что кольцо в Иудее, – поддерживает Саймон.
– Адриан с Антиноем посещали Египет. Даю руку на отсечение, что он искал скипетр. Однако его возлюбленный утонул в Ниле. Думаю, Адриан винил в случившемся бессмертных и решил отомстить. А как можно отомстить лучше, чем уничтожить любые подсказки о местонахождении короны? Обратив Юну, император велел Платону отправиться с ней в геенну. Вот почему он приказал замуровать остатки Западной стены и Камень Плача.
Азраэль трет лицо.
– Значит, до превращения Юна наверняка знала, где спрятан ковчег. Почему она не помнит об этом?
– Вероятно, она об этом даже не подозревает, – предлагаю я вариант. – Считаете, он хотел заставить ее замолчать, но не смог убить собственного ребенка? – Адриан уготовил Юне страшную судьбу, и все из-за жажды отомстить.
– Думаю, позже он об этом пожалел, – произносит Саймон.
– С чего ты взял?
– Надпись из усыпальницы, которую ты сделал на своей двери, – вместо него отвечает Азраэль.
– Это не я, а Юна. Пару лет назад она обнаружила ее в какой-то книге о замке Святого Ангела.
– Как она звучит? – Я поворачиваюсь к парню, однако отвечает снова Азраэль:
– Маленькая душа, блуждающая, нежная, гостья и спутница тела, теперь ты исчезнешь там, где блекло, неподвижно и пусто, и больше не будешь шутить, как всегда.
– Кажется, он скучал по Юне, вы так не думаете? – Саймон запускает руку в волосы.
– Для раскаяния было уже поздновато, – замечает Азраэль.
– Верно, но он не убил Юну. Возможно, рассчитывал на то, что она все забудет, если проведет много времени обращенной и взаперти. – Даже не знаю, где большая жестокость: когда собственный отец тебя убивает или когда обрекает на жизнь в аду. – Если Юне что-то известно, значит, я могу попробовать отыскать это в ее памяти? – Я по очереди обвожу мужчин взглядом.
– Если это опасно, то я не позволю, – твердым тоном заявляет Саймон. Стремясь ее защитить, он готов пойти даже против высших ангелов.
– Я сделаю это, только если она согласится, – обещаю я. – Может, мне и не удастся. Вдруг с Энолой был лишь единичный случай.
– Ей будет больно узнать, что отец ее использовал. Сначала я хотел бы с ней поговорить.
– Только попробуй забрать ее отсюда, – предупреждает Джибриль, после того как Саймон встает. – Мы вас найдем.
В комнате воцаряется напряженная тишина, пока парень не разворачивается и уверенно не смотрит в лицо высшему ангелу.
– Меня воспитывали, готовя к тому, чтобы защищать Юну и помочь ей исполнить свое предназначение.
Глаза Джибриля вспыхивают. Держу пари, еще ни один человек не общался с ним в подобном тоне. Затем он слегка наклоняет голову.
– Я не собирался тебе угрожать.
Не говоря больше ни слова, Саймон отворачивается и уходит.
– А прозвучало именно так. – Я перехватываю улыбку Азраэля, от которой у меня в животе порхают бабочки.
– Завтра утром попытаешься что-нибудь выяснить, – приказывает мне Джибриль, после чего обращается к Азраэлю: – Микаил уже здесь?
– Нет, но прислал сообщение. Вернется послезавтра.
– Мы не можем так долго ждать.
– Как скажешь. – Азраэль не сводит с меня глаз, и я жалею, что умею читать не мысли, а воспоминания.
– Тогда желаю вам доброй ночи, – тихо вздыхает Джибриль.
Едва он выходит за дверь, Азраэль тут же оказывается возле меня.
– На эту ночь у меня есть кое-какая идея, и надеюсь, она тебе понравится.
– Она как-то связана с моим новым даром?
– Нет, ни в малейшей степени.
– Это опасно? – Я провожу кончиком пальца по твердой груди, поскольку просто не выдержу, если не дотронусь до него.
Дыхание Азраэля касается моей щеки, и я слышу его вдох.
– Думаешь, я бы подверг тебя опасности? С этим ты и сама прекрасно справляешься.
– Я делаю только то, что нужно сделать.
– Пойдем со мной, – шепчет он, и я следую за ним по дворцу.
Азраэль приводит меня в боковое крыло. Когда он открывает одну из высоких дверей, я оказываюсь в римской ванной. Красные мраморные колонны обрамляют квадратный бассейн, выложенный пестрой мозаикой. Пахнет апельсинами и гибискусом. В комнате холодно, а от воды не идет пар. На длинных скамьях вдоль стен лежат полотенца и расставлены несколько свечей. Достаточно, чтобы было не слишком темно, но слишком мало, чтобы согреть помещение.
– Я подумал, вдруг тебе захочется принять ванну, – тихо произносит позади меня Азраэль. – Вода холодная. Очень холодная. Я распорядился, чтобы ее остудили льдом. Он уже растаял, поскольку на самом деле я планировал привести тебя раньше, но, думаю, температура пока еще нормальная.
Не знаю, что сказать. Азраэль подготовил это для меня. Я поднимаю глаза к стеклянному потолку в форме купола. В нем виднеется темное, усыпанное звездами небо. Присев на колено у бортика, опускаю ладонь в бассейн. Азраэль прав. Вода ледяная, как раз для меня. Встав, быстро раздеваюсь. Потом, обнаженная, соскальзываю в воду и тихо вздыхаю от удовольствия.
– Слишком теплая? – взволнованно интересуется Азраэль, подойдя к краю.
Я погружаюсь под воду, а когда выныриваю обратно, мои волосы расстилаются по поверхности.
– Идеально. – Выпрямившись, я откидываю мокрые пряди за плечи.
– Хорошо. – Он внимательно наблюдает за тем, что я ему демонстрирую. – Есть масла для ванн. Не хочешь воспользоваться одним из них? – Его голос звучит низко и маняще.
– А ты этого хочешь? – улыбаюсь, глядя на него снизу вверх. Он откашливается. – Если вода для тебя не слишком холодная, можешь намазать мне спину.
– На твоей спине я не остановлюсь, – предупреждает ангел.
– Неужели я ошибаюсь, и ты велел приготовить мне ванну не для того, чтобы выяснить, сможешь ли прикасаться ко мне в холодной воде? – Азраэль кивает в ответ. – Уверен, что хочешь сейчас отступить?
– Я не желаю причинить тебе боль. – На его лице мелькает страдание. – Ты и так столько вынесла из-за меня.
– Не из-за тебя, – поправляю я. – Если ты не хочешь до меня дотрагиваться, то, может, разрешишь мне прикоснуться к тебе? – Я хочу его, он мне нужен. Все тело пульсирует, словно зовет его. – Пожалуйста.
Азраэль очень медленно стягивает футболку, обнажая торс. Затем снимает ботинки и штаны, под которыми на нем ничего нет. Оставайся я до сих пор человеком, при виде его мускулистого тела у меня потекли бы слюнки. Он спускается в воду, даже не поморщившись от холода. Не отрывая глаз, идет в мою сторону. Может, его прикосновения и не будут обжигать меня в холодной воде, зато взгляды точно это сделают. Приблизившись ко мне, ангел кладет одну руку на мою талию. Так осторожно, что я вряд ли это заметила бы, если бы более темный оттенок его кожи так отчетливо не выделялся на
