа.
Она вдруг смутилась.
— Я… на самом деле, не знаю.
— Навскидку, — подтолкнул он.
— Наверное, нет.
— Тогда, нет, я не могу обещать. Но я могу обещать, что если услышу еще больше о том дерьме, которое ты пережила, и полетят тарелки, я заменю их лучшим фарфором, который только смогу найти.
Вот тогда на ее лице появилось нежное выражение.
— Джонни, мне не нужен лучший фарфор.
— Тогда ты получишь все, что захочешь, и это будет, черт возьми, новым.
Она проигнорировала его и сказала:
— Мне просто нужен мой парень, который достаточно заботится обо мне, чтобы разозлиться настолько, чтобы начать швыряться тарелками.
Господи, она была такой чертовски милой, что ему все время хотелось ее трахнуть.
— Детка, — прорычал он. — Сколько у тебя будет неприятностей, если ты опоздаешь на работу?
Ее щеки порозовели, и она ответила:
— Я никогда не опаздываю.
— Хорошо, тогда хватай сумочку и поехали.
— Нужно убрать…
— Spätzchen, мы выезжаем.
Ее брови нахмурились.
— Нельзя оставлять яичницу…
— Элиза, — выпалил он.
Выражение ее лица изменилось.
— Хочешь, чтобы я была с тобой откровенна? — едко спросила она.
— Ага. И прямо сейчас у тебя есть около пяти секунд, чтобы сделать это.
— Ты можешь быть очень раздражающим, когда проявляешь настойчивость. А то, что ты называешь меня «Элиза», когда я тебя раздражаю, раздражает еще больше.
— Принято к сведению, — ответил он. — Теперь бери сумочку.
Она закатила глаза, прежде чем объявить:
— Мне нужно кофе в дорогу.
— Я займусь кофе, а ты бери сумочку.
Она указала на островок, который находился в двух футах от того места, где она стояла.
— Моя сумочка вон там.
Джонни возвел глаза к потолку.
— Ох, да вашу ж мать.
Она прошествовала на этих долбаных каблуках к кофейнику, заявив:
— Если у нас будут дети, и ты будешь так ругаться при них, я сама начну швыряться тарелками.
Он проигнорировал это, так как у них будут дети, и он не стал бы так ругаться при них (по крайней мере, не при девочках, а при мальчиках, только когда они достигнут определенного возраста…), и она уже знала это (вероятно).
Вместо этого он спросил:
— Твоя сумка с вещами в ванной?
— Да, — ответила она, взяв дорожную кружку.
— Она собрана или ты ее оставляешь?
— Собрана. Вечером я возьму другие вещи, так что нужно захватить ее с собой.
— Запасись вещами, spätzchen.
— Вас поняла, Призрачный Всадник, — сухо ответила она, плеснув сливки в кружку.
Да.
Ему все время хотелось ее трахнуть.
Джонни ухитрился не наброситься на нее у кофеварки, и они с Рейнджером пошли за ее сумкой.
Затем они с Рейнджером, сумкой и дорожной кружкой проводили ее до машины.
Он бросил сумку с ее вещами на заднее сиденье.
После чего позволил себе некоторое время целоваться с ней, горячо и жестко, у дверцы ее машины.
Затем они с Рейнджером загрузились в его пикап и последовали за ней по дороге от мельницы.
***
— Я остаюсь.
Достаточно сказать, что Джонни пришел в восторге от заявления своего брата.
Однако, как только он его услышал, — в тот же день, когда узнал, что отец Иззи был не простым мудаком, а вселенского масштаба, — стоя в отсеке самой первой автомастерской Гэмбла (только у этой автомастерской был один отсек, у других имелось, по крайней мере, два, в некоторых даже четыре), ему на ум пришел Тоби, сидящий за столом во дворе Иззи и наблюдающий за окном спальни Иззи.
Поэтому он не стал делиться своим восторгом.
Он почувствовал, как его брови сошлись вместе, и спросил:
— Почему?
Тоби пожал плечами.
Дерьмо.
— Тоби…
— Возможно, я еще не определился. Не знаю своих планов. Просто знаю, что останусь на некоторое время.
— Ты попал в неприятности? — спросил Джонни.
— Нет, — ответил Тоби, и Джонни внимательно наблюдал за ним.
Поняв, что брат не лжет, он спросил:
— Хочешь утешить мать-одиночку после того, как ее муж доказал, какой он большой мудак?
Лицо Тоби еле заметно изменилось, но этот нюанс могли уловить только их отец, Марго и Джонни.
— Нет, — ответил Тоби.
Абсолютная ложь.
— Руки прочь, брат, — заявил Джонни.
Именно тогда Тоби разозлился.
— Я туда не пойду, — отрезал он. — Господи, за какого козла ты меня принимаешь?
— Я не считаю тебя козлом. Я считаю тебя игроком, но твои игры меня не касаются. Если только они не с Адди.
— Она хорошенькая.
— Она под запретом.
— Я просто сказал, что она хорошенькая.
— Я знаю, что она хорошенькая. И просто говорю, что она под запретом.
— Я не собираюсь туда идти, Джонни, — повторил он.
— Знаю, что не собираешься.
— Я хочу узнать Иззи получше, потому что, глядя на вас, думаю, сейчас ты сделал правильный выбор. И с учетом этого, мне также стоит познакомиться с ее сестрой, и не нужно, чтобы ты дышал мне в затылок или обращался со мной так, будто я полный придурок, который собирается играть с женщиной, рухнувшей в мои объятия, потому что ее мужик — полный мудак.
— Если дело только в этом, то отлично, потрясающе, я очень рад, что ты остаешься, — честно сказал Джонни.
— Знаешь, те времена, когда мне нужен был старший брат, закончились около десяти лет назад, — поделился Тоби.
— Тоби, лучше смирись с этим, потому что я буду твоим старшим братом до самой смерти.
— Шикарно, — пробормотал Тоби, поворачивая голову, чтобы посмотреть на машину, которую Джонни установил на подъемнике.
— У тебя есть планы, пока ты в Мэтлоке, или собираешься рыбачить, очаровывать женщин и сводить Марго
