— Со свиданиями будет легче, — говорила Эллен, готовя постель. — Мы этого добьемся! Мы не прекратим борьбы! Не отступимся.
Маргрета почти падала от усталости. Комната плыла у нее перед глазами.
— И добьемся выплаты пособий. Мы не можем мириться с теперешним положением. Семьи буквально нищенствуют. Большинство жен с детьми вынуждены жить на двести крон в месяц. Сколько вы в деревне получаете?
— Ничего.
— Ничего! Это же безумие! Как же вам жить? Ну, об этом мы завтра поговорим. — Эллен видела, что ее гостья почти спит.
— Подушки повыше положить или так хорошо?
— Спасибо. Так хорошо. Но надо вымыть посуду.
— Не надо. Здесь тебе будет удобно.
Да, Маргрета сразу же заснула.
69
В октябре радио сообщило, что война с Россией в основном закончена. Вот-вот весь огромный советский фронт будет разгромлен. Колоссальной военной машине нанесен смертельный удар. Последняя военная опора России разбита, Европа освобождена от большевистской опасности.
— В Берлине царит приподнятое настроение, — сообщило радио.
По датскому радио звучал голос немецкого фюрера:
— Сегодня я уже имею право сказать, что противник разбит и никогда более не оправится!
А жизнь шла своим чередом. Жители вокруг Фрюденхольма копались в своих садах. Начались заморозки, и георгины завяли. Только золотые шары, да астры, да маленькие розы без запаха еще цвели.
Как это ни странно, но садик Эммы был вскопан и приведен в порядок раньше всех остальных. Как старая женщина могла управиться одна? Никто не видел, чтобы она работала, но все было в порядке, морковь выкопана, дрова убраны в сарай, изгородь из бирючины красиво подрезана. Какие-то чудеса творились у этой восьмидесятилетней женщины. Поистине можно было подумать, что ей помогают сверхъестественные силы. Ее встречали в магазине^ где она требовала свой паек сигарет. А когда Эмма начала курить? Это никого не касается. У нее на это такое же право, как и у всех других! Старикам ведь полагается не меньше, чем всем остальным!
У старого Якоба Эневольдсена не было никаких затруднений с табаком. Он набивал свою обмотанную веревочкой и резинками трубку желтоглавом, собранным на поле, а желтоглав не такое нежное растение, как георгин, и не пугается первых заморозков. Якоб насушил большой запас, его хватит па всю зиму и даже на следующее лето, если война еще не кончится. Он создавал различные сорта табака, а один из них — с примесью мать-и-мачехи — считал своей высшей маркой.
Дел у Якоба было полны руки. Много хлопот доставляли очень беспокойные кавказские пчелы, приходилось обращаться в местное управление с просьбой о выдаче дополнительного пайка сахара. У него были куры кохинхинки китайского происхождения, огромного размера, ели они невероятно много и очень редко несли очень маленькие яйца. Он держал жирных коричневых хохлатых голубей, которые быстро размножались и которых он не намеревался резать. За сараем у него стояли ящики с меланхолично дрожавшими кроликами и бочка с водой, где отмывались грязные от ила болотные угри. Хлопот полон рот. Фруктовые деревья Якоба были в прекрасном состоянии, подрезаны, опрысканы, обмазаны, яблоки собраны вовремя, рассортированы и бережно уложены в ящики. Под ящиками он прятал гектограф, на котором вместе с Йонни Енсеном время от времени печатал маленькую газету для жителей округи.
Эта газета печаталась или размножалась на гектографе во многих местах. Сначала она называлась «Политический ежемесячник», позже получила название «Ланд ог фольк»[39]. По поводу выпуска этой газеты и иной деятельности, осужденной законом № 349 от 22 августа 1941 года, Министерство юстиции направило всем полицмейстерам циркулярное письмо:
«…Обращаем ваше внимание на то, что в полицейских округах происходит распространение брошюр, газет и тому подобных материалов коммунистического содержания, делаются рисунки или надписи на заборах, на стенах и т. п. такого же содержания, а также производится сбор денег и иных средств для коммунистических целей.
