друзей. Даже лучше для нас не видеть этого постоянно, но время от времени это было бы таким утешением, такой экономией времени и нервов.
Благодаря следующим словам Джо лишила себя нескольких лет удовольствия и получила своевременный урок в искусстве держать язык за зубами.
– Я не люблю оказывать услуги, это угнетает меня, заставляя чувствовать себя рабыней. Я предпочла бы сама со всем справляться и быть совершенно независимой.
– Гм! – негромко кашлянула тётя Кэррол, переглянувшись с тётей Марч.
– Я же тебе говорила, – сказала тётя Марч и недвусмысленно кивнула тёте Кэррол.
К своему счастью, не сознавая, что она сделала, Джо сидела, задрав нос с бунтарским видом, который можно было назвать каким угодно, но только не привлекательным.
– Ты говоришь по-французски, дорогуша? – спросила миссис Кэррол, положив свою руку на руку Эми.
– Довольно неплохо, благодаря тётушке Марч, которая позволяет Эстер разговаривать со мной так часто, как мне хочется, – ответила Эми с благодарным взглядом, заставившим старую леди приветливо улыбнуться.
– А как у тебя дела с языками? – спросила миссис Кэррол у Джо.
– Не знаю ни слова. Я слишком тупая, и мне плохо даётся изучение чего бы то ни было, терпеть не могу французский, это такой скользкий, глупый язык, – последовал резкий ответ.
Дамы снова переглянулись, и тётя Марч сказала Эми:
– Ты выздоровела и хорошо себя чувствуешь, не так ли, дорогуша? С глазами у тебя всё в порядке?
– Да, вполне, спасибо, мэм. Я чувствую себя хорошо и намерена совершить великие дела следующей зимой, чтобы подготовиться к поездке в Рим, когда бы ни произошло это радостное событие.
– Хорошая девочка! Ты заслуживаешь того, чтобы поехать туда, и я уверена, что когда-нибудь ты это сделаешь, – сказала тётя Марч, одобрительно погладив её по голове, когда Эми поднимала с пола её клубок.
– Брюзга, закройся на замок, садись к огню, вяжи чулок! – пронзительно завопил Попка, наклоняясь со своего насеста на спинке кресла, чтобы заглянуть Джо в лицо, с таким забавным, нахально-вопрошающим видом, что невозможно было не рассмеяться.
– Очень наблюдательная птица, – сказала старая леди.
– Пойди-ка прогуляйся, дорогуша! – воскликнул Попка, прыжками подбираясь к шкафу с фарфором, рассчитывая заполучить кусочек сахара.
– Спасибо, я так и сделаю. Пойдём, Эми. – И Джо завершила этот визит, чувствуя сильнее, чем когда-либо, что визиты плохо влияют на её здоровье. Она пожала тётушкам руки на мужской манер, а Эми поцеловала обеих старушек, и девушки ушли, оставив после себя впечатление тени и солнечного света, что заставило тётю Марч сказать, когда они скрылись за дверью:
– Так и поступим, Мэри. А денег я дам.
И тётя Кэррол решительно ответила:
– Не сомневайся, я всё сделаю, если её родители согласятся.
Глава 7
Последствия
Благотворительная ярмарка миссис Честер была столь изысканным и элитарным мероприятием, что для юных леди со всей округи считалось большой честью быть приглашёнными поторговать за столиками, и все были очень в этом заинтересованы. Эми пригласили, а Джо – нет, к счастью для всех, так как в этот период жизни она всё ещё расхаживала подбоченясь, и потребовалось немало ударов судьбы, чтобы научить её легко ладить с людьми. Это «надменное неинтересное создание» было сурово отвергнуто, тогда как талант и вкус Эми были должным образом оценены, что выразилось в предложении занять художественный стол, и она приложила все усилия, чтобы подготовить и обеспечить всё необходимое для его достойного оформления.
Всё шло гладко, пока за день до открытия ярмарки не случилась одна из тех маленьких стычек, которых почти невозможно избежать, когда около двадцати пяти женщин, пожилых и молодых, со всеми их личными обидами и предрассудками, пытаются работать вместе.
