девочка, сама понимая, что лжёт.
Она не знает, кто из них погибнет, и когда, но смерть уже высится над ними. К девочке бросаются двое, начеку, следят за её движениями, с боков ее обходят лучники со стрелами на тетиве. Её взгляд пробегает по лицам министров, затем падает на пустое кресло отца. Девочке как пощёчину хлестнули. Краски налились цветом, и от стен волнами отдался ужас. Девочка исчезла. Осталась только я. Перед ними. И сегодня меня уже не запрут в покоях.
Вице-регент, канцлер, капитан стражи, первый купец, придворный лекарь, хронист, главнокомандующий, первый ловчий и, конечно же, самое проблемное звено этой цепи, — королевский книжник. Как примечательно, что здесь нет короля и Первой дочери, но она точно скоро явится. Хронист нервно теребил пуговицы на камзоле, пока одна не оторвалась и не запрыгала по начищенному каменному полу.
Хронист нервно теребил пуговицы на камзоле, пока одна не оторвалась и не запрыгала по начищенному каменному полу. Я знала, кто верховодит, кто творец заговора, жаждущий власти не меньше Комизара. А может, и больше, раз поставил на карту все ради желаемой добычи, — целого континента. Я надолго вперила в него пристальный взгляд. Теперь ясно. Под мантией поблескивала чешуя его истинного обличья. Вот он, дракон, столь же многоликий, как Комизар.
Стоило канцлеру ослушаться меня, я приструнила его кинжалом. Еле сдержалась, чтобы не нацелиться в сердце — на пути через Кам-Ланто всякий представляла, что метаю нож не в дерево, а в него. Нет, рано канцлеру еще умирать. Я им воспользуюсь от и до, палец за пальцем, если это спасёт моих братьев.
Он гневно сел и перекинулся с оскорблениями на Рейфа.
Я вгляделась в министров, одного за другим. Успех заговора определяет его слабое звено. Осталось это звено найти.
Стены замка наползали, смыкались, втискивая измену в твердое и живое обличье. Его сердце бешено частило, он ревел по-звериному, в протест, но в то же время на фоне упорно постукивало что-то тихое. Надежда. Вдруг на балконе показалась фигура.
Девочка. Перегнувшись через перила, она вгляделась в меня большими темными глазами.
— Пообещай, — шепнула она.
Я кивнула.
— Пообещала уже давно.
Она исчезла, и мир стал прежним. Вернулись цвета и запахи.
Лорды ждали, напряженные, как струна. Казалось, ещё немного и не выдержат.
Я поведала об изменниках в их рядах, о драконах, чья жажда неутолима, о Комизаре Венды, который повел на нас непобедимое войско. Рассказала, как ему помогают предатели, стоящие за гибелью принца Вальтера.
— Я сбежала со свадьбы из страха. Предавать Морриган или брата я и не думала. Он погиб в засаде венданцев, на моих глазах, и те, кто это подстроил, сейчас в этом зале. Они же послали принцев Брина и Регана на смерть.
Королевский книжник подался вперед.
— Мне кажется, подобное лучше обсуждать…
Но вице-регент перебил его, вскинув руку:
— Незачем прерывать, пусть принцесса говорит. Хотя бы слово мы можем ей предоставить. — Он поглядел на меня в упор, словно вспоминая все, о чем мы говорили тогда, в кабинете.
«У вас есть доказательства?». Он понимал, что одних моих слов недостаточно.
Я устремила тяжелый взгляд на королевского книжника. Пусть знает: и его черед скоро настанет. Затем обратилась к главнокомандующему, представителю войска в совете:
— Братьев нужно немедленно разыскать и вернуть домой. Из-за болезни отца вы не имели права посылать их в Гитос и Кортенай. Как вы такое допустили, командующий?
Он заерзал на стуле и злобно глянул на капитана стражи. Королевский книжник так смотрел на них, словно уже готовился вскочить с кресла.
— Я был против, — хмуро ответил он. — И оспорил решение. Меня уверили, что это на благо королевства.
— И ваши братья сами согласились! — влез капитан стражи.
Я подлетела и вонзила меч в стол рядом с его рукой.
— Согласились ехать на смерть?!
Капитан вытаращился на руку, словно пересчитывая пальцы. Затем глянул на меня в ярости.
— Она спятила! — заорал он солдатам Рейфа вокруг. — Сдавайтесь, пока вас из-за неё не перебили!
В южном коридоре загромыхали сотни сапог. К нам неслась толпа солдат, поднятых по тревоге. Я снова глянула на министров.
Дракон.
Он улыбается.
Больше никто не видит.
Больше никто не слышит голоса.
«Всё, всё моё! И ты моя!»
Скрежещет зубами.
Жадно сглатывает.
Довольно фыркает.
Грохот нарастал, и я посмотрела на Рейфа. Перехватив мой взгляд, он уверенно кивнул: «продолжай».
— Единственная изменница здесь — вы! — осмелев от звука шагов, крикнул лорд в дальнем ряду. — Что же вы не раскрываете заговорщиков, а? Капитан прав, она спятила!
Вздохнув, вице-регент хмуро сложил руки перед собой.
— Мы дали вам высказаться, Арабелла, но здесь я соглашусь с лордом Гованом. Вы сыплете обвинениями, а доказательств нет.
Я могла бы хоть сейчас назвать имена, — полкабинета бы вышло, — но единственное доказательство точно сочли бы подброшенным. Если Паулина его вообще нашла. Мне нужно было, чтобы кто-то другой обличил предателей
— Будут вам доказательства, — тянула я время.
Ну где же Паулина? Неужели её отрезали в северном коридоре?
— Имена тоже будут, — продолжила я. — Но лучше для начала обсудим…
Вдруг в северную дверь забарабанили кулаком и раздалось:
— Лия!
Засов подняли, и Паулина перемахнула через зал, ёжась под пристальными взглядами совета. Она поднялась ко мне на трибуну со шкатулкой в руках.
И вновь топот, а затем на галерее появились наши солдаты в гвардейской форме. Следом — Гвинет, и она кивнула мне сверху. Ещё шаги, но теперь мягкие, торопливые. Шелест подолов. Показались тёти Бернетта и Клорис, а также леди Адель, фрейлина королевы. Вцепившись в перила, они оглядели зал и заметили меня. Горло сдавило. За прошедшие месяцы я изменилась до неузнаваемости. Поняв, кто я, тетя Клорис ахнула, а у Бернетты слёзы покатились по щекам, но наставлению Гвинет они вняли: и слова не проронили, потому не говорить пришли, а быть свидетелями.
Внезапно мелькнуло что-то голубое, и у меня сжалось сердце. Вперёд выступила королева, — тень себя прежней. Опустила на меня глаза — тёмные, ввалившиеся.
«Нечего тут понимать… это просто ночной холод».
Но мы обе знали, что это не так.
— Здравствуйте, ваше величество, — поприветствовала я. — Мы как раз хотели обсудить состояние короля.
Я вновь повернулась к министрам. Они нервно ерзали, ожидая моего слова, а капитан стражи предусмотрительно убрал руки со стола.
— Король не идет на поправку. Не скажете, почему? — проговорила я.
— Ваше предательство всему виной, — пробурчал канцлер. — Искромсанное сердце так просто не вылечить.
Лорды согласно забубнили. Тётя Бернетта тихо всхлипывала.
— Да, слышала я об этом. — Мой взгляд
