— Эй! Это что, ограбление? — опешила я.
— Да, кукла. Радуйся, что без убийства. И запомни. Одно слово про меня кому бы то ни было
— и я устрою в твоём доме конец света. Снова выжить тебе не удастся, гарантирую.
Её пальцы запорхали над панелью управления компьютером с невероятной скоростью. Изображения на всех экранах исчезли, через пару мгновений их сменили ряды непонятного числового кода.
— Подтираю за собой следы, — поведала Шиала. — Тебе же лучше. Никто не узнает, что я здесь была, в том числе твой новый папочка.
— А что насчёт других мест? Ты же беглая преступница. Тебя не смогут опознать?
— Сказала ведь, все данные изменены. У меня новая личность. Мы с Табетой проделывали это десятки раз. С пластикой можно так часто не заморачиваться. Главное — обмануть базы данных. Запустить одного червя, который разнесёт новую информацию всюду, куда дотянется. Неприкосновенными остаются только закрытые архивы, но сверка с ними идёт исключительно по особым запросам. Вот так-то, кукла.
Она закончила колдовать над компьютером и набрала какую-то команду на своём электронным браслете. Тихо произнесла:
— Патрулировать второй этаж в течение пяти минут.
Уж не к моим ли кибрам обращалась?
— Шиала! — окликнула я, когда она направилась к двери.
— Это имя не для тебя, кукла.
— Два-двенадцать.
— И это тоже.
Что бы она ни сделала с кибрами, трюк удался. Прошла минута, две, три, а в доме стояла тишина. Никто не поднял тревогу, не заметил ночного вторжения. На компьютерные экраны вернулись изображения с камер.
Эрик успел подойти ко мне и снова встал на колени. Я потянула его к себе, чтобы обнять.
— Госпожа, я так испугался за вас, — тихо проговорил он, целуя мои руки. — Кто эта женщина? Она связана с Табетой? Откуда взялась? Как узнала, что Табета была здесь в теле Сабрины?
Что тут было ответить? Пришлось признаться:
— Видишь ли, я тоже не всё тебе рассказала. Не так давно мне стало известно, куда Табета потратила чаглы из хранилища...
Четверть часа понадобилась на то, чтобы поведать Эрику об организации Табетой бунта на Косте, подавлении мятежа силами Коалиции, сегодняшнем ночном вызове, встрече с Два-двенадцать, своих-чужих чувствах.
— Я знаю и не знаю её. Почти ничего не помню. Мне только казалось всё время, что вреда она мне не причинит.
— Мне казалось обратное, — признался Эрик.
— Я ж велела вернуться в спальню! А если бы она тебя убила?
— Простите, госпожа. Я чувствовал — что-то не так. Не мог просто уйти.
— Это ты вынул из сумки сведения о Седьмом?
— Я решил, что они слишком ценные и не должны попасть в чужие руки. Простите, если ошибся.
— Нет-нет, ты всё правильно сделал. Она и так узнала слишком много.
— Госпожа, то, что она сказала об изменении информации в базах данных. я тоже об этом думал.
— О“червях”?
— О закрытых архивах. Сведения обо всех жителях Коалиции поступают туда один раз, при рождении или регистрации, если речь идёт о рабах. Их невозможно изменить или саботировать. Только там можно узнать правду о Седьмом.
— То есть мне нужно сделать туда запрос?
— Нет, госпожа, для этого требуются либо особые основания, либо полномочия.
— Тогда как мы что-то узнаем?
— В вашем окружении есть человек, который имеет полномочия.
— Эрик, ты же не думаешь.
— Если кто-то и поможет вам разобраться с этим делом, то только он.
Глава 59
До конца ночи мы так и не сомкнули глаз. Из объяснений Эрика об устройстве закрытых архивов я поняла, что они представляют собой своеобразные "резервные копии" для массивов важной информации, в частности идентификационных данных всех жителей Коалиции, включая невольников.
