– Зря их на деревья. В цепи заковать и на выплавку тола поставить – из тех снарядов и мин, что страшноваты. Там часть неразорвавшихся, а в некоторых может мелинит быть вместо тротила. А он за столько лет в гадость превращается: чихни рядом – и шарахнет. Да разве с Никодимом поспоришь…
Махнув рукой, мужик потащился назад, на свое опасное рабочее место. Собравшийся народ на глазах рассасывался – быстро, без понуканий, разбредался в разные стороны. У всех есть дела – без занятия здесь никто не сидел.
Никодим, обернувшись к Рощину, пожаловался:
– Видите, товарищ генерал, трудно нам. Мало того что свинорылы лес со всех сторон обложили, а по ночам зубатки бедокурят, так еще и свои же паскудят. Не первый раз уже страдаем. Вроде и много нас, а толку? Мужиков боевитых кот наплакал. Не знаю даже, как вам и помочь…
Понятно – «сектант» продолжает разговор, отвечая на просьбы Рощина. Это хорошо – хоть немного Тоха подслушает, а то вообще будет не в курсе событий.
– И долго вы здесь собираетесь отсиживаться? – уточнил Рощин. – Знаете, что вот-вот начнется? Все, кого вы называете «свинорылы», начнут выбираться из городов. Толпами. Им там уже работы нет – городское население практически уничтожено. Спаслись лишь те, кто сумел выбраться за окраину, или невероятно везучие люди, зарывшиеся куда-то, как кроты. Города зачищены – начнется зачистка сельской местности. Да, в этом лесу вас достать будет трудно. В крайнем случае бросите лагерь, собравшись в другом месте. К каждому дереву ведь свинку не приставить. И сколько вы так будете бегать? Всю оставшуюся жизнь? Так она не затянется. Вас не свинки прикончат, а голод. Вам негде брать продовольствие. Сеять не получится, охотой не прокормитесь – дичи здесь немного. Грибы и ягоды? Толпа на них не проживет. Шансы протянуть подольше есть только у малых групп – им продовольствия немного надо. Впроголодь можно существовать на дарах леса да карасей по озерам ловить. Но у одиночек и малых групп другая проблема добавится – крысы. Вы их «зубатки» называете. Сколько бы вы их ни убили, они не закончатся – непрерывно подкрепление идет. И учтите – они в придачу ваши пищевые конкуренты. В первую очередь дичь подъедать будут именно они. Сейчас по деревням и вокруг них бродит немало домашних животных – мяса полным-полно. Но это ненадолго – крысы быстро исправят. Останутся вам грибы-ягоды да рыба. А рыбы тут не так много, как я думаю. Не так ли?
– Верно все – сетями перетягали да электроудочками повыбивали давно уже. Спасу от браконьеров нет.
– Вот! У вас одна надежда – крысы перестанут получать подкрепление, как и свинки. Вдобавок у свинок должно исчезнуть центральное командование. В таком случае вы, очистив лес от зубаток, больше о них и не вспомните. А отбив атаки свинорылов, что в лес сунутся, забудете и о них – они не получат подкреплений после разгрома. Потом, конечно, несколько лет будет трудных. Надо будет потихоньку очищать Землю от них, а при этом самим не помереть от голода и не одичать. Но это уже будет решаемый вопрос. Так что в ваших интересах помочь нам всем чем сможете. Это не мне выгодно – это нам выгодно. Сделать это должны мы – на подкрепление надежды нет. Некому нам помогать и некого ждать. И так много времени ушло уже: промедлим – лишимся последней надежды.
Никодим, перебирая пряди бороды, покосился на подслушивающего Тоху и поманил генерала за собой:
– Пойдем чаю хлебнем и там в две головы прикинем, что да как.
Разочарованный Тоха поплелся к самоходке – больше ему подслушивать не дадут. Достал винтовку, занялся уже привычным делом – имитацией стрельбы. С удовлетворением отметил, что цель в прицел теперь ловит заметно быстрее, да и удерживает увереннее. Ему бы еще недельки две такого тренинга – и стал бы настоящим противотанковым снайпером. Фигня, что Онищенко насчет этого говорил, – танки калечить из такой винтовки можно. Свинки почти всегда с распахнутыми люками катаются. Да и в ствол если пулю влупить, пушке не понравится.
Лысый, присев возле Тохи, попытался завязать с ним обсуждение достоинств замеченных здесь человеческих самок, но отклика не добился. Зато заразился милитаристским вирусом: разобрал автомат, почистил и с полчаса тоже пытался имитировать стрельбу. Затем ему это надоело, и он до самого ужина со зловещим видом точил гигантский нож, кровожадно поглядывая на шатающихся мимо «аборигенов».
