– Ты это к чему? – поинтересовалась Лора.
– Да к тому, что в сказке нужно аккуратней наклеивать ярлыки. И чёрт меня дёрнул так наречься! Ну назвал бы себя Буяном, как своего коня. Или, скажет, Ратобором. С этих-то спрос всё же меньше.
– А с чего ты решил, будто тебя дёрнул чёрт?
– Да кто бы ни дёрнул – всё равно гад. Ведь не вылезаю из проблем!
– И даже сам создаёшь, – прибавила она, вминая стопы под его рёбра. – А кто заставляет туда влезать?
– Как раз имя, – ответил Светлан. – Или, может, репутация – теперь не поймёшь. Видишь ли, когда от меня ждут чего-то, я ощущаю себя неловко.
– Проще дать, верно?
– Ну, если потом сложностей не станет ещё больше…
– Ведь это потом, ага?
– Вот был бы Ратобором, не стал бы загадывать. Уж для него главное – ввязаться в бой. Но когда привык пользоваться головой…
– Ворота, что ли, ею прошибать?
– Ладно, проехали, – сказал он и, не утерпев, таки сжал в руках её беспокойные ступни. – Так что же нам делать, а?
– Интересный вопрос, – улыбнулась Лора, щекоча пальцами его ладони. – Тебе расписать в деталях?
– С Людвигом-то более-менее ясно, – продолжил богатырь. – Как и с его новым господином, Озёрным Дьяволом. Уж этих мы встретим, когда пожалуют. Но если на пике схватки нам ударят в тыл? Иногда ведь хватает малости, чтобы склонить чашу.
– Да что ломать голову? – пожала дева плечами. – Потянешь за звено – вытянешь цепь.
– И за кого ж тянуть? На виду – сразу двое.
– А то не знаешь! Уж на твой крюк клюнет и тёмная рыбка. Пожалуй, даже охотней.
– Но-но, – осадил он. – Расклевались!
– Допрашивать ты не умеешь – так добейся, чтоб сама разболтала. Понятно, придётся ублажить – пока не раскиснет в медузу.
– Я нанимался, по-твоему? Всё ж я богатырь, а не… этот…
– Тогда сверни ей башку, – предложила Лора. – Жизнь-то она ещё ценит? Или сыщи то, что Жизель ставит выше жизни.
Да что искать, подумал Светлан. Будто не знаю!
– Какую ещё гнусность измыслишь? – спросил он. – Язык без костей, да?
Силачка ухмыльнулась.
– Но поиграть с шоколадкой придётся, – вздохнул богатырь. – Конечно, по своим правилам, не выходя за рамки. От большого зла мы не станем заслоняться малыми мерзостями.
В этот момент из коридора донеслись быстрые шаги, а спустя минуту в гостиную внеслась Глория. Походка её была шаткой, глаза блестели, к пылающим губам приклеилась улыбка. Повеселилась девушка – на всю катушку. Или это была разминка?
Едва не наткнувшись в темноте на стол, актёрка подошла к Светлану вплотную и, уперев кулаки в бока, возгласила:
– Опять милуются, ишь! Только я…
– Цыц! – оборвала Лора. – Умерь голос, ясно?
– Конечно, наша принцессочка дрыхнет! – фыркнула Глория, послушно сбавляя громкость. – Все должны ходить на цыпках!
Заворочавшись, Изабель издала негромкий стон. Тотчас вскинувшись с пригретой лежанки, Лора устремилась в спальню, похожая на заботливую мать. Надо ж, как легко в ней проснулся инстинкт. А скоро может и бабушкой стать – будет совсем смешно.
Качнувшись, актёрка плюхнулась на освободившееся место. И сразу стала избавляться от платья, причём проделывала это с большой сноровкой, на которую даже не повлияла выпивка. Так, это мы уже проходили… И чем удивит теперь?