Компьютерные сети опутывали пространство Коалиции плотной паутиной. Они были везде: в домах, на улицах, в транспорте, на космических кораблях. Их возможности были куда шире, чем на Земле, но, несмотря на протоколы безопасности, они имели уязвимые места. Вредоносная программа, "червь", запущенная в сеть, могла внести точечное изменение, которое молниеносно распространялось в масштабах планеты, цеплялось и к бортовым компьютерам космических кораблей, и к данным, передающимся через нуль-портал Сферы. Со временем оно затрагивало все доступные базы данных Коалиции, превращаясь в единственную зафиксированную в них истину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Само собой, запуск "червя" считался деянием незаконным и был сурово наказуем и для заказчика, и для изготовителя. Разумеется, службы безопасности не сидели без дела и отлавливали киберпреступников. И конечно, всегда находились те, кто проделывал новые лазейки, а затем дорого продавал свои услуги. Если Ксандр Вангангер действительно изменил данные о личности человека, ставшего кибром с кличкой Седьмой, то он хорошо заплатил кому-то вроде Шиалы.
Закрытые архивы, отрезанные от общей системы, были единственным местом, защищённым настолько, что вероятность проникновения в них "червей" стремилась к нулю. Однако и сведения оттуда добывались лишь путём официальных запросов.
Так, чтобы подтвердить или опровергнуть свои подозрения касательно личности Седьмого, я должна была озвучить их местной полиции, то есть в открытую выступить против Смотрителя Сферы. Надо ли говорить, что подобное предприятие Ксандр мог с лёгкостью пресечь, просто сославшись на мою болезнь и проблемы с головой?
— Госпожа, я бы рассказал вам об этой возможности, честно слово, — уверял Эрик. — Я не сразу подумал о ней, а потом сомневался, стоит ли доверять господину Нортону. Но правда в том, что я предвзят к нему. Если всё так, как мы подозреваем, очень сомнительно, что он стал бы помогать господину Ксандру.
— Что я ему скажу? Чем объясню свой интерес?
— Просто попросите.
— Легко сказать! Нортон умный, задаёт много вопросов и неизвестно, что потребует за помощь.
Эрик потупился. Очевидно, в наши головы пришла одна и та же мысль. Я, правда, усомнилась, что цена будет озвучена напрямую. Скорее уж Нортон сочтёт мою просьбу поводом для дальнейшего сближения и при случае своего не упустит. С другой стороны, разве был у меня шанс избежать развития наших отношений? Пусть от них будет хоть какая-то польза.
— Если Ксандр сделал из сына кибра, это ведь преступление?
— Да, но хуже другое. Он вставил чип контроля свободному гражданину Коалиции. За такое можно провести в тюрьме остаток жизни.
Я не успела обрадоваться столь обнадёживающей перспективе, потому что Эрик резко помрачнел и произнёс:
— А может, я не прав и мой план опасен для вас, госпожа.
— Что ещё не так?
— Получив информацию о преступлении, господин Нортон не станет молчать.
— Прекрасно!
— Вовсе нет! Господин Ксандр тоже нанесёт удар. Расскажет о том, кто вы на самом деле. Моё сердце рухнуло вниз.
Помнится, в самом начале Ксандр грозил мне именно этим. Или он блефовал?
— Что со мной сделают? Начнут изучать?
— Не знаю, госпожа. Случай беспрецедентный. Официально вы Сабрина Вангангер и имеете все права гражданки Коалиции.
— И вас тоже подставлю, — я схватилась за голову. — Кому перейдут мои рабы, если меня признают незаконной хозяйкой?
— Возможно, господину Джераду, если Седьмой и правда он, — не очень уверенно предположил Эрик.
— Не худшая перспектива. Его превратят в человека?
— Нет, госпожа. Процесс киборгизации необратим. Чип контроля отключат, но тело кибра никогда не станет прежним.
Я застонала. Плохие новости лились, как из рога изобилия.
— Всё, больше не могу, — призналась обессилено. — Мне надо подумать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Эрик не ждал немедленных решений, но я видела, что он не хочет уходить, поэтому не гнала его от себя. Мы вернулись в спальню, и я залезла под душ, чтобы согреться и подумать. Пожелай я отвлечься и развлечься — возможность находилась буквально под боком, вот только побег от реальности в мужские объятия сейчас не казался выходом.
