— Возможно, никакого значения это и не имело бы, — вмешался Митч. — Другое дело, что вы, похоже, лгали нам, Пол. А вот это уже имеет большое значение.
Пол хлопнул кулаком по столу, от ярости у него на шее вздулись вены.
— Я не лгал вам! Как вы смеете обвинять меня?! Мой сын все еще не найден!
— Вот мы и изучаем каждую улику, каждый обрывок информации, хоть отдаленно похожей на доказательство, Пол, — спокойно сказал Митч. — Мы просто делаем нашу работу.
— А что ты делал вчера вечером, когда твой единственный подозреваемый перерезал себе вены на руках? — не сдерживая ярость, с красным и искаженным лицом грубо заорал Пол.
Митч медленно поднялся, его лицо, казалось, окаменело. Он обошел вокруг стола, сжал рукой плечо Пола и силой усадил его на стул для посетителей.
— Сядьте, Пол! — Затем он наклонился над столом, присев на краешек своего кресла в обманчиво небрежной позе. — Давайте-ка уточним некоторые вещи прямо сейчас и здесь. Прежде всего, мы делаем все, что только возможно сделать, чтобы вернуть Джоша. Никто не освобожден от проверки. Вы понимаете, что я говорю, Пол? Никто. Это — правило. Это наш метод проводить расследования. Мы не оставим ни от кого камня на камне. И если это задевает ваше самолюбие, извините, но вы должны понять: все, что мы делаем, мы делаем ради Джоша.
— Мы не говорим, что вы подозреваемый, мистер Кирквуд, — вставила Меган. — Мы выяснили всю историю автомобиля Оли Свэйна. И поверьте мне, я совсем не ожидала увидеть ваше имя в списке, как последнего владельца фургона перед Оли.
— Если вы отложите свои эмоции в сторону хоть на секунду, Пол, то сможете представить, как это выглядело для нас, — сказал Митч. — Вы утверждаете, что не можете вспомнить, кто купил этот фургон, а он оказывается в руках человека, подозреваемого в похищении вашего сына. Вам следует радоваться, что я хорошо знаю вас. — Митч наклонился вперед и выразительно направил указательный палец в лицо Пола. — Потому что, это я вам говорю, окажись на моем месте другой полицейский, то у вас такая беседа состоялась бы в другом месте и как минимум в присутствии адвоката.
Пол заерзал на стуле, его лицо, полусердитое, полуобиженное, напоминало лицо наглого студента, пытающегося похамить в кабинете ректора.
— Я не продавал фургон Оли Свэйну. — Его голос немного дрожал. — Парень, который купил его у меня, должно быть, перепродал машину, не изменив документа на право собственности.
Митч с облегчением вздохнул и потянулся за факсом.
— Ты не помнишь, какое время года было, когда ты продал его?
— Я точно не помню. Весна, думаю. Апрель или май.
— Право на собственность было изменено в сентябре, — сказал Митч, протягивая документ Меган. Она вопросительно взглянула на него, что не осталось не замеченным Полом.
— Спросите Ханну, — сказал он воинственно. — Ханна помнит все.
— Разве вы не сохранили бы документы на продажу в своих налоговых отчетах? — поинтересовалась Меган. — Вы же бухгалтер…
— Наверное. Я нашел бы их сейчас, но я был занят поиском Джоша, и, откровенно говоря, я не мог… не вижу, какая здесь есть связь с чем-либо…
— Найдите их, — предложил Митч, становясь вновь «хорошим полицейским». — Это поможет нам связать кое-какие концы.
— Хорошо! — Пол скрестил ноги и передвинулся, чтобы не находиться под перекрестным огнем взглядов Митча и Меган.
Оценив его уловку, Меган также изменила свое расположение и, выйдя из-за его спины, устроилась прямо в его поле зрения.
— Мистер Кирквуд, у меня есть еще пара вопросов по поводу того вечера, когда пропал Джош.
— Я работал, — сказал Пол, устало потирая лоб.
— Ну да. В конференц-зале в своем офисе, — закончила за него Меган. — И вы никогда не проверяли свой автоответчик?
— Нет, — тихо ответил Пол, в то время как голос Джоша зазвучал у него в голове: «Папа, ты не смог бы забрать меня с катка после тренировки? Мама задержится, а я хочу домой». Дрожь сотрясла его тело. — Не тогда… После…
— После чего?
Папа, ты не смог бы забрать меня с катка после тренировки? Мама задержится, а я хочу домой.
Он вздохнул и наклонил голову, прикрыв глаза рукой.
— На следующий день.
— У вас еще сохранилась запись?
Папа, ты не смог бы забрать меня с катка после тренировки? Мама задержится, а я хочу домой.
