— Посмотрим на груз?
Он с азартом склонился над замочной скважиной и магией воздуха попытался ее вскрыть, но чем больше проходило времени, тем сильнее мрачнело его лицо.
— Не понимаю, что не так… не выходит.
— Значит, будем по старинке. Если эта дверь такая же прочная как перила, то замок — это единственное, что ее держит.
Оценив деревянные косяки, я дала Дею отойти, и попыталась выбить ее, но та лишь скрипнула, но не поддалась.
— Надо же…
— Пожалуй, спрошу кого-нибудь из стражей, может есть спецы в открывании замков.
Парень развернулся и спустился по лестнице, а я, оценив полумрак узкого коридора, решила все же полюбопытствовать и, задержав дыхание, просочиться через дверь.
Попав внутрь, я оказалась почти в полной темноте и, едва выдохнув, ощутила, что я нахожусь в комнате не одна. Странное ощущение чужого присутствия и настораживающего взгляда из дальнего угла комнаты заставило меня замереть, словно испуганная мышь.
Дей говорил, что здесь только груз, прислугу и эльфов мы вывели, охранник был только один, что еще здесь может быть?
От шорохов и чужого тихого дыхания мне стало совсем жутко, и, храбрясь, я вытянула руку и запустила светляк, но едва вспыхнув, он погас, будто вся магия мгновенно растворилась. Не веря своим глазам, я собрала больше сил и вновь попыталась зажечь свет, но вспышка, на мгновение осветив комнату, исчезла, показав мне на какую-то долю секунды большую клетку в углу и ребенка лет пяти в ней.
— Мама?
Тихий, почти плачущий голос послышался мне внезапнее набата колоколов. Едва слышимые всхлипы раздались впереди, и то, что показало себя мальчишкой с темными кудрями заныло громче.
— Мама, мамочка, выпусти меня, мне так страшно… мне так страшно…
Ощущая, как на затылке зашевелились волосы, я инстинктивно попятилась, тут же запнувшись о что-то на полу. Присев и опустив руку вниз, я дотронулась до чего-то холодного, мокрого и, кажется, склизкого. Решив не выяснять что это, отдернула ладонь и вместо этого прикоснулась к двери, надеясь нащупать замок.
Плачь стал громче, надрывнее, будто ему действительно было безумно одиноко и жутко там в клетке, будто он уже давно ждал меня и сейчас молит о помощи, как о последней возможности выжить. Я почти в истерике ощупала косяки и, не найдя ни одного засова, в панике стала дергать ручку, пока та внезапно не поддалась, выпустив меня в коридор.
— Сера, что случилось?
Дей, поймав меня, удивленно воззрился на мое лицо. Дрожащими руками я вытерла дорожки слез и, вцепившись в напарника, прижала его к стене.
— Не вздумай туда сунуться, понял? И чтобы никто туда больше не заходил, пока Каин не приедет.
— Хорошо… но что мне ему сказать, что происходит? Ты в порядке? Бледная как мел.
Напарник вытащил из-под воротника, небольшой медальон с камнем связи, прикоснувшись к нему, он подождал и вновь нахмурился.
— Не работает что-то.
Из комнаты вновь послышался плачь, и Дей тут же дернулся навстречу.
— Ребенок? Серафина почему ты не сказала?!
— Эта хрень не ребенок, Дей не обманывайся зря…
Всхлипы усилились, и напарник, скинув мои руки, бросился внутрь, открывая дверь и впуская свет из коридора.
— Боги, он же из Целестии…
— Дей, не трогай его!
Последовав за парнем, я увидела, что дитя уже приняло новый облик, создав себе светлые волосы и большие голубые глаза, сейчас полные слез и выражающие поистине огромное детское горе и боль.
— Помогите, пожалуйста…
Голос ослабший, заплаканный, будто он часами звал на помощь в этой клетке. Дей в благоговении подошел ближе и протянул руку к ребенку, желая успокоить его.
— Эй, все будет хорошо, я рядом, одну минутку, и мы выпустим тебя.
Едва ладонь мага приблизилась к ребенку, как совсем не детские зубы вгрызлись в большой палец, вырывая себе кусок плоти. Напарник, ошалевший от боли и неожиданности дернулся назад, роняя вещи, стоявшие вдоль стены, и зажимая руку. То, что еще секунды назад выглядело как мальчик, проглотило кусок и завопило, оглушая нас жутким, нечеловеческим криком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Дей, выметайся отсюда!
