– Слушайте, пастыри духовные, и вы, братья сельчане!.. Не считайте, что мы, воины, станем попустительствовать изменникам родной страны. И мы не окажем пощады ни владетелю Мамиконяну, ни Аматуни, ни Арцруни и никому-либо иному – будь то мирянин или лицо духовное! Нет пощады отступникам!
– Не будет им пощады! Сотрем с лица земли! – отозвались присутствующие.
– А ты не отчаивайся, святой отец! Страна защитит себя! – обратился Атом к католикосу. – Будь в этом уверен! – Дай бог! На бога уповаю! – откликнулся католикос.
– Будь уверен! – повторил Атом и обратился к своему оруженосцу, статному юноше: – Гайк, вызови ко мне крепостного воеводу!
Гайк вышел из дворца. На площади кипела толпа еще более многолюдная, грозная и взволнованная. Большими группами стояли среди нее персидские воины. Гайк махнул рукой крепостному воеводе, которого окружали воины-армяне.
– Скажи князю, чтоб дозволил он! – крикнул Гайку один из них.
– Да, да, чтоб позволил их прикончить! – подхватил другой, указывая на персов.
– Тише, тише! – быстро обернулся к ним крепостной воевода, направившийся было ко дворцу. – А ну-ка, отойдите назад!.. Вместе с Гайком он поднялся во дворец и вошел в покои.
– Немедленно займешь все башни и входы. Оба конца моста через Аракс будешь охранять сильными отрядами, чтоб персидские войска не захватили мост. Я распоряжусь – тебе пошлют вспомогательные силы. Все будешь делать под предлогом защиты персов от народного бунта, А при первом же сигнале уничтожишь весь персидский отряд!
– Будет исполнено, князь! – с радостью отозвался воевода – Не сдерживай ярость народа! Предоставь ей разгореться…
– Я и себя самого с трудом сдерживаю, князь! Очень уж глубока обида…
– Держи себя в руках! За столицу ты отвечаешь головой, – знаешь ведь…
– Так, князь!
– Поддерживай связь со мной. Отряд свой собери и расставь сейчас же. Начальнику персидского отряда передай мое распоряжение: немедленно вывести вокнол из города. В случае отказа- уничтожь на месте! Иди!
Крепостной воевода удалился, очень довольный приказом Атома.
Атом повернулся к Аракзлу:
– А ты и твои товарищи будьте готовы и ждите приказа! Помни: сражаться – еще не значит доказать храбрость. Храбрость доказывается победой в бою! Грозен час испытаний!
– Мы в бой идем не храбрость показывать, князь! – покачал головой Аракэл. – Да будет ведомо всем – нахарару и простолюдину, – что не видать от нас пощады изменнику, кто бы он ни был! Не отдадим мы страны родной, кто бы на нее ни посягал!
– И правильно! Но чтоб не было опрометчивых, необдуманных действий! Понятно? – подчеркнул Атом.
Из слов молодого нахарара Аракэл заключил, что перед ним человек, преданный родине. Но недоверие рассеялось не полностью, – Аракэл все еще поглядывал на Атома косо. Зато другие почувствовали, что между ними и этим воинственным нахараром заключен негласный договор: всем было ясно, что Атом также возмущен нахарарами-отступниками.
– Идите же, собирайте оружие и группами расположитесь по селам и садам, поблизости от государственного войска. Но, повторяю, сами в бон не ввязывайтесь!
– Это уж видно будет на месте, князь!.. – отрезал Аракэл.
– Без приказа не начинайте! Иначе мы все проиграем… Надо действовать сообща, поймите это. Ну, идите! Товарищи Аракэла ушли из дворца.
– Будет бой – не станем ждать приказа!.. – упрямо пробормотал Аракэл, уходя.
Задумавшись о том, возможно ли выполнение наказов, оставленных Спарапетом, Атом сидел, забыв обо всем окружающем. Он с нетерпением ждал гонцов, которые должны были явиться к нему, чтобы получить указания и немедленно выступить в путь.
Потребовав от служителя пергамент, перо и чернила, Атом разложил листы пергамента на высоком аналое и принялся за составление послания. Вошли гонцы.
– Немедленно отправитесь к нахарарам! – писал и одновременно наставлял гонцов Атом. – В дополнение к моим посланиям передайте устно все, что произошли. Как только персидские войска вместе с вероотступниками подойдут к нашим границам, отряды нахараров немедленно должны двинуться к Айрарату!
Помолчав, он продолжал:
– От моего имени настоятельно просите нахараров установить непрерывную связь со мной. Скажите, что я остаюсь в Арташате, пока не выяснится положение, после чего выеду к Бзнунийскому морю.
