советовал захватить долину Амура и двинуться вверх по Иртышу), следует относиться не без скептицизма. Но нам не нужно полагаться на одного Миллера, чтобы получить впечатление, что Московское государство приветствовало бухарских поселенцев. В конце XVIII века эмигранты из Ташкента просили у российского правительства дозволения поселиться в Сибири, указывая на благоприятные условия жизни, которые они самолично там наблюдали1187. Этнограф Иоганн Готлиб Георги писал в 1775 году, что в Российской империи проживает более двадцати тысяч мужчин-бухарцев, и (добавил он от лица России) «мы производим с народом сим весьма выгодный торг, и получаем от оного и ныне еще исподволь новых поселян»1188.
Бухарцы приобрели землю и построили дома в Сибири. К востоку от первоначальной Бухарской слободы в Тюмени выросло поселение, ставшее известным как Ембаевские юрты. В наше время Ембаево – деревня, расположенная примерно в 20 км к востоку от Тюмени1189. Старая карта этих мест изображает особое пастбище для кобыл, расположенное рядом с Ембаевским юртом, напоминая нам о кумысе (перебродившем кобыльем молоке) и конине, составлявших значительную часть рациона бухарцев. Кулинарные традиции сохранялись, но сибирский климат и экология требовали определенных изменений. Например, бухарские иммигранты быстро отказались от традиционных глинобитных домов1190. Они приспособились к жизни в Сибири и сделали Сибирь своим домом, внеся свой вклад в российский имперский проект. В 1620‐х годах бухарцы уже работали на российских таможнях, а в Тюмени была как минимум одна мечеть1191.
Бухарцы вносили важный вклад в развитие сибирской экономики и общества, как пользующиеся уважением российские подданные, служащие государству и вместе с тем защищающие собственные интересы. Они видели в царе одновременно своего сюзерена и покровителя. Подобно русской знати и служилым, они наделялись землей за свою службу. Московское господство в Сибири и щедрые предложения царя обеспечивали возможности для торговли, которыми бухарцы пользовались. Хотя они никогда не становились членами привилегированных корпораций, в которых состояли русские (и немногие европейские) купцы, в Сибири бухарцы пользовались определенными льготами, а также платили меньшие по размеру пошлины, чем местные русские купцы. Подобно русскому дворянству, бухарские семьи в Сибири пользовались престижем, происходившим от дворянских и священных родословных, передававшихся из поколения в поколение1192. Сибирские бухарцы не только сохранили свою мусульманскую веру, но, вероятно, и способствовали распространению ислама среди сибирских татар – деятельность, на которую православное государство, чья власть на окраинах была в лучшем случае непрочной, в основном предпочитало не обращать внимания. Действительно, если исходить из взгляда Брайена Боука на Московию как на «империю персональных договоренностей», бухарцы сумели заключить хорошую договоренность1193.
Но какие бы привилегии и культурные формы ни объединяли бухарцев с русскими дворянами, бухарцы в глазах Российского государства дворянами не являлись1194. Они оставались сами по себе и не сочетались браком с русскими православными, в отличие от некоторых представителей татарской элиты или знатного клана Черкасских с Кавказа. В большинстве вопросов бухарские юрты зависели только от собственных иерархий местного управления1195. Юрт был не только географическим, но и юридическим понятием, что отразилось в имущественных записях: бухарцы, принадлежавшие к одному и тому же юрту, могли владеть недвижимостью в самых разных частях Сибири1196.
Не вполне ясно, откуда прибыли бухарцы. Ученые раз за разом отмечают, что термин «бухарец» вовсе не обязательно означает выходца из Бухары, что это слово могло применяться ко всем людям из Центральной Азии. Безусловно, в период своего расцвета Бухарское ханство охватывало бóльшую часть Внутренней Центральной Азии, но там жило немало людей и помимо бухарцев – туркмены, узбеки, каракалпаки, таджики и уйгуры. В то время как западноевропейцы раннего Нового времени, как правило, называли всех жителей Центральной Азии обобщенным словом «татары», русские администраторы в большинстве случаев проявляли больше внимания к евразийским идентичностям. В Посольском приказе существовали отдельные архивы для Хивинского и Бухарского ханств. Тюменская платежная ведомость за 1626–1627 годы содержит сведения о платежах нескольким людям, объединенным под названием «служилых татар». В их числе один табынец, один сарт и два бухарца1197. Редко случалось, чтобы русские писцы отмечали «бухарцев» как разновидность татар; как правило, это были две различные категории. Но и подобные различия могут сбивать с толку. Тот факт, что влиятельная бухарская семья, жившая в Таре, прослеживала свое происхождение до хорезмского города Ургенча, указывает на то, что вопрос о значении слова «бухарец» остается неразрешенным1198. Отчасти это можно объяснить тем, что, как пишет С. Соучек, культурные и архитектурные достижения Бухары в долгое правление Абдулазиз-хана (1645–1681) превратили ее в культурный центр Центральной Азии – настолько, что «внешний мир начал думать, что Центральная Азия – это и есть Бухара»1199.
Переехав в новую империю, сибирские бухарцы не разорвали связей с родной Центральной Азией. Более того, их новые сибирские общины стали караван-сараями, узловыми пунктами, где караваны их соотечественников могли набраться сил и найти все необходимое. Однако ближе к концу правления царя Алексея Михайловича сибирские бухарцы попытались переложить снабжение своих соотечественников всем необходимым непосредственно на плечи Российского государства. В 1670–1671 годах видный тобольский купец-бухарец Сейдяш Кульмаметев организовал коллективную челобитную царю, в которой тобольские бухарцы жаловались на необходимость кормить и размещать бухарские и калмыцкие посольства с тех пор, как Калмыцкий двор, в котором они прежде останавливались, обветшал1200. Это бремя, по словам Кульмаметева, принесло «тесноту им большую и дворам разоренье»1201. Обычно в этом инциденте видят ослабление связей между приезжими бухарцами и сибирскими бухарцами, но мы можем увидеть в этом попытку лоббирования со стороны сибирских бухарцев, добивавшихся, чтобы государство профинансировало размещение их соотечественников в условиях, подобных караван-сараям (фундукам), которыми были усеяны евразийские торговые пути раннего Нового времени. Российское государство откликнулось на запрос своих подданных. 22 февраля 1671 года царь приказал построить новый посольский двор и освободить бухарцев от необходимости размещать приезжие посольства1202. Как осуществлялся проект – неясно; в 1730‐х годах Г. Ф. Миллер сообщал, что Калмыцкий двор давно сгорел1203.
Схема 2. Родословное древо Шабабиных
На протяжении всего XVII века сибирские бухарцы перевозили и покупали товары от лица приезжих бухарцев. Помимо очевидных коммерческих связей, их отношения с родиной были симбиотическими и сентиментальными – и необязательно статичными. Бухарцы из ханства, конечно, привозили новости об оставшихся там родственниках и друзьях. Если сибирские бухарцы не могли добыть для выращивания в Сибири традиционных медицинских растений, они могли получить их из Центральной Азии, выменивая