Вытолкав парня в коридор, я краем глаза заметила у двери остатки человеческого тела. В изгрызенном куске мяса угадывался наш пропавший шпион, он был на первых стадиях разложения.
Оказавшись в относительной безопасности, я достала из кармана небольшой сверток с бинтом и обеззараживающей мазью. Дей дрожал как осиновый лист, зажимая кровоточащую ладонь и побледнев до моего состояния.
— Ч-что это вообще такое?
— А хер его знает.
Кое-как обработав руку, я забинтовала ее и встряхнула парня за плечи, приводя его в чувство. На лестнице появился один из стражей, и я тут же отправила его связаться с Каином под очередной нечеловеческий крик твари.
— Может, это можно как-то усыпить?
— У меня есть один браслет, блокирующий магию, может быть даже получится надеть.
Из комнаты послышался грохот и скрежет, кажется, это существо, не на шутку разозлившись, пыталось сломать прутья или уронить клеть. Испуганно покосившись на дверь, Дей перевел взгляд на меня и кивнул.
— Кажется, придется пробовать, иначе оно все здесь разнесет.
Чувствуя, как к горлу подступает тошнота, я достала рапиру и браслет, оставшийся у меня еще после встречи с Эребом. Вернувшись в комнату, я посмотрела на ребенка, в этот раз он облик не менял, но кровь, размазанная по рту и сила, с которой, он гнул толстые прутья, уже выглядели крайне жутко.
Я думала, тот плод умер без проклятого дерева.
Я тоже на это рассчитывал, и, возможно, так оно и есть.
О чем ты?
Тот ребенок, которого нашел я, должен был уже вырасти, прошло больше трехсот лет.
Замерев на месте, я почувствовала волну мурашек по спине. Перебирая в голове воспоминания, я поняла, что Ньярл действительно прав, даже если тот первый плод выжил, то он не должен выглядеть на пять лет.
Кто-то создал новое древо.
Но слышащих же не осталось.
Некромант помолчал, а затем с неохотой зачитал слова из недавно прочитанной мной книги.
"В краях Туата де Данаан появилась дева, наделенная прежней силой их почившей богини, говорили, что она божий посланник, подарок для отчаявшихся светлых детей". Они могли использовать ее кровь.
Получается, нынешняя королева Целестии прежде, чем стравить светлых и темных, посодействовала созданию нового древа у эльфов. Потрясающе.
Приблизившись к клетке, я сделала на ладони надрез. Увидев это, ребенок дернулся вперед и вытянул руки сквозь прутья, пытаясь схватить меня.
— Так много силы… Дай! Дай!
Поймав его ладонь, я быстро закрепила браслет, и едва холодный металл сомкнулся на запястье, мальчик отскочил назад и попытался его снять.
Сделав пару шагов назад, я приготовилась к реакции этой твари, и она не заставила долго ждать. Разъярившись из-за ненавистного украшения, мальчик начал частично менять облик, создавая на свободной руке цепкие когти, щупальца и даже клешню. Последней он чуть ли не разодрал всю свою руку, пытаясь сломать браслет и ощутив, что силы пропадают впустую, вновь повернулся ко мне. Черные, огромные, залитые угольной слизью глаза моргнули, губы неестественно широко открылись, явив вместо рта дыру с рядами острых зубов. Набрав грудью воздух, он резко закричал, и звук, противный, отвратительно громкий, заложил уши, принося с собой жуткую головную боль, будто кто-то пытался вилкой выскребсти мой мозг.
Отшатнувшись от клетки, я закрыла уши ладонями и вышла в коридор, прислонившись к стене. Пол, казалось, ходил ходуном под ногами, а блеклый свет ламп жег глаза. Зажмурившись, я постаралась дышать глубже, пережидая крик, но даже когда у твари закончились силы, слышала раздражающий звон в голове. На мгновение приоткрыв веки, я заметила рядом сидящего на полу Дея, ему, кажется, досталось еще больше, чем мне и, сжавшись в комок, он в напряжении пытался побороть тошноту. Не представляю, что случилось с тем, кто мог оставаться на первом этаже или во дворе дома, но теперь понимаю, почему эльфийка так быстро старалась уйти отсюда.
