– Как тебя зовут?
– Борис.
– На кого работаешь, Борис?
– Господин подполковник, это проверка?
– На кого работаешь?
– Я не понимаю.
Разговор не переходит в конструктивное русло, а время улетучивается – Андрей пускает ток, поворачивая колесико яркости.
Лейтенанта скручивают судороги, наступает паралич дыхания. Андрей выключает ток.
– Где ФАВОР?
– Ведет конвой номер 115. Текущие координаты луча… – отдышавшись, произносит оператор.
Снова пытка током.
– Спрашиваю еще раз. Где луч?
– Я же говорил… Ааааа!
Ток выставлен так, чтобы человек в ванной страдал, но оставался в сознании.
– Где ФАВОР!
– Он… Белое озеро… – даже сквозь боль в словах оператора можно расслышать удивление.
– Что он там делает?
– Я… не знаю, – хрипит оператор из последних сил. Андрей выключает ток.
– Луч идет на Москву. Ты можешь отключить его?
– Луч снова над Арктикой, – шепчет оператор и вдруг переходит на крик: – Да включи ты этот ток!
– Что?
– Пока мне больно, я вижу, как есть на деле. А сейчас будто сплю. Включай ток, – требует лейтенант.
Андрей выполняет просьбу. Оператор грязно ругается, но пощады не просит, наоборот, командует:
– Больше боли.
Андрей выкручивает колесико на максимум. Лейтенанта трясет. Дыхание парализовано. Начинается фибрилляция сердца. Андрей дает ему десять секунд, а потом отключает ток.
Паренек размякает. Он еще жив.
– Смог расфокусировать зеркала, – шепчет он. – Шлейф, быстро.
Андрей наклоняется и выдергивает из ТМИНа кабель связи. Он может подтвердить слова оператора – «Яндекс. Планета» показывает, что луч ФАВОРа распался на десятки тысяч солнечных зайчиков – очень горячих, но уже не несущих тотального разрушения.
Подполковник подходит к окну. На горизонте видны косые копья света, пробивающиеся через облака. Они приближаются к городу. Запустив руку за ворот, он достает нательный крестик и целует.
Неделю спустя
Статс-секретарь департамента имперской безопасности поднимает взгляд, оторвавшись от бумаг:
– Ваш рапорт я изучил, Андрей Петрович, и не нахожу в нем ничего, что могло бы оправдать ваше преступное легкомыслие. Вы, специалист по нейрокоррекции, устанавливали на свой ТМИН сомнительные программы, скачанные с зарубежных сайтов, и позволили им взломать ваш мозг.
– Ваше превосходительство, на моем служебном ТМИНе только отечественное обеспечение.
– А на домашнем?
– При чем тут…
– А при том, что ваш домашний ТМИН – импортный. В нем были уязвимости, внедренные разработчиками. Более того, вы скачали в него кучу бесплатных программ для нейроуправления. Они взломали вам мозг, да так, что вы занесли эту заразу и на служебный ТМИН тоже… И то, что таких, как вы, у нас оказались сотни, если не тысячи, конкретно вас не извиняет.
– Виноват, Илья Аркадьевич.
– Виноват он… Император считает, что за свой героизм вы заслужили внеочередное повышение. Так и есть. Однако не стоит забывать, что вы двух казаков покалечили и в Кремле погром учинили. Влиятельные люди имеют на вас зуб. Если мы не накажем вас примерно, они будут строить козни всему департаменту.
– Готов принять любое наказание.
– Я так понимаю, у вас с Ближним Востоком связаны не слишком приятные воспоминания?
– Даже сувениры прихватил, – Андрей хлопает по углепластиковым коленям.
– Если увидите киберпротезы лучше, дайте знать – позабочусь, чтоб вы их получили, – предлагает статс-секретарь. – Тем не менее, в ссылку я вас отправлю. Возглавите отдел, где раньше работали. Годик-другой там пересидите и сможете вернуться. Если себя проявите – даже раньше.
– Спасибо.
– Дочь мою благодарите. Она за вас заступилась, – признается Илья Аркадьевич и добавляет, нахмурившись – Пускай, ее выбор.
Андрей чувствует, как против воли краснеет.
– Вам все ясно, господин полковник?
– Все, кроме одного. Кто стоял за нападением? – осмеливается спросить Андрей.
– Аспиды. Кто же еще?
– Простите?
– Не слышали про таких? Ну да, это другое направление, свой жаргон. Сами себя они величают «осами». От английского WASP – White Anglo-Saxon Protestant. Мы же называем их – Англо-Саксы, Протестанты И Джентльмены. АСПИДы, одним словом. Они – политико-экономическая элита англоязычных стран. Нужно объяснять, почему на геополитической карте мира они наши враги?
– Но что это было? Демонстрация силы?
– Нет. Это было попыткой нас спасти.