— О, нет, — солгал он. — Я… Я не мог сохранить ее. Я не мог слушать.
Папа, ты не смог бы забрать меня с катка после тренировки? Мама задержится, а я хочу домой.
Пол задрожал, не сдержав подступившие рыдания.
— Я просто хочу его назад, — шептал он сквозь слезы. — Я просто хочу его назад.
Меган прикусила язык, уловив предупреждающий взгляд Митча.
— Извините, что мне пришлось напомнить вам об этом, мистер Кирквуд, — сказала она тихо. — Не подумайте, что это доставило мне удовольствие.
Митч протянул Полу пачку бумажных салфеток «Клинекс» и успокаивающе похлопал его по плечу.
— Я знаю, что это ад, Пол. Мы не стали бы тебя расспрашивать, если бы не были обязаны сделать это.
— Шеф? — раздался из интеркома голос Натали. — Нуги на первой линии, и мне кажется, вы захотите послушать, что он говорит.
Митч обошел стол снова, поднял трубку и нажал мигающую кнопку.
— Нуги, что случилось?
— Я в Святом Элизиусе, Шеф. Думаю, вам лучше приехать. Я перехватил радиосигнал в департамент шерифа. Здесь женщина из дома на заливе Райана сообщает, что ее собака нашла детскую куртку. Они думают, что это может быть Джоша Кирквуда.
Глава 26
День 8-й
15.07
— 32 °C, коэффициент комфортности: — 42
Залив Райана — довольно громкое название для того, что, по сути, являлось большой лужей в районе топких болот к западу от Малявки.
Место, открытое всем ветрам и особенно непривлекательное зимой. Район был передан муниципалитету Оленьего Озера в семидесятых, но до сих пор там не было ни канализации, ни водопровода, поэтому жители залива Райана считали свои земли независимыми. Этим объяснялось, почему Рут Купер позвонила в департамент шерифа, а не в городскую полицию, когда ее лабрадор прибежал из зарослей рогоза с детской курткой в зубах. Сам Стайгер появился на месте события в меховой куртке с поднятым воротником, в большой меховой охотничьей шапке, согревающей его сальную голову. Его, казалось, привело сюда единственное желание стать звездой в очередном шоу СМИ.
— Слишком много народу, чтобы какие-нибудь следы могли сохраниться, — недовольно пробурчала Меган, когда Митч пытался припарковать свой «Форд» рядом с фургоном новостей 5-го канала кабельного телевидения и таким образом заблокировать его.
Репортеры, горожане, представители шерифа и свободно бегающие собаки безжалостно растоптали снег на многие метры вокруг. Митч заглушил двигатель и повернулся к заднему сиденью, на котором ехал Пол, но тот уже выскочил из машины и стремглав ринулся к толпе. Репортеры повернулись и отступили назад, освободив для него место. Камеры, как по команде, нацелились в его направлении. Митч выпрыгнул из машины и побежал следом за Полом, уже не надеясь предотвратить ужасную сцену, в которую Пол Кирквуд погрузил себя сам.
Стайгер держал в руках яркую лыжную куртку, как трофей. Сдавленный мучительный стон вырвался из груди Пола. Он бросился к Стайгеру, вырвал у него куртку и оттолкнул шерифа далеко назад. Потом упал на колени в утоптанный снег, сжимая куртку обеими руками, спрятал в нее лицо и зарыдал.
— Боже мой, Джош! Джош! О, Боже! Нет!
Кипя от негодования, Митч протиснулся через плотные ряды представителей прессы, которые вновь сомкнулись вокруг Пола, прорвался в центр круга, развернулся и заорал:
— Убирайтесь все немедленно! Прочь отсюда!
Заметив видеокамеру с выдвигающимся для съемки крупным планом объективом, он, не задумываясь, рванул ее вниз.
— Господи! Люди! У вас вообще есть хоть капля сострадания? Убирайтесь отсюда! Пошли все вон!
Позади себя он слышал душераздирающие рыдания Пола Кирквуда. Нет ничего в человеческом опыте, с чем можно было бы сравнить горе родителя. Это был как разрыв живой души, такое мучение, которое невозможно выразить ни одним известным прилагательным. И это не должно стать сюжетом для репортажа в блоке шестичасовых новостей.
Отец Маккой опустился на одно колено рядом с Полом. Он положил руку ему на плечо и наклонил голову, стараясь, чтобы его слова утешения были услышаны в резких порывах ветра. Стайгер стоял шагах в шести от них. Казалось, он был крайне недоволен, что основное действие проходит мимо него, а он не волен вмешаться в духовные вопросы.
— Спасибо, что сообщил моему офицеру, Расс, — с недоброй усмешкой бросил Митч.