– Вот, – вдруг вспомнила Глория, извлекая из-за лифа оранжево-красный фрукт, несколько помятый, но, слава богу, не раздавленный. – Для вас сберегла. Такого вы не ели ещё. А называется это…
– Хурма, я знаю, – сказал Светлан, удивлённо принимая гостинец.
Плод был некрупный, но всё же… А арбуза она там не припасла?
– Пробовал, да? – огорчилась девушка. – Противный!.. И как?
И посмотрела на него со странным ожиданием. Что-то она плетёт – явно. Вот только в каком смысле?
– Вкусно, когда не вяжет, – ответил богатырь. – А сама-то наелась? Могу поделиться.
– Нет! – Глория даже отшатнулась, выставив перед собой ладонь.
Кажется, эта роль даётся ей тяжко. Но ведь трудности нас не страшат?
Светлан принюхался к дару, пытаясь определить начинку. Хотя эксперт из него… Да и какая, собственно, разница? Но пропитали на совесть – не скупились. Убойная доза, да? Охота на крупную дичь.
– Занятно, занятно, – сказал он, рассеянно подбрасывая фрукт. – То есть я ожидал подобного – но чтобы так скоро?..
– Вы о чём, мой господин? – спросила актёрка испуганно. – Я вам преданна, уверяю! Ни к кому я не относилась лучше.
Вот это похоже на правду – до своего предела дойти она вполне могла. Но оправдываться поторопилась – обвинять-то её ещё не начали.
– Прости, любимый, но придётся тебя убить, – усмехнулся Светлан. – В лучших традициях, ха! Таково предписание, да? Или тебя смутили ценой? Вот до такой суммы я твоя, но если уж превзошли – прощай, моя любовь, буду созидать светлое будущее без тебя.
– А почему вы крутите с этой здоровячкой? – перешла Глория в наступление. – И с принцессы прямо пылинки сдуваете. Конечно, мне обидно!
– Значит, это я виноват? – сообразил он. – Так не доставайся же никому, Вася!.. Знакомые мотивы.
– Насмехаетесь, да? – оскорбилась девица. – Да если б вас так же лупила жизнь!..
Она всхлипнула. Ну, теперь на жалость давит. А что ещё в арсенале?
– Я тебе что, психоаналитик? – проворчал Светлан. – Сейчас начну в детстве копаться, искать истоки…
Тут из спальни вернулась Лора, ступая точно тень. Удивившись нежданной сцене, вопросительно посмотрела на богатыря. Молча тот поднёс к её носу хурму.
– Ха! – сказала силачка. – Спасителю от спасаемых, да?
Покривившись, он произнёс:
– Интересно, кто надоумил? И что обещал в награду?
– А на кого думаешь?
– Ну, ясно, это не маги – уж они знают, что богатыря не проймёшь отравой. И тем более не мой неведомый оппонент – этот информирован не хуже. Явные приверженцы Людвига во дворце вряд ли остались… во всяком случае, я их не нашёл… Скорее всего, кто-то из высших сановников, приревновавший меня к королю. И впрямь, зачем Луи две правые руки? Одну вполне можно отсечь. Милые такие дворовые традиции… Вообще, не помешает узнать имя затейника.
– Как раз это – не трудно. Хочешь, введу её в транс?
– Не хочу, – отказался Светлан. – Берегись Власти – забыла? Тут лучше не пробовать. Не то затянет, как наркотик.
– Говорила тебе: жалей с разбором, – сказала Лора, брезгливо глядя на отравительницу.
– Может, ещё и конкурс объявить? – огрызнулся он. – Или монетку станем подбрасывать? Этому, понимаешь, жалую кошель, а этому – в морду. Не жизнь начнётся, а лотерея!
– Ладно, а я при чём? Что на меня-то накинулся?
Усмехнувшись, богатырь пояснил:
– Злость срываю – разве не ясно? Никак не привыкну. То есть умом-то понимаю… А всё равно шибает.