Андрей таращится на Илью Аркадьевича, и тот разъясняет:
– Поначалу мы тоже решили, что это демонстрация силы, чтобы мы не зазнавались на фоне наших успехов. Попытка поставить нас на место, утереть нос… Но мы быстро поняли, насколько это глупо, а наш враг очень умен и прекрасно вооружен технически. Они не могли не понимать, что эта атака нас не уничтожит, а только разозлит. Что нас не убивает, делает нас сильнее. Поставьте себя на место наших врагов. Когда у тебя на руках такой козырь, как техническая возможность взломать мозги спецслужбам и учреждениям Российской Империи, угнать ФАВОР и парализовать любое сопротивление, ты не станешь разыгрывать этот козырь без уверенности, что удар будет смертельным. Этот механизм, наверняка, предполагалось использовать для полномасштабного удара по нашему государству. Он должен был гарантировать, что мы не ударим в ответ – просто не поймем, что атакованы.
– Тогда почему они использовали свой козырь?
– А это не они.
– То есть?
– Вы слышали про Эдварда Сноудена?
– Перебежчик начала века? – припомнил Андрей.
– Точно. Он был идейным предателем. Считал, что, раскрыв информацию о глобальной слежке США, спас мир от Третьей мировой войны. Именно такое подавляющее превосходство, вроде всемирной тайной слежки, и является спусковым крючком апокалипсиса – когда одна из сторон ощущает себя всемогущей настолько, что перестает опасаться ответного удара и сама инициирует военный конфликт. Мы полагаем, что кто-то из АСПИДов – технический специалист с мировоззрением Сноудена – спустил курок раньше времени – до того, как должно было начаться полномасштабное нападение. Луч шел на Москву, но мимо Кремля – он не собирался обезглавливать наше государство. Лишь молча предупредил нас. События говорят за себя. Мы были слишком беспечны.
– И что теперь?
– Пока что мы отключили мысленное управление в наших системах. Пришлось достать со складов компьютерное старье. Это даст нам время, чтобы подтянуть ТМИН-технологии до приемлемого уровня и обеспечить их безопасность. Вы аналитик – не мне вам рассказывать, как мы отстаем в этой области, но после всего случившегося у меня нет никаких сомнений, что теперь в этом направлении будет брошено столько сил и ресурсов, что вскоре мы уже сами будем диктовать моду, а не кто-то нам со стороны… Я ответил на ваш вопрос, Андрей Петрович?
– Да.
– Тогда не смею задерживать. Отправляйтесь на Ближний Восток. Жду от вас блестящей службы.
– Не подведу.
– Бог в помощь.
Поскрипывая протезами, Андрей выходит. На улице ждет летун. Из кабины приветливо улыбается Ольга Ильинична:
– Добрый день, Андрей Петрович. Как все прошло?
– Батюшка ваш был строг и неприветлив.
– Ну, это мы поправим, – обещает девушка. – Слышала, у вас шалтай сломался. Подвезти?
– С превеликим удовольствием.
Ольга Елисеева
Экзамен
Платите. Платите честно, и вечно помните социальную революцию.
М. А. БулгаковЕлена – холодное имя. Снег лепил в окно, и если бы не мягкие плюшевые шторы, отбрасывавшие на стекло малиновый отсвет, в мире было бы белым-бело. Елена Николаевна оперлась на руку кондуктора, поднялась по чугунной подножке и вошла в купе, где двойные кресла располагались друг напротив друга.
Монорельс – редкая и дорогая игрушка. Только для состоятельных людей. Настоящее ретро. Отдельная дверь с номерком над притолокой в каждое помещение. Выход прямо на перрон. Обходительные стюарды в железнодорожной форме времен Александра III – круглая барашковая шапка, сапоги бутылкой, белые перчатки, даже витые веревочные аксельбанты. Только специалист замечал, какая это дикая смесь. Остальные приходили в неописуемый восторг от сочетания старинной вежливости с современным комфортом.
О, вы ехали на службу на монорельсе! И сколько времени вы потратили? Имелось в виду: сколько такое счастье стоит? Но подобный вопрос перекатывался снежным комочком на языке, леденел еще в горле, колом пронизывал грудь, ибо русские так и не научились прямо спрашивать о цене. Стеснялись.
Обычно Елена предпочитала телепорт. Дешево и сердито. А главное экономит время. Дает возможность выспаться. Мгновенно в любую точку. Ну, не в любую, конечно, а где построены входы-выходы. Тем не менее… Но в дни экзаменов от преподавателей требовали добираться до университета без риска. Не сливаясь в едином клубке с сотнями сограждан. А то, в случае аварии, ухо окажется приваренным к чужой щеке, ноги сбегут к соседу, а рук обнаружится не меньше, чем у Шивы Разрушителя, и в каждой по сумке.
