— Ты и есть… дочь Кей? — и ведь умом понимала, что девочка ее должна быть белокожей и маленькой, но подозрения все равно мучили. Мои вон… вчера младенцы, а сегодня уже агрессивные шестилетки. Так чем ее чадо хуже?
Вот только вопрос был риторическим, и на ответ обитательницы странного ящика я никак не рассчитывала, но… она ответила.
Открыла глаза (отчего я испуганно отпрянула и замерла в шаге от девушки), улыбнулась мне и, движением руки превратив прозрачную крышку в, похожее на рябь, колебание воздуха, села в уже открытом «гробу», после чего радостно сообщила мне:
— Нет, Зоя, я не дочь ее. Я и есть… Кей.
Тем же временем…
Кир-Кули был зол. На себя, за то, что поддался уговорам девчонки и такого умного и всезнающего наставника, на Зою, за то, что ее тяга творить добро в очередной раз закончилась плохо, и на Сэн, который обещал обеспечить сейлин безопасность на этой охоте за хитроумной тенью. На Древних он не злился, их он просто ненавидел и… понимал. Ибо то, что предстало его глазам, когда тело падающей девушки зависло над каменным мостом, назвать иначе, нежели конец света, он не мог. Даже не так… конец мира! Привычного старого мира, где есть день и ночь. Потому что отныне в этом скалистом ущелье была лишь тьма. Хищная, голодная, ледяная тьма. И среди этой тьмы бродил он, пытаясь отыскать свою айку.
А ведь киприн почти успел перехватить ее прежде, чем древняя магия отбросило тело посланника на скалы. Будь он обычным животным — не выжил бы. А так… обратился черным облаком и перекочевал в раскрытую ладонь хозяина, выбравшегося из-под завала. Последнее что аше-ар успел сделать перед падением — это бросить сеть защитных чар на свою девочку. Но… и они не уберегли ее от той роли, которая была уготована ей тенью.
Проклятье! Как он мог такое допустить? Зоя ведь не должна была пострадать! Да что там, она даже испугаться не должна была. Как мог просчитаться Ашенсэн?! Ведь это он собирался встречать их на обрыве. Он, а не его жалкая копия и парочка Древних отморозков. Или детки умудрились переиграть папочку? Вот только с мамочкой у них ничего не вышло и… вопреки всему, она сорвала-таки печать Тайлишес.
Пальцы мужчины, упорно бредущего куда-то в кромешной тьме, сжались в кулаки, до боли впиваясь ногтями в белую кожу. Все проиграли, кроме Красотки, которая нашептывала ему во время прошлого визита в бездну о скором и счастливом будущем. Или, может, айка права, и эту хитроумную тварь правильней называть Кей-Кули? Не просто же так она проигралась ему в краксы и помогла вытащить из Неронга Зою.
Кир невольно вспомнил драконье логово и маленькую бездну, созданную перепуганной Зоей. Творение ее предшественницы было куда масштабней. Но аше-ар продолжал идти, рассылая во все стороны магические поисковики, так похожие на крохотные искры. Не голубые, не серебристые, а белые, как и тот слабый свет, что начинала излучать фигура мужчины. Вот только он не предавал этому значения, пытаясь дозваться до рабской метки на запястье своей невесты. А клеймо, как назло, молчало, словно было скрыто какими-то мощными чарами. Хотя почему словно? Так и есть! И все же Кир-Кули был уверен, что рано или поздно найдет сейлин. Вот только… которую из двух?
Там же в бездне…
— Так, значит, не было никакой девочки, — задумчиво глядя на затянутый паутиной проход, проговорила я.
— Не было. Ты удивлена? — искоса поглядывая на меня, спросила Кей.
Я не была удивлена, нет… Скорее уж, разочарована. И вовсе не отсутствием ребенка в стеклянном гробу. Может, именно поэтому у нас не клеился разговор?
Я сидела и угрюмо смотрела вперед, медленно покачиваясь на ящике с очень прочной прозрачной стенкой, которую праматерь рода Кули вернула на место так же легко, как ранее убрала. Вперед, назад, снова вперед — почти, как в детстве, если не брать во внимание экзотический антураж и не менее экзотический вид импровизированных качелей. Ибо качаться верхом на «гробу», висящем на цепях, мне раньше точно не доводилось. А сейчас вот — пожалуйста!
Металлические звенья тихонько поскрипывали, добавляя мрачности и без того натянутой атмосфере ожидания. Узнать хотелось о многом, но вопросы отчего-то застревали в горле, не желая слетать с языка. Или это был тот пресловутый ком — предвестник непрошенных слез? Как могла Кей-Кули мне солгать, зачем? Ведь мы так похожи, и мы почти… одна семья. Почему она не сказала, что надо снять печати на мосту и спасти из заточения ее… Ее, а не какую-то мифическую девочку, которой, как выяснилось, даже не существовало никогда!
