упал на придворного лекаря. — Поднимайтесь ко мне, расскажите о здоровье короля.
Он только завертел головой, словно надеясь на помощь остальных.
— Это не просьба, лорд Фентли. — Я подняла перевязанную руку. — Не заставляйте раненую тащить вас силой. — А затем зачехлила меч, и лекарь неохотно повиновался.
— Арабелла, — вмешался королевский книжник, — не…
Я крутанулась к нему.
— Меня так и тянет оплатить за годы нравоучений, ваше преосвященство. Советую придерживать язык, пока я его не отрезала.
Придерживай, как сам меня заставлял. Он сощурился. Знаю этот взгляд, — ему не по себе, боится. Но не за язык. Боится правды?
Во мне закипал гнев. Лекарь поднялся ко мне на трибуну, и я тут же силой опустила его на колени.
— Что с моим отцом?!
— Сдало сердце, ваше высочество, канцлер говорит правду! — искренне залепетал он. — Но и другие недуги есть, а лечить их непросто! И все же я верю, что он поправится!
— Вот как. Обнадёживаете, лорд Фентли, — улыбнулась я и кивнула Паулине, чтобы она открыла шкатулку. — А это, значит, ваши лекарства?
— Простые настои, чтобы он не мучился, да! — чуть ли не взмолился он.
Покопавшись, я достала тёмно-янтарную склянку.
— Для чего это?
— Облегчает боль!
Я кое-как подцепила пробку одеревенелой раненой рукой. Повязка при этом опять набухла тёплой кровью. Я понюхала содержимое склянки.
— Облегчает, говорите? То что нужно. — Глотнув сполна, я пожала плечами. — По-моему, и впрямь полегчало.
Он натянул улыбку, а на его лице застыл мучительный страх. Я убрала склянку и достала новую, с белой жидкостью.
— А это зачем?
— От живота, ваше высочество!
Я подняла ее на свет, затем отпила.
— Да, узнаю вкус. — Мой взгляд упал на королевского книжника. — В детстве у меня часто болел живот.
Убрав и вторую склянку, я достала маленькую, с золотой пыльцой.
— А это?
Лекарь побледнел и судорожно сглотнул, а со лба скатилась бисеринка пота. На губах замерла полуулыбка.
— Успокаивает душу. Знаете, какой он вспыльчивый.
— Успокаивает, говорите? Мне вот не помешало бы успокоиться. — Я поднесла склянку ко рту. — Много ведь не опасно?
— Что вы. — В его глазах мелькнула тень облегчения. — Можно сколько угодно.
Поднесла ещё ближе. Он, затаив дыхание, ждал, что я и теперь употреблю с половину, но я остановилась и посмотрела на него.
— Вам, лорд Фентли, явно нужнее. Лучше вы примите. — И силой протянула ему, но что он тут же замотал головой:
— Мне не нужно!
— Я настаиваю.
— Нет!
Он отпрянул, но я выхватила из сапога нож и приставила ему к горлу.
— Вам очень нужно успокоиться, не видите? — процедила я. — Высыпайте в рот. Живо! — Я вдавила нож, пустив по шее струйку крови. Лекарь застонал, а я придвинула склянку. — Можно ведь сколько угодно, не забыли?
Она коснулась его верхней губы.
— Нет! — Глаза его округлились от ужаса. — Это он! Он дал! Его приказ!
Лекарь указал на вице-регента.
Я опустила нож и отпихнула лекаря. Повисла тишина. Все переметнули взгляды на вице-регента, и я ему улыбнулась.
— Таннис. Для души и для сердца. Растет только в Венде. Не удивительно, что посол много лет о нем знает, — с какой-нибудь тайной поездки. — Я шагнула к нему. — Безупречный яд, но подсыплешь королю по крупице, он и сляжет, пока ты вершишь планы. От принцев-наследников ведь столько хлопот, они и новый кабинет могут избрать.
Вице-регент встал.
— Придворный лекарь лжёт. Я никогда не видел этого средства.
Вдруг в задней части зала раздалось:
— А что на это скажешь?!
По камню загремели шаги, их мерный ритм отвоёвывал внимание.
Головы повернулись. На мгновение опустилась тишина, а затем по толпе лордов поползло змеиное шипение — все зашептались — будто стая напуганных птиц взмыла в воздух. Они уловили в голосе что-то знакомое… но в то же время чужеземное, чему здесь не место. Зал вновь замолчал. Каден шел к нам с такой же золотой склянкой в руке.
— Это лежало в столе у тебя в покоях. — Он вышагивал медленно, прямо. Солдаты расступались перед ним. — Так ты уберёг Андреса, своего законного сына?
Было видно, что Каден с трудом сдерживается. Встреча с отцом подняла в его душе бурю: глаза полыхали, от хладнокровия ни следа, в голосе — тысяча надрывных ноток. Каден, мальчик, который просто хотел быть любимым. Быть с семьей. От его внутренней борьбы и мне сердце пронзало мукой.
Вице-регент остолбенел, словно увидел призрака:
— Каден.
— Он самый, отец! Твой сын, прямиком из могилы! Как и ты, пешка Комизара. Я был его Убийцей! — Самообладание Кадена рассыпалось по кусочку. Он заговорил вновь, и у него дрогнула губа, отчего у меня кольнуло в груди. — Сколько же лет я жил мечтой, что лично тебя прикончу! Теперь, видно, не судьба — желающих прибавилось!
— Безумие! Сущее… — Вице-регент оглянулся. Все взгляды были прикованы к нему. Его загнали в угол, отпираться бесполезно. Внезапно он выхватил из-под стола нож, приставил к горлу хрониста и потащил того к дальней деревянной стене зала. Там вслепую принялся шарить пальцами по резной обшивке. Не там, чуть правее, подумала я. Ну вот, нащупал, и вдруг в стене открылась дверца, — тайный проход, о котором знал каждый король… и дети, шпионившие за ним. Оттолкнув хрониста, вице-регент и скрылся.
Хронист нервно глянул на проход, словно желая нырнуть в него следом.
— Не стоит, — остерегла я, и через секунду вице-регент попятился оттуда с упёртым в грудь мечом. Сжимал меч Андрес, из-за спины которого выглядывали ещё солдаты. На его лице читалось такое же отчаяние, как и у Кадена.
— Ты погубил моих товарищей. Я должен был умереть с ними! — Он опустил меч и зарядил вице-регенту по лицу. Тот отшатнулся ко мне.
Из уголка рта у него побежала кровь. Пинком я сбила его на колени и, дёрнув за волосы, заставила посмотреть себе в глаза.
— Ты убил моего брата. — Я придвинулась к нему почти вплотную. — Его с солдатами просто порубили, — и шанса не оставили. — Мой голос звучал грозно, и в его глазах мелькнул неподдельный страх. — Врагов было впятеро больше — и только из-за тебя. Ты послал весть. Я их всех похоронила. Копала могилы, пока руки в кровь не стерла, а ты здесь потягивал вино и думал, кого бы еще прикончить!
— Вот кто послал моего брата и тридцать солдат на смерть! Вот кто отравил моего отца! Заговорщики — его крысиная стая! — Я снова посмотрела на него, вдавив кинжал ему в шею. — Вы предали королевство. Вас ждет казнь, лорд вице-регент, и если мои братья погибнут, казнь мучительная, даю слово.
В
