Чтобы продемонстрировать серьезность намерений, Михаил приказал заложить в двух местах под стены Топкапы мощные заряды и взорвать их. Когда истекли сорок минут из отпущенного османам часа, заряды взорвали. Взрывы динамита были такими мощными, что обломки стен долетели до тронного зала. Один обломок пробил окно и влетел прямо в тронный зал. К счастью, никого из присутствовавших он не задел. Однако, осколками стекол осыпало многих. После этого дебаты сразу прекратились. Визири единодушно попросили Султана принять предложение русских. Абдул-Азиз тут же подписал письменное согласие на предложение Михаила и направил с ним Махмуд-Али-пашу к русским. Через полчаса русские солдаты вошли в Топкапу и начали занимать все помещения дворца.
Выполняя строгий приказ Михаила, никакого насилия над сдавшимся в плен воинами и мирными жителями русские солдаты не чинили. Да и особых причин для этого не было, поскольку потери были минимальными: 18 убитых и 29 серьезно раненых. Обычного при штурмах озлобления солдат не возникло.
Получив сводные данные о потерях войск от командира корпуса Радецкого, командующий Балканским фронтом даже несколько удивился. Корпус за 10 часов взял штурмом сильную по теперешним меркам крепость, обороняемую 30-тысячным гарнизоном при 600 орудиях, и почти без потерь. Все же,40-летняя разница в техническом оснащении войск дает русским подавляющее неоспоримое превосходство, подумал Михаил. Плюс, конечно, 60-летняя разница в тактике. Теперь во всех армиях мира начнут думать, как нам это удалось. Начнется охота за нашими новинками вооружения. Госох и Готап придется сильно напрячься. Необходимо будет озадачить Госраз вербовкой и переманиваем к нам всех изобретателей, которые будут в западных странах работать по этим направлениям. Теперь нам нужно такие же убедительные победы одержать на море. И не над турками, а над англичанами и французами.
Во дворце в плен было взято 3400 человек, в том числе сам Султан и 28 визирей Дивана. Турецких солдат и офицеров из дворца вывели, оставив там только двор и гарем Султана со слугами. Все здания дворца и переходы между ними плотно окружили караулами. Взятых в плен ополченцев отпустили по домам.
Михаил в окружении чинов своего штаба прошествовал в тронный зал. Обменявшись с Султаном положенными по этикету приветствиями, сразу же предложил Абдул-Азизу подписать составленный в четырех экземплярах договор. Два экземпляра были на русском языке и два на турецком. В качестве санкции за отклонение ультиматума в договор было внесено предоставление независимости Греции. Все занятые русскими войсками земли, в соответствии с договором, отходили к Российской империи: Румыния, Болгария, Македония, Сербия, Черногория, Румелия, Нагорная Армения, равнинные турецкие земли на восточном берегу проливов от Эрегли до Измира, а также черноморские порты Эрегли, Трабзон и Гиресун. После визирования договора всеми визирями и подписания его султаном, Михаил откланялся, заявив, что Султану следует отдохнуть после трудного дня.
Однако, уходя, Михаил заметил, что свободу Султан и его двор получат только после утверждения договора императором Российским Александром. Текст договора он пообещал отправить императору телеграфом. Так что, много времени утверждение не займет.
Через два дня утверждение договора было получено. Султана с придворными переправили через Босфор и сопроводили до города Болу в Анатолии. Михаил пригласил к себе всех иностранных послов и передал им копии договора. А также, предоставил послам право пользоваться его телеграфной линией на Петербург для передачи кратких сообщений свои правительствам. Подробные письменные сообщения в опечатанных пакетах пообещал доставить в Афины для дальнейшей пересылки по почте. Само собой, офицеры Госраз перлюстрировали пакеты и сняли копии со всех сообщений.
51. Сражение при Дарданеллах.
Известие о том, что русские, не обратив внимания на предостережения Англии и Франции, всё-таки, захватили проливы и взяли Стамбул, в полном смысле взбесило правящие круги этих стран. Такого наплевательства на позицию великих держав, каковыми они себя считали, и которыми до того были по факту, простить было никак невозможно.