И что интересно – ни один не подошел попросить закурить.
За ужином (тоже очень сытным и вкусным) Тохе удалось узнать о себе новые вещи. Длинные корявые столы, поставленные в три ряда, этому способствовали. Усевшись за спинами пары парней, он подслушал часть их беседы. Не подозревая о его присутствии, они взахлеб обсуждали генерала Рощина и его отряд. Странно, но Тоха их потряс больше всего. Оказывается, со стороны он представлялся абсолютно отмороженным спецназовцем, успевшим за свою короткую жизнь оставить пару городов вдов и озеро крови объемом с половину Байкала. А теперь у него какая-то уникальная по жестокости миссия, для чего ему выделили секретное ружье с реактивными пулями, из которого он от скуки весь вечер целился по обитателям лагеря, мечтая их всех перестрелять. Еще одним убедительным доказательством сурового характера Тохи являлся факт его знакомства с Егором – тем самым «пиротехником». Никто к его хозяйству ни за какие коврижки не решался приблизиться, а Тоха запросто сходил – и вроде бы даже курил над страшной кастрюлей, смахивая пепел в расплав тола. Тохе завидовали: его прошлым и будущим подвигам, крутому камуфляжу, испачканному пятнами несмываемой крови, фантастической винтовке и успеху у девушек. Оказывается, пока он таращился в прицел на кур и овец, ему строила глазки вся женская половина населения, а некоторые чуть ли не раскладывались в нескольких шагах. Но Тоха был настолько суров, что игнорировал все недвусмысленные намеки. А может, даже брезговал местными простушками – ему подавай фиф посложнее.
Лысому тоже досталось – причислили к стану таких же отморозков. А что еще можно подумать о человеке, полтора часа занимавшемся полировкой ножа? Самое доброе, что о нем было высказано, – предположили, что этим ножом он бреет лицо и голову, иногда даже не смыв с него кровь после боя.
А еще народ пребывал в догадках: уже все знали, что у военных какая-то сильно секретная и важная миссия, и все строили насчет этого догадки. Поговаривали, что в пушке у них заряжен секретный снаряд с маркировкой «БЕЗ ГМО» – наверняка что-то биологически жуткое. Под конец Тоха успел ознакомиться с предположением, что в грузовике они везут раненого президента, собираясь доставить его до Волги, где их дожидается атомная подлодка. Интересно – а как она плотины на реке преодолевает? Надев валенки? С логикой местные ребята явно не дружили – видимо, в здешнем самогоне слишком много сивушных масел, или бензин дешевый часто нюхали.
* * *
Уже в сумерках Синельникову начали делать операцию. В лагере был хороший хирург, терапевт и стоматолог. Медицинское обучение имеет полезную особенность – на первых порах будущих врачей учат практически одинаково. Они получают багаж базовых знаний, а уже дальше начинается специализация. Так что в ранах разбираются все, и если резать самолично побоятся, то помощь оказать смогут.
Пока Синельникову кромсали брюхо, Рощин собрал всех, кроме бабки, оставшейся с ребенком, и рассказал о том, что будет завтра, начав с предисловия.
Люди Никодима, по его словам, не раз выбирались к Верхнеглинску на разведку (местный синоним мародерства) и обстановку там представляли. Они рассказывали, что центральная часть города насыщена свинками очень плотно – туда и близко не подобраться. Причем свинорылы эти, даже замечая разведчиков, бывало, их обстреливали, но далеко не преследовали – достигнув окраины, возвращались назад.
Но между окраиной и центром серьезных сил в городе не было. Свинки, конечно, шастали, но небольшими отрядами, в домах у каждого окна по три рыла не торчало. Таким образом, можно было воспользоваться идеей Тохи и, дотащив пушку до указанной им позиции, поразить цель. Задача отряда Рощина – просто сделать один выстрел. Никодим пообещал отвлечь свинок, организовав атаку на город примерно в трех километрах от позиции. Его бойцы, наделав там шума, заманят свинок в место, откуда их технике быстро не выбраться. Если повезет, туда стянутся враги со всей округи, и никто не помешает замыслу генерала.
Тоха, слушая это, кое-чего не понимал. Отряд у них слишком мал – Никодим для приличия мог бы хотя бы пяток ребят с автоматами добавить. Но не добавил – всех своих пустил на отвлекающий маневр. Почему? Боится, что Рощин их к себе переманит? Не хочет ни на миг выпускать людей из-под своего командования? Да кто его знает… Как решили, так решили. Но если что случится – будет туго. Одна надежда на танк – экипаж уже себя в деле показал хорошо, и с мелкой угрозой должны справиться.