Закончив краткие послания, он запечатал их своей печатью и позвал старшего из гонцов, который не отрывал от него настороженного взгляда, точно имел дело с врагом. Но Атом, как видно, хорошо знал его, – он отозвал его в сторону, чтобы вполголоса сказать ему:
– Возможно, что нахарары Гадишо Хорхоруни и Артак Рштуни тайно послали гонцов в свои отряды Передашь нахарарам, что я сам отправляюсь к Бзнунийскому морю, чтоб возглавить дело объединения общегосударственного войска. Еще до того, как отступники доберутся до места, я соберу их отряды и приведу в Багреванд. Понял?
– Понял! – не отводя взгляда от лица Атома, подтвердил гонец.
Атом позвал остальных:
– Вручите эти послания нахарарам, получите ответы и доставьте мне, где бы я ни находился. Езжайте немедленно!
Гонцы выбежали из покоя.
Была поздняя ночь. Толпа все еще нетерпеливо и беспокойно шумела на площади, выражая недовольство бездействием дворца и требуя, чтоб католикос предпринял что-нибудь.
– Владыка, дело не терпит отлагательств! – обратился к католикосу Гевонд. – Выступи, выполни долг свой перед страной!
Католикос долго сидел задумавшись – то ли молясь в душе, то ли обдумывая какое-то решение. Присутствующие ждали в напряженном молчании. Но вот он снял с себя обувь, взял патриарший посох и со скорбью промолвил:
– Истинное слово – скорбящий я отныне! Нет у меня больше ни пристанища, ни покоя. Иду я, чтоб обойти всю страну Армянскую. Пусть следуют моему примеру все, кто ей предан! В путь!..
Все духовные пастыри в знак скорби тоже разулись, взяли в руки посохи и последовали за католикосом. Оборванный вестник, принесший черную весть, прошел вперед. Беспримерное шествие возглавляли католикос, пастыри и вестник, рвавший на себе одежду в знак скорби. За ними двинулась толпа. Католикос часто останавливался на улицах, собирал народ и взывал к нему:
– Подымайся, народ армянский! Настал для тебя день жизни или смерти!
Пылали факелы, и в их кровавом свете было видно устрашающе огромное, кипящее и бурлящее скопление народа.
Из одного дома вышла женщина со щитом в руке, препоясанная мечом. За нею выбежал супруг и протянул ей ребенка. Жена передала ребенка обратно и затерялась в толпе. Тогда муж выхватил из-за двери копье и с ребенком на руках присоединился к шествию. Выходили из домов и другие женщины, тоже с оружием в руках. Среди них были Дешхо и Магтах.
Католикос обходил жилища, вызывая хозяев:
– Оставьте дома ваши! Выходите, присоединяйтесь к нам Население высыпало из домов, охваченное страхом. Люди сознавали, что потрясены основы государства, что исчезли все прежние мерила вещей.
– Пусть слуги предводительствуют своими господами в этой войне за веру! – взывал католикос. – И пусть все будут равны в час опасности!
Он направился за черту города.
– Куда ты ведешь нас, святейший отец? – спросил его некяй болезненного вида пастырь.
– Против отступников, отрекшихся от нас!
Блаюдаря умелым и обдуманным мероприятиям крепостного воеводы все башни и все подступы к городским стенам, а также оба конца моста через Аракс были заняты армянскими отрядами.
Атом призвал к себе воеводу.
– Я уезжаю, защиту города передаю тебе.
– Отвечаю головой за безопасность города, князь! – заверил тот.
Атом, сопровождаемый телохранителем, выехал за городские ворота и быстро скрылся в ночном мраке. Почти немедленно вслед за ним покину»: Арташат и католикос во главе огромной толпы священников и верующих.
Часть горожан, смешавшись с крестьянами-беженцами, тоже вышла из города ч собралась на обычном месте -под городской стеной.
– Как же им теперь быть? – заговорил Езрас. – Нахарары и церковники пошли всю страну подымать на ноги.
– Пусть идут, пусть делают что могут! – ответил Аракэл. – Пусть наши силы растут!
– Нахарары они не об одном, о десяти делах сразу думают!.. – заметил кто-то.
– У нас-то дело одно, а не два или три! – отрезал Аракэл и возвысил голос: – Будут вместе с нами-будем действовать сообща? Не будут – сделаем и сами, без них!..
– Будут, Аракэл! Вопрос жизни! Как же иначе? Ведь выхода у них нет!.. – со стоном отозвался Езрас. -Вот только Спарапет.. Хорошо, если бы он был… Ведь он полководец! А без полководца, как мы сможем. Не сможем!..
– Да, был у нас полководец, да изменил! – злобно возразил Аракэл.
– Вот именно… – горько подтвердил Саак.
– Об этом я и говорю: как же нам сражаться, народу од» ному, без войска?..
– А мы по-своему сражаться будем! – оборвал Аракэл.