Хедив Египта Исмаил-паша тут же объявил Египет независимым от Османской империи государством, а себя самого — султаном этого государства. Египетское вспомогательное войско, направленное в Турцию по приказу султана Абдул-Азиза, в это время проходило по землям Сирии. Воспользовавшись этим, Исмаил-паша приказал своим войскам взять под контроль все крупные города Сирии и объявил об отторжении этих земель от Османской империи и присоединении их к Египту.
Королева Виктория и император Наполеон телеграфом направили Александру меморандум о том, что односторонние действия России нарушают все ранее заключенные между великими державами договора и разрушают всю сложившуюся систему международных отношений. Посоветовавшись с братьями по телеграфу, Александр дипломатично ответил, что заключенныйим с султаном Абдул-Азизом договор является двухсторонним, и ни в коей мере не затрагивает интересы третьих стран. Однако, повстречаться и поговорить он не против. Для этого он готов пригласить Викторию и Наполеона в Санкт-Петербург.
Взбешенные замаскированным под дипломатическими фразами издевательством, Париж и Лондон объявили России войну. В ответ Россия объявила войну Англии и Франции. Мир замер в ожидании новой схватки великих держав. Всем было ясно, что Россия попытается взять реванш за позорное поражение десятилетней давности. Но, никто не понимал, как государство, имеющее весьма слабый военный флот, собирается воевать с двумя крупнейшими флотами мира. Ведь у России совсем не было броненосных кораблей. А у Франции с Англией имелось по десятку новейших броненосцев. И по десятку более старых.
Срочно сформированная в Англии эскадра новейших кораблей вышла в поход. В состав эскадры вошли новейшие цельнометаллические броненосцы Уориор, Блэк Принц и Беллерофонт. Командующий эскадрой второй лорд Адмиралтейства Людвиг Харди держал свой флаг на только что принятом в состав флота Беллерофонте. Броненосец водоизмещением 8 тысяч тонн имел броню толщиной 15 сантиметров, был вооружен 10 нарезными дульнозарядными пушками калибра 11 дюймов и 5 пушками калибра 7 дюймов, развивал ход в 13 узлов.
Уориор и Блэк Принц были однотипными и чуть более старыми. Оба имели водоизмещение 9 тысяч тонн и были вооружены 28 гладкоствольными дульнозарядными 12-дюймовыми пушками и 10 нарезными казнозарядными пушками калибром 7 дюймов. Толщина их брони составляла 11 сантиметров, скорость хода — тоже 13 узлов. Однако, их казнозарядные пушки оказались неудачными, стрелять из них приходилось уменьшенным пороховым зарядом, и даже при этом они часто разрывались.
Довольно старые броненосцы Принц-консорт, Оушен, Каледония и Роял Соверен были переделаны из паровых линейных кораблей. Их обшили броней толщиной до 11 сантиметров. Вооружение состояло из 24 дульнозарядных нарезных пушек калибром 7 дюймов.
Кроме того, в эскадру были включены 9 деревянных бронированных фрегатов. Все фрегаты имели водоизмещение от 2 до 3 тысяч тонн, броню до 10 сантиметров и вооружение из 12 — 20 гладкоствольных пушек калибром 7 дюймов.
Из Плимута эскадра вышла 4 августа. 25 августа в порту Кальяри на Сардинии английские корабли встретили французскую эскадру адмирала Де-Лонжина. Французы смогли выставитьновые однотипные броненосцы Глуар, Инвинсибл, Прованс, Эроин, Гиень, Фландр, Голуа, Магнаним, Реванш иНормандия. Корабли имели водоизмещение 6 тысяч тонн, вооружение из 36 нарезных дульнозарядных 12-дюймовых пушек и скорость хода 11 узлов. Корпуса их были деревянными, прикрытыми броней толщиной 12 сантиметров. Два более старых переоборудованных линкора Мажента и Солфериннесли на деревянном корпусе броню толщиной до 11 сантиметров, вооружение из 16 гладкоствольных пушек калибром 12 дюймов и 24 пушек калибром 6 дюймов. Также, в эскадру вошли 7 бронированных фрегатов, вооруженных гладкоствольными 6-дюймовым пушками.
