Эмрис вскочил из-за стола так, что половицы под его стулом застонали.
— Я не собираюсь жениться ни на леди Греймхау, ни ком-либо еще. Если это все, то я вас оставлю. Можете закончить ужин, отдохнуть, а с утра… — «убираться на все четыре стороны». Тц, надо как-то помягче. — А с утра возвращаться в собственные владения. — Он замешкался: все еще недостаточно вежливо, похоже. — У вас наверняка полно дел в баронстве. — И, не давая Данворту ответить, Железный возгласил: — У меня вот — гора на плечах. Так что спасибо за дружеский визит, с… сосед, — выдавил Эмрис. — Рад был познакомиться.
Если бы, вылетая из трапезной, Эмрис оглянулся, он бы увидел, что Крейг, похоже, овладел искусством смотреть с безграничным осуждением. Раньше не умел.
Вымощенный камнем императорский тракт лежал значительно западнее текущего маршрута. Он был безопаснее, но длиннее. Теоданис не то, чтобы стремился как можно скорее убраться из собственных владений, но он определенно торопился поскорее достичь столицы. Потому дорогой герцог избрал широкую прогалину чуть восточнее основного тракта. Она ужом петляла в низине промеж холмов, заросших ноготками, барвинками и кое-где кентрантусом. Лучи закатного солнца ложились так, что ручей, извивавшийся чуть левее, выглядел как из жидкого, расплавленного золота.
Герцог натянул поводья и глубоко вдохнул, обводя взглядом владение: красиво. Красивый надел достался ему в наследство. Жаль, что он провел в родных землях так мало времени.
Теоданис поднял руку, давая знак сопровождающей его кавалькаде остановится. Он коротко оглянулся через плечо: чертог Греймхау отсюда уже не видать. Вздохнул еще раз — не то с сожалением, не то с облегчением. Он вышел даже раньше, чем планировал. Долгие прощания — не про него.
Так правильно, еще раз сказал себе Тео, и посмотрел вперед. Заодаль виднелись силуэты нескольких всадников. Вроде бы четырех, однако закатный час мог приврать.
Теоданис пальцем подманил к себе Алатира — обритого наголо бойца, под весом которого проседал гнедой. Алатир, бронзовый от обилия летнего солнца и привычки держаться в жару наполовину раздетым, походил на медведя. Однако, несмотря на его размеры, всякий, кто знал Алатира в деле, мог поклясться: в бою этот медведь нагоняет льва.
— Их четверо?
Алатир сощурился:
— Похоже на то.
— Знамя или флаг?
— Нет. — Алатир мотнул головой. Теоданис молча дал знак продолжить путь. Видимо, не он один счел этот маршрут наиболее приемлемым.
— Будьте наготове, — приказал герцог. Алатир кивнул:
— Да, милорд. — Он развернул коня назад и в пару кратких выражений активизировал отряд.
Когда до столкновения с незнакомцами осталось немного, Теоданис распознал, что зря опасался. Путников в самом деле было четверо, они не по погоде кутались в плащи грязно-травянистого цвета. Черты главного из них Теоданис узнал бы и в горячке. Когда две группы мужчин сошлись достаточно близко, всадник напротив скинул капюшон и усмехнулся. Солнце тут же высветило красно-золотым торчащие скулы и утесом выдающийся нос, сделав широкое худое лицо еще более угловатым.
Теоданис приценился: выбранный маршрут, одеяния, едва пробившаяся щетина, несвойственная ее обладателю, и вполне паскудная ухмылка.
— Это не похоже на официальную делегацию, — сказал Теоданис вместо приветствия.
— Это не она и есть, — усмехнулся в ответ Эйвар Дайрсгау и первым спешился. — Я, скорее, с дружеским визитом. — Еще до того, как он договорил, Теоданис тоже спустился и уже тянул руку для локтевого пожатия.
Мужчины кратко обнялись.
— Поедим? — Взял Теоданис с места в карьер и оскалился. Обернулся. Остальные тоже спешились.
В другой ситуации Дайрсгау спросил бы: «Прямо тут?», но сейчас воздержался. Они все же на землях Теоданиса, который едет с вооруженным отрядом и знаками отличия герцогского дома. Вряд ли кто-то отважится нападать.
И все же Эйвар качнул головой:
— Признателен, но я не хотел бы задерживаться.
— Да брось, — усмехнулся герцог, — затемно все равно не успеешь до чертога. Давай-ка, посидим у костра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Есть что? — Сразу оживился Дайрсгау, не став упрямиться.