Обидно…
Закусив губу, я продолжила качаться. Вперед-назад… скрип-скрип…
— Ты могла бы просто попросить помощи, — оборвала затянувшуюся паузу я. — Зачем эта сказка про дочку?
Ушастая девица чуть повела плечом и, вильнув длинными собачьими хвостами, ответила:
— Дети — самое слабое место всех матерей. — О да-а-а… мое «слабое место» чуть не угробило меня на обрыве. Дети… к черту их! — Ради их спасения мы готовы на многое. Как тебе мой мир? — меняя тему, спросила Кей.
— Мрачно, — честно отозвалась я, даже не взглянув на нее.
В своих владениях эта ушастая красотка была способна на многое, не говоря уже о такой мелочи, как смена предметов интерьера. Был просто ящик, стал гроб на цепях — всего-то и потребовалось, что взмахнуть украшенной черными коготками рукой и… вуаля — актуальное во все времена развлечение для девочек в действии, «качели» называется. Хорошая штука, кстати… нервы успокаивает не хуже валерьянки.
— Могу перекрасить зал в розовый, — провокационно улыбаясь, предложила Кей, она стояла рядом и без особых усилий раскачивала свой бывший «гроб» с новой пассажиркой.
— Не стоит, будет еще мрачнее, — одарив ее хмурым взглядом, проговорила я.
Собеседница пожала плечами, мол, хозяин — барин, и молчание воцарилось вновь. До таинственной «стабилизации», о которой вскользь упомянула моя хвостатая подруга, оставалось еще, как минимум, полчаса. И коротать их, по словам Кей, нам предстояло здесь — в бездне. А не бегать по темным закоулкам в поисках моего потерянного жениха. Он, как заверила меня хвостатая девица, жив, здоров и в безопасности. Но сюда ему путь закрыт. Я же имела доступ в любой уголок бездны.
Ее бездны, которая так мало походила на тот убогий кусочек чужеродного пространства, случайно созданный мной в логове дракона. М-да… До мастерства этой сейлин мне было далеко. Но, судя по туманным намекам собеседницы, у меня все еще впереди. На вопрос типа: когда именно настанет это самое «впереди», брюнетка лишь загадочно улыбалась, продолжая раскачивать «гроб» и сидящую на нем меня.
Туда-сюда, скрип-скрип… достало!
— Хватит, Кей! — останавливая ее жестом, воскликнула я. — Давай начистоту. Без придуманных детей и прочей фигни. Расскажи мне все, как было. Не фильтруя события.
— Что не делая? — хитро щурясь, спросила девушка.
— Правду расскажи! — глядя в упор на нее, потребовала я. — Надоело чувствовать себя пешкой в чужой игре. То один использует, то другой, то третья… Еще и память лишь кусками восстанавливается. Просто расскажи мне все, пока ждем этой твоей стабилизации. Кстати, что это?
— Частичное слияние моей бездны с первым миром Тайлаари.
Я развела руками, всем видом демонстрируя, что не особо поняла ее ответ.
— Установка постоянного портала… перехода, если хочешь. Ну, или ворот, объединяющих мир изнанки, в котором мы находимся с обычным миром, из которого ты сюда попала. Теперь ясно?
— Вполне. И чем это грозит… обычному миру? — осторожно полюбопытствовала я.
— Тем, что часть его будет… м-м-м… какое бы тебе сравнение подобрать, — брюнетка задумалась, — ну, примерно, как та половина зала в логове Ийзэбичи, которую ты изменила в процессе инициации сейлин. — Мои глаза сузились, губы сжались. Откуда ей знать про это? — Ой, ладно, ладно! — замахала руками Кей-Кули. — не смотри на меня зверем, сестренка. — Я ведь для тебя стараюсь. Разжевываю информацию и в рот кладу. Так что нечего тут хмуриться… Сейлин.
— Я не хмурюсь, — зачем-то опровергла очевидное. — Я думаю.
— И о чем же? — прищурила серебристые глаза ушастая лгунья.
— О том, откуда тебе знать про логово. В моих воспоминаниях покопалась?
— Могла бы и так сказать, — немного помолчав, ответила она. — Но ты ведь правды просила. Чистейшей правды! Не-филь-тро-ван-ной, — ее губы изогнулись в злой улыбке, когда она по слогам произносила это слово. — Поэтому не стану врать, а честно скажу — это я посоветовала Ийзэбичи скормить тебе туристов.
— Что?! — я чуть с качели не свалилась, несмотря на то, что она давно уже остановилась.
— Да не ори ты так! — прижав к голове острые уши, простонала девушка. — Я же знала, что ты скорее себя покусаешь, чем невинных людишек. А безвыходная ситуация — это было именно то, что требовалось, для пробуждения твоего дара.
