толком не спалось. Один беспокойный сон сменялся другим, а когда мне приснились Брин и Реган на конях в долине, я подскочила в кровати. Все что угодно, лишь бы не смотреть дальше.
Тетя Бернетта распорядилась еще раз дать мне приторного сиропа. Снотворное ли это или наоборот, чтобы взбодриться, но на ногах я держалась увереннее.
Я распахнула шторы, и в комнату хлынул свет. Впереди голубел залив и было так ясно, что вдалеке в лучах утреннего солнца сверкали развалины на острове забытых душ. По слухам, в стенах той тюрьмы, которых давно нет, все еще слышат плач Древних. Их узилище — иного рода, бессмертное, узилище воспоминаний, удерживающее не хуже стального.
Я перевела взгляд западнее, на последний стоящий шпиль Голгаты, все такой же накренившийся, с грацией встречающий неминуемую гибель. Что-то в этом мире вечно… а что-то — вовсе нет.
В дверь постучали. Ну наконец-то! Вся моя одежда лежала в гардеробной в сундуках, которые Дальбрек нам добросовестно вернул. Их так и не открыли. Сегодня, помимо прочего, меня днем ждал совет, а появляться перед лордами в чужой ночной рубашке не пристало. Тетя Бернетта так давно ушла за ключами от сундуков, что я уже сама собиралась вскрыть замки шпилькой. День намечался долгий и ответственный.
— Входите! — крикнула я, отодвигая шторы в гардеробной. — Я здесь!
Шаги. Тяжелые. Кто-то в сапогах.
Сердце застучало, и я вернулась в комнату.
— Доброе утро, — заговорил Рейф. Ему больше не требовалось скрывать личность, и оделся он как обычно.
В груди зачастило еще сильнее. Чувства, которые я так подавляла, полыхнули с новой силой, и спокойствия в голосе поубавилось:
— Я ждала, когда ты зайдешь.
Ему не легче. По взгляду вижу и тому, как нервно сглатывает.
— Выглядишь лучше, чем прошлой ночью, — подметил он.
— Спасибо, что пришел на помощь.
— Прости, что не явился раньше. Наверное, ждал от тебя записки.
— Сам же просил не писать.
— С каких пор ты меня слушаешься?
— А с каких пор ты читаешь мои записки?
На его хмуром лице мелькнула улыбка, и моей выдержки как ни бывало: я бросилась к Рейфу, и он обвил меня руками. Мы жались друг к другу, словно разлуки не было. Рейф запустил пальцы мне в волосы, шепча на ухо «Лия», но от поцелуя увернулся и, скинув с себя мои руки, прижал к бокам.
Я растерянно посмотрела на него.
— В чем дело?
— Я должен кое-что сказать.
— Что-то не так? — Мой голос испуганно дрогнул. — Что-то случилось…
— Лия, просто послушай. — Его взгляд вгрызался в меня.
— Ты меня пугаешь, Рейф. Говори уже.
Рейф поморгал, и его лицо чуть дрогнуло. Он тряханул головой, словно пытаясь навести порядок в мыслях/
— Должен сказать, что обстоятельства… По правде… В общем, знай, что я теперь помолвлен.
Во рту пересохло. Сейчас он засмеется. Скажет, пошутил.
Но Рейф молчал.
Я, раскрыв рот, уставилась на Рейфа. Дар речи меня покинул.
Рейф меня любит. Точно это знаю — взгляд не обманет.
Неужели померещилось? Расстались несколько недель назад, но он что, уже меня забыл? И месяца ведь не прошло.
— Так скоро? Откуда она? — выдавила я одеревеневшим языком.
— Из Дальбрека, — кивнул он. — Совет посчитал, мне необходимо жениться — это поможет успокоить волнения.
Я отвернулась и заморгала, переваривая мысль, вмещая в уме.
— У вас там все так плохо?
— Родители умерли, я как сквозь землю провалился. Престол долгие недели пустовал, и это не прошло без следа. Проблем больше, чем мы думали.
— Ты про генерала, что бросил тебе вызов?
— И про него тоже. Меня вынудили…
Я повернулась к нему.
— Ты ее любишь?
— Я с ней толком не знаком.
— Меня перед свадьбой ты тоже не знал.
— Перед свадьбой, которой не случилось.
Я посмотрела ему в глаза. В них и тени лжи не было, — он правда женится на другой. По настоянию лордов. Его верность стране взяла верх, как и когда он поехал в Морриган брать меня в жены. Что же это, брак для Рейфа — долг перед державой и только? Но вдруг мне стало от себя же противно: какие упреки могут быть, когда я сама бросила его ради моего собственного долга?
Джеб говорил, слово Рейфа твердое. Вот бы сейчас оказалось иначе!
Я нарушила болезненное молчание, хотя сама не верила, что говорю:
— Счастья вам. Надеюсь, с ней оно у тебя будет.
— Может быть, — кивнул он.
Мы молча смотрели друг на друга. Чувство было такое, словно меня долго били, и у меня все нутро перемешалось. Странно, но ему, похоже, приходилось не легче.
— И кто же мы теперь друг другу? — спросила я.
Он молча задумался, при этом не отпуская мой взгляд.
— Двое… нет, трое союзников, чей враг — Комизар.
— Трое?
— Сама говорила мне примириться с Каденом. Я примирился, — безрадостно ответил он.
Вдруг дверь распахнулась и влетела тетя Бернетта с ключами.
— Нашла! — И тут же, увидев Рейфа застыла. Поняла, что момент не лучший.
Я сразу заговорила:
— Тетя Бернетта, позволь представить тебе короля Джаксона. — Мой голос напомнил материнский, когда она с невозмутимым видом пыталась сгладить неловкость. — Король Джаксон — леди Бернетта.
— Мы уже познакомились прошлой ночью. Правда на бегу. Доброе утро, ваше величество. — Она присела в глубоком реверансе, как и подобает перед монархом.
— И вам, леди Бернетта. — Рейф поцеловал тете руку, и они обменялись любезностями. Затем он, не говоря мне и слова на прощание, зашагал к двери.
Ну сколько еще мне придется его отпускать?!
Все. Этот раз последний.
Не успел он шагнуть за порог, как послышались шаги. Влетела Гвинет с солдатами Рейфа… которые держали под руки главнокоманующего.
— Дело срочное. Касается твоих братьев, — выпалила она извиняющимся тоном, увидев, что я в ночной рубашке.
Я перечерчивала шагами комнату. Еще вчера чувствовала, что главнокомандующий невиновен, но сил убедиться в этом не осталось. Взять министров под стражу, чтобы допросить позже, было надежнее.
— Почему не сказали прошлой ночью? — напирала я.
— Перед всеми? Со змеями-то в совете, которых вы раскрыли? Я, знаете, не глупец. И чтобы шансы принцев были выше, лучше остальным этого не знать. Я все время под стражей требовал аудиенции, но вот этот меня не слушал. — Командующий кивнул на Рейфа.
— Все требовали, но Лие было нехорошо. Предлагал же сказать мне.
— Доверить государственную тайну чужому королю, который вломился в зал посреди заседания? Благодарю покорно. — Он посмотрел на Гвинет. — Меня выслушала эта добрая особа.
Оказалось, Гвинет спустилась