— Обижаешь. — Тео лично подошел к коню и отвязал от седельной сумки мех. Отсалютовал. Затем выискал взглядом Алатира и дал знак разбивать лагерь, а сам движением головы поманил Эйвара к ручью:
— Освежимся с дороги.
Эйвар сопротивляться не стал. Он подстроился под неторопливый шаг Теоданиса и вполголоса заметил самоочевидное:
— Она не простит тебя, что ты оставил ее в такой момент.
— А я не прощу себя, если мое герцогство достанется размазне.
Теоданис сказал это таким тоном, что Эйвар понял: тема закрыта. Хватит и того, что он, лорд Дайрсгау, прибыл явно с неформальным визитом.
Они добрались до водоема. Эйвар расстегнул кожаный ремень плаща, пересекавший грудь в диагональ. Сбросил покров и присел у водной кромки. Стянул перчатки, запустил в прохладную быстрину руки. Пробрало. Наклонился вперед и несколько раз зачерпнул так, чтобы освежить волосы. Ополоснул лицо, отер шею. Пыль августовского зноя смылась, и к Дайрсгау вернулось чувство бодрости.
Охрана лордов организовала бивак: бойцы развели костер, достали пайки из вяленых мяса и рыбы, дорожных подсушенных хлебцев и сыра. Раскупорили меха с элем. Охотиться вблизи было не слишком сподручно, а удаляться прочь от лагеря не имело смысла: до завтрашнего ночлега припаса точно хватит, а там уж и лес будет, где можно поживиться дичью. Потом парочка крупных поселений, трактиры в которых смогут накрмить всех, а оттуда до столицы рукой подать.
После ужина лорды распорядились сопровождению проверить оружие, решить со сторожевым охранением и отдыхать. Отдыхали сначала шумно: обменивались новостями — все они сплошь старые знакомцы, — травили байки, играли в кости.
Убедившись, что остальным не до них, Эйвар и Теоданис устроились поудобнее у огня и принялись передавать друг другу мех.
— Есть новости из Редвуда? — Они спросили одновременно — и одновременно рассмеялись.
— Похоже, нет, — первым вздохнул Теоданис. — Тогда главным вопросом становится Легрейф.
— Он всегда у нас главный вопрос, — усмехнулся Эйвар.
— Он уже что-то предпринял? Или все еще ждет, когда я откину копыта, чтобы засвататься к Идель?
— Боюсь, сейчас для этого ему даже не нужно ждать твоей безвременной кончины, — резонно заметил Дайрсгау. — И, если Идель согласится, сдвоенная мощь двух герцогств размажет Аерона. А Легрейф, через брак с ней заявит о правах на трон.
Теоданис недовольно фыркнул — так, что едва пар не повалил из ноздрей.
— Неужели ему мало, что он женил Аерона на своей сестре?!
Эйвар поглядел скептически:
— Брось, кому надо быть дядей императора когда-то потом, если можно быть императором самому и прямо сейчас?
— Она откажется. — Пригвоздил Теоданис.
Дайрсгау не стал ничего говорить: Теоданис не дурак, и констеблем Деорсы был неспроста. Просто сейчас ему сложно мыслить трезво — во всех смыслах, подумал Эйвар, глядя, как активно герцог прикладывается к выпивке. Как бы он ни делал вид, что ему плевать на судьбу Идель, ему не плевать. Потому Эйвар предпочел дождаться, пока Тео опровергнет себя сам.
— Но если она откажется, Легрейф зажмет ее. Отрежет от сообщения с остальными землями и до кучи перекроет кислород с моря. Вынудит! Ему даже не нужно будет штурмовать мои земли! А если я отведу войска от столицы, то он перебросит силы, чтобы попросту захватить трон, а уже потом, будучи императором жениться на Идель и так легитимизировать власть. — Теоданис скрипнул зубами.
— Потому, — Дайсргау вдумчиво кивнул, — тебе придется охранять императора. А Идель — полагаться на союзников. Иначе Легрейф сперва получит доступ к твоей дочери, потом к ее деньгам, а потом к войскам, когда заставит тебя уступить под угрозой ее смерти. — Эйвар взял у Теоданиса мех, наскоро пригубил и протянул назад.
Теоданис настрожился. Выражение его лица — немолодого, куда сильнее испещренного морщинами, чем у Дайрсгау, — сделалось грузным.