Мэй Честер весьма завидовала Эми, потому что она, а не Мэй была всеобщей любимицей, и это чувство обострили несколько пустяков, случившихся на ярмарке. Изящные работы Эми, выполненные пером и чернилами, полностью затмили расписные вазы Мэй – это была первая заноза. Затем неотразимый Тюдор на последней вечеринке четырежды потанцевал с Эми и только один раз с Мэй – это была заноза номер два. Но главная обида, которая терзала её душу и оправдывала недружелюбное поведение Мэй, была вызвана нашёптанными ей некой услужливой сплетницей слухами, что сёстры Марч высмеивали её у Лэмбов. Обвинение в этом оскорблении целиком пало на Джо, потому что её озорное передразнивание было слишком похоже на оригинал, чтобы никто не узнал в нём Мэй, и шаловливые Лэмбы позволили этой шутке распространиться. Однако до самих виновниц не дошло и намёка на нанесённую ими обиду, и можно представить себе смятение Эми, когда, в то время как она наносила последние штрихи, оформляя свой красивый столик вечером накануне ярмарки, миссис Честер, несомненно возмущённая мнимыми насмешками над своей дочерью, с холодным взглядом, но мягким тоном обратилась к ней:
– Я узнала, дорогая, что юные леди несколько недоумевают по поводу того, что я выделила этот стол не своим дочкам, а кому-то другому. Поскольку это самый заметный и, как некоторые отмечают, наиболее выгодно расположенный стол и так как главные устроительницы ярмарки – мои дочери, я считаю, что будет лучше, если это место займут они. Мне очень жаль, я знаю, что вы искренне заинтересованы в участии в этой ярмарке и поэтому не будете принимать это небольшое личное разочарование близко к сердцу, и, если хотите, вам предоставят другой столик.
Миссис Честер сначала думала, что эта маленькая речь дастся ей без особого труда, но когда пришло время её произносить, этой даме оказалось довольно непросто сказать эти слова естественно, глядя ничего не подозревающей Эми прямо в глаза, выражавшие удивление и тревогу.
Эми чувствовала, что за этим что-то кроется, но не могла догадаться, что именно, и спокойно ответила, чувствуя себя уязвлённой, показывая это всем своим видом: «Может быть, вы предпочли бы, чтобы у меня вообще не было стола?»
– Ну же, моя дорогая, не обижайтесь, прошу вас. Дело всего лишь в целесообразности, видите ли, мои девочки, естественно, возьмут на себя обязанности по управлению ярмаркой, и этот стол занимает вполне подходящее для этого место. Я лично считаю, что для ваших экспонатов вполне подходит именно этот стол, и я очень благодарна вам за то, как вы оформили его, но сейчас мы, конечно, вынуждены отказаться от наших личных пожеланий, и я позабочусь о том, чтобы у вас был хороший стол в другом месте. Как вам тот столик с цветами? Младшие девочки взялись за его оформление, но им не управиться в одиночку. Вы могли бы превратить этот стол в нечто очаровательное, а цветочный столик, знаете ли, всегда привлекает внимание.
– Особенно джентльменов, – добавила Мэй, бросив взгляд, который просветил Эми относительно одной из причин её внезапного впадения в немилость. Она покраснела от злости, но не стала обращать внимания на этот девичий сарказм, ответив с неожиданной любезностью:
– Как вам будет угодно, миссис Честер. Я немедленно освобожу место здесь и займусь цветами, если вам угодно.
– Ты можешь расставить свои вещи на том столе, если хочешь, – начала Мэй, чувствуя себя немного виноватой, глядя на красивые подставки, раскрашенные раковины и оригинальные миниатюры, которые Эми так тщательно сделала и так изящно расставила. Мэй хотела сказать это по-доброму, но Эми неправильно её поняла и быстро ответила:
– О, конечно, если они тебе мешают. – И, как попало смахнув свои экспонаты в передник, она удалилась, чувствуя, что ей и её произведениям было нанесено непростительное оскорбление.
– Ну вот, теперь она разозлилась. О боже, лучше бы я не просила вас с ней поговорить, мама, – сказала Мэй, безутешно глядя на свой опустевший стол.
– Девичьи ссоры быстро угасают, – ответила ей мать, которая чувствовала себя немного неловко из-за своего участия в этой размолвке, и не безосновательно.
Маленькие девочки с восторгом приветствовали Эми с её сокровищами, и этот сердечный приём несколько успокоил её растревоженные чувства, и она принялась за работу, полная решимости преуспеть в цветочном искусстве, если не удалось в художественном. Но всё, казалось, было против неё. Было уже поздно, и она устала. Все были слишком заняты своими делами, чтобы помогать ей, а младшие девочки только мешали, потому что эти милые создания суетились и болтали, как сороки, внося немалую неразбериху своими бесхитростными попытками сохранить идеальный порядок. Когда она подняла вечнозелёную арку, её никак не получалось закрепить, и она покачивалась, а когда подвесные корзины