Полиция обязана контролировать, не ведется ли та или иная коммунистическая агитация в конторах выплаты пособий безработным, в народных кухнях и тому подобных местах…»
Полиция действовала очень энергично, большую помощь ей оказывало общество любителей бабочек, члены которого неуклонно исполняли завет короля о сохранении порядка и спокойствия в городе и в деревне и о лояльном отношении к тем, кто осуществляет власть. В Престё полиция выявила четырех преступников, которые распространяли печатные издания в конторе по выплате пособий безработным, в частности брошюру «Датские голоса»[40], и вообще вели коммунистическую агитацию. Их приговорили к тюремному заключению от восьми месяцев до двух лет, но срок наказания, собственно, не имел никакого значения, поскольку после отбытия наказания они подлежали административному интернированию на неопределенное время. Из других городов доходили слухи об арестах и приговорах за агитацию, которую в нынешних условиях следовало считать коммунистической.
Так случилось, например, с молодым Теодором, сыном нового садовника в замке Фрюденхольм, которого почти можно было считать приближенным графа. Он работал учеником у торговца скобяными товарами в Нестведе, но с ним случилось несчастье, и он навлек позор на головы своих честных родителей. Он обвинялся решением государственного прокурора по особым делам от 17 ноября 1941 года о нарушении постановления № 254 от 9 июня 1941 года, а также закона № 219 от 1 мая 1940 года, параграф 2, п. 1, тем, что 2 ноября 1941 года, приблизительно в 16 часов на улице обратился к немецкому солдату со словами «How do you do»[41], а также в том, что показал немецкому солдату коммунистическое воззвание. Обвиняемый ранее наказаниям не подвергался. В результате показаний обвиняемого, а также в результате установленных фактов суд счел доказанным, что обвиняемый в указанном в обвинительном акте случае обратился к немецкому солдату со словами «How do you do», а также показал немецкому солдату коммунистическое воззвание. Вследствие вышеуказанного и в соответствии с постановлением Министерства юстиции № 254 от 9 июня обвиняемый присуждается к наказанию, которое суд определил, учтя его юный возраст, в шестьдесят суток лишения свободы.
Случались вещи и похуже. На станции Мерн неизвестные подожгли два немецких железнодорожных вагона. В Юнгховеде разрушили пустой немецкий барак. В гараже в Аллерслеве вывели из строя автомобиль, принадлежащий немецкому вермахту. Кроме того, при транспортировке боеприпасов в Преете было украдено оружие и три ящика патронов.
Об этих эпизодах прямо в газетах не писалось. Можно было прочесть только о легкомысленном поведении некоторых безответственных элементов в Южной Зеландии, но слухи циркулировали по всей округе. Не замешан ли здесь Оскар Поульсен? Где он скрывается? Кто ему помогает? Не он ли является новоявленным хевдингом в округе?
На зеркальной витрине булочной Андерсена снова появилась надпись «Пекарь-коллаборационист», и хотя полиция обнаружила надпись, сняла фото и взяла на анализ краску, найти преступника не удалось. Не Оскара ли Поульсена эта работа? Не он ли распространяет напечатанные на гектографе коммунистические листки и тайно подбрасывает их в контору по выплате пособий безработным?
Учитывая опасность коммунизма для датской культуры, правительство, уполномоченное его величеством и с одобрения комиссии сотрудничества ригсдага приняло решение вступить в так называемый антикоминтерновский пакт — соглашение по общей борьбе с коммунизмом, которое ранее было заключено между Германией, Италией и Японией и к которому позже присоединились Испания, Маньчжоу-го и Венгрия. В тесном сотрудничестве с этими государствами Дания брала на себя обязательство принять меры по предупреждению коммунистической деятельности и всяческому противодействию ей.
В процессе совершения торжественной государственной акции в канцелярии рейха в Берлине, где был подписан пакт, датский министр иностранных дел заявил, что исход войны не может быть безразличен для Дании. Ее положительный исход решающим образом будет содействовать спасению европейских стран от внутреннего разложения. Вступление Дании в антикоминтерновский пакт и участие в общей борьбе с коммунизмом явилось естественным следствием той политической линии, которой датское правительство следовало до той поры. Задача ныне заключается в том, чтобы под руководством Германии и в соответствии с европейской культурой сохранить систему общих действий.
Радио сообщило, что после подписания пакта датский министр иностранных дел был принят Адольфом Гитлером.
— Дания стала страной, с которой считаются! — изрек пастор Нёррегор-Ольсен. — Нас признают частью европейского сообщества. И кто знает, не кладет ли это сообщество начало великому христианскому сообществу, предсказанному в священном писанин? Об этом можно сказать несколько слов в церкви и по радио: христианское сообщество народов. Тысячелетнее царство!
