беспокойство… – сказала добродушная госпожа Б.
– Нет, нет, как же… Все же… – говорили незнакомки, направляясь в переднюю.
Госпожа Б. вышла их провожать.
– Ах, боже мой! – проговорила вдруг старшая, солидная дама. – Катя, есть у тебя мелочь? – спросила она свою молоденькую спутницу.
– Нет! – ответила та.
– Извините, мне так совестно, но, право… вы так любезны и добры, что я решаюсь вас просить… – сказала солидная дама, обращаясь к хозяйке.
Та недоумевающе смотрела на нее.
– Будьте добры, разменяйте мне на мелочь рубль… – сказала солидная дама.
– С удовольствием!..
Госпожа Б. принесла рубль серебряной мелочью.
– Благодарю, благодарю вас! – сказала дама, взяв деньги, и обе посетительницы живо юркнули за дверь.
Госпожа Б. стояла в недоумении…
– Ах, какая я рассеянная, – вдруг послышался голос дамы уже с лестницы. – Ведь я не отдала вам рубль бумажкой… Сейчас пришлю со швейцаром…
Горничная осталась в передней ждать деньги. Хлопнула внизу выходная дверь. Прошла минута, другая, третья… А швейцар так и не нес рубля.
Барыня начала несколько недоумевать: пришли какие-то незнакомые дамы, взяли рубль, ушли… Она послала прислугу вниз справиться у швейцара.
– Степан, что же ты не несешь рубль?
– Какой такой рубль?
– Да тот, что тебе передали две приходившие барыни.
– Никакого рубля они мне не передавали…
– Вот те и на…
Изумлению и негодованию почтеннейшей госпожи Б. не было предела…
Полчаса спустя к дому на углу Кабинетской и Ивановской улиц подошли также две дамы. В этом доме жил зять упомянутого выше Б., почетный гражданин К. Ф. Я.
– Дома К. Ф.? – спросили они у швейцара, молодого, высочайшего роста парня с широким добродушным лицом.
– Никак нет.
– А когда он будет дома?
– Не могу знать.
Обе дамы огорченно взглянули друг на друга.
– Что ж, спросим об этом у его жены… – сказала младшая.
– Ну да, ну да, – сказала старшая и обратилась к швейцару: – А жена его дома?
– Дома! – ответил тот.
– Ну и прекрасно. Поднимемся узнаем! – сказала более солидная дама средних лет. – Мы старинные знакомые и даже родственницы К. Ф., – пояснила благосклонно швейцару почтенная дама. – Вот приехали и зашли его проведать. Жаль, что нет его. Ну, все равно, зайдем, когда будет, сегодня же.
Швейцар почтительно слушал пояснения.
Дамы поднялись наверх. Но здесь навели справки только в передней квартиры К. Ф., не преминув, однако, попросить у вышедшей молодой госпожи Я. разменять им два рубля. Та сказала, что у нее нет мелочи, и дамы спустились вниз.
– Послушай, голубчик, – сказала старшая швейцару, – разменяй-ка мне два рубля.
Тот с величайшей готовностью отсчитал ей два рубля мелочью, которую она опустила в карман.
– Катя, – обратилась она молоденькой, – дай ему два рубля бумажками.
– Ах, тетя! – ответила та. – Ведь у меня, вы знаете, все десятирублевки.
– Вот досада! И у меня тоже… Швейцар, голубчик!.. Через полчаса будет К. Ф., и мы приедем тоже… Да, впрочем, еще лучше… Скажите ему, что были те две родственницы, которых он ждет, что мы будем у него сегодня же, и возьмите, кстати, у него два рубля, которые мы взяли мелочью… Получите еще на чай…
И пока швейцар успел что-либо сообразить, обе родственницы живо шмыгнули за дверь.
Часам к трем приехал домой господин Б. и выслушал от жены повесть о том, как две какие-то «шарлатанки» надули ее на рубль.
– Не рубля жалко, а досадно на свою глупость, что они так меня обошли, – говорила она. А потом прибавила: – Не верится что-то… Такие элегантные, нарядные… Может, придут.
Но пробило четыре часа, а дамы не пришли.
Тоже часам к трем возвратился домой господин Я.
– Барин! К вам родственницы заезжали!.. – объявил ему швейцар.
– Какие родственницы? Что ты путаешь? Теща, что ли?..
– Никак нет!.. Приезжие… Взяли у меня два рубля. Извольте получить с вас.
– Что, что такое?.. Каких два рубля?..
Началось выяснение дела, и Я., рассерженный и смеющийся одновременно, вошел в свою квартиру.
– Вот так родственницы!.. – хохотали они с женой. – Ну и родственники же в Питере…
– Но какие они из себя? – интересовался Я.
– Очень элегантно и со вкусом одеты, – говорила госпожа Я. – Впрочем, я не рассмотрела их хорошо. В нашей передней ведь темно… Непременно расскажу об этом маме, – прибавила она. – Вот-то будет ахать и возмущаться по поводу мошенничества в Петербурге…
Но мама сама горела нетерпением рассказать дочери об истории с рублем и была уже у них на пороге…
Толкам, негодованию, удивлению и предположениям обеих женщин не было конца… Жертвой мошенничества, хотя и на ничтожную сумму, сделались две родственные семьи. Очевидно, кто-то их знал, кто-то за ними следил…
Что бы это значило?..
Поохали мать с дочерью и решили поехать, потолкаться у Гостиного двора, где, кстати, был и магазин Я., зятя госпожи Б.
Поехали…
Только они подъехали к Гостиному двору, как госпожа Б. взволновалась.
– Стой! – крикнула она кучеру, а затем, обратившись к дочери, возбужденно проговорила: – Они!..
– Кто такие? – спросила та с удивлением.
– Они, негодяйки, воровки, которые два-три часа тому назад проделали всю эту историю с тремя рублями. Вот я их!..
И почтенная дама указала дочери на двух элегантно одетых женщин. Одна из них была высокая, средних лет брюнетка, а другая – молоденькая, красивая, 18–19 лет блондинка. Обе женщины не торопясь шли вдоль Гостиного двора, останавливаясь иногда у витрин магазинов.
– Они!.. – энергично еще раз сказала госпожа Б. – Пойдем-ка догоним и арестуем их…
– Не ошибаетесь ли вы, мама?
– Ну, нет! Уж я не ошибусь…
И обе женщины пустились догонять воровок.
«Воровки» между тем, по-видимому, чувствовали себя в полной безопасности, нисколько не тревожились и оживленно о чем-то беседовали, опять остановившись у витрины большого ювелирного магазина.
«Воровки» между тем, по-видимому, чувствовали себя в полной безопасности, нисколько не тревожились и оживленно о чем-то беседовали, опять остановившись у витрины большого ювелирного магазина.
– Не потрудитесь ли, сударыни, – вдруг грозно и громко обратилась к ним госпожа Б., – не потрудитесь ли немедленно отдать те три рубля, которые вы сегодня обманным образом и мошеннически получили?! Рубль – от меня, а два рубля – от моей дочери… или у швейцара этого дома, но это все равно…
Обе настигнутые дамы остолбенели.
– Вы с ума сошли! – сказала, отступив назад, высокая, средних лет дама.
Молоденькая же молчала и бледнела… Это окончательно укрепило госпожу Б. в том, что она поймала-таки преступниц.
– Нет, я с ума не сошла и не сумасшедшая, – еще громче заговорила госпожа Б. – А вот если вы сейчас же не отдадите трех рублей, то я крикну городового и отведу вас в полицию… Это верно!.. Отдайте, по чести говорю вам.
