чем ты остановилась? — задыхаясь, говорит Матео, скатываясь с меня на пляжное полотенце.
Если бы я не была полностью измотана сексом, мне бы удалось больше, чем просто рассмеяться.
Его широкая ухмылка демонстрирует ровные белые зубы, а глаза светятся, ловя солнце, что делает их карамельными.
— Что? Я хочу услышать продолжение истории.
Обнаженная, я должна была бы потянуться за своим купальником, который затерялся где-то под полотенцем, но я слишком расслаблена и, откровенно говоря, слишком довольна, чтобы заботиться об этом.
— Тогда тебе не следовало целовать меня так, как ты это сделал.
Парень подпирает голову рукой, его мускулистый и татуированный торс выставлен напоказ, а полотенце прикрывает только бедра. Боже, как он красив.
— Не мог удержаться.
Я подражаю его позе. Не утруждаю себя тем, чтобы прикрыть свою грудь. Его глаза расширяются, когда парень открыто смотрит на мое тело. Тепло разливается внизу моего живота.
Мы провели много времени в воде, рассматривая разноцветных рыб и крабов, которых нашли на рифе. Я увидела еще одну морскую черепаху, которая проплыла в тревожной близости от нас, как будто люди были такими же обычными, как и рыбы. Я сделала фотографии и предложила Матео проплыть от одной стороны бухты до другой менее чем за пять минут. Он настоял на том, чтобы мы заключили пари. Мы так и сделали. И я проиграла.
Так мы оказались на полотенце, целовались, и я рассказала ему свою самую постыдную историю. Вернее, половину.
Он протягивает руку и проводит кончиком пальца по моему бедру, следуя за впадиной талии и подъемом грудной клетки, прежде чем остановиться на внешней выпуклости моей груди.
— Ты была в третьем классе, и это был День матери.
Я прерывисто вздыхаю, когда он рисует крошечные круги на моей чувствительной коже.
— Появилась моя мама. Я не просила ее об этом. И до сих пор не знаю, как она… — Теплая дрожь пробегает по мне, когда его прикосновение перемещается к моему соску. Я прочищаю горло и сосредотачиваюсь. — Как она узнала. Я никогда не приглашала ее на такие мероприятия.
Он хмыкает, обводя пальцем круги.
— Продолжай.
Я сдерживаю желание застонать.
— Она была под кайфом и раздавала сигареты всем моим одноклассникам.
Его взгляд перескакивает с моей груди на мои глаза, беспокойство отражается в его нахмуренных бровях. Парень убирает руку с моей груди, чтобы накрыть мою руку.
Я хихикаю.
— Это было очень неловко.
— Это не неловко, Элси, это ужасно.
Я пожимаю плечами.
— Она не всегда была ужасной. У меня есть пара хороших воспоминаний, хотя сейчас, оглядываясь назад, я уверена, что она была веселой только потому, что была пьяна или под кайфом.
Матео подносит мою свободную руку ко рту и целует центр моей ладони.
— Я думаю, твоя мама и мой отец хорошо бы поладили.
Я морщу нос.
— Слава богу, они никогда не встречались, иначе мы могли бы стать сводными братом и сестрой.
— Как будто меня бы это остановило, — рычит он и накрывает меня своим телом.
Мои ноги легко раскрываются, чтобы обхватить его бедра, а он смотрит на меня сверху вниз, отбрасывает волосы с моего лица и становится серьезным.
— Ты скоро уезжаешь.
— Я знаю. — Я сглатываю комок в горле.
— Я не готов отпустить тебя.
— Мы будем поддерживать связь, — говорю я с уверенностью, которой не чувствую. На самом деле, грусть накатывает при мысли о том, что мы отдалимся друг от друга. — Мы сделаем все, что в наших силах. — Но даже я знаю, что лучшее не всегда достаточно хорошо.
Матео целует меня медленно, словно записывая в память каждую деталь моих губ, и мы снова теряем себя друг в друге.
ГЛАВА 24
«Любовь состоит из странной, непостижимой комбинации понимания и размолвок».
— Диана Арбус
Я СДЕЛАЛА ЭТО! Я действительно, блядь, сделала это.
Десять свежих, уникальных, благоговейных и провокационных снимков теперь добавлены в мое онлайн-портфолио. Тупо смотрю на фотографии, просматривая каждую из них, на изучение и препарирование которых я потратила часы, чтобы убедиться, что они наилучшим образом отражают мои способности.
От прыжка тени на доте до силуэта воды в отверстии скалы и всего, что между ними, я могу с уверенностью сказать, что выкладываю свои лучшие работы.
Я закрываю ноутбук и поворачиваюсь к Куинн, которая сидит за кухонным столом рядом со мной и листает журнал о серфинге.
— Я закончила.
Она вскидывает голову.
— Готово?
Ухмылка растягивает мои губы, и я киваю.
— Готово!
Мы кричим в унисон и обнимаемся, раскачиваясь взад и вперед, пока не падаем со стульев на пол от смеха.
— Я знала, что ты это сделаешь. Теперь мы должны отпраздновать с шам…
Я закрываю ей рот рукой.
— Больше никакого дешевого шампанского. После последнего празднования у меня два дня болела голова.
Она облизывает мою руку.
— Фу, мерзость! — Я вытираю слюни о ее лицо.
Подруга отшлепывает мою руку.
— О, девчачьи бои! Моя любимая секс-фантазия.
Наши руки падают с лиц друг друга, и мы смотрим на Гранта, который прислонился к дверной раме со стороны террасы. Он мокрый, без рубашки и смотрит между нами, как будто наше последнее общение с ним не было враждебным.
— Как думаешь, у него есть какие-то экстрасенсорные способности, чтобы чувствовать, где его не ждут, и портить всем веселье? — говорит Куинн, затем встает и помогает мне подняться на ноги.
Грант заходит внутрь с наглой ухмылкой на лице. Похоже, его ничуть не задело ее оскорбление. Его взгляд останавливается на мне.
— Если катание по полу — это твое представление о веселье, Южная Дакота, то я могу показать тебе настоящее развлечение.
Все мое нутро переворачивается от его слов, и подкатывает тошнота. Раньше я находила заигрывания Гранта
