— Твоя девушка, да?
Утыкаюсь лицом в ее шею.
— Тебе так повезло.
Тело Стиви сотрясается от смеха.
— Это тебе повезло.
Нацепив слишком широкую гордую улыбку, я отстраняюсь от изгиба ее шеи. Она никогда не говорит о себе в таком ключе, но уверенность, исходящая от нее, определенно звучит приятно.
— Да, черт возьми, верно подмечено, — наклонившись к ней, я снова нахожу ее рот, пробую на вкус, исследую языком.
Большая часть меня не может поверить, что я могу это сделать. Что Стиви готова дать мне шанс, несмотря на мою дерьмовую репутацию, но я не пытаюсь ставить это под сомнение. Я просто хочу ценить ее и этот момент.
Обхватив ее лицо одной рукой, я опираюсь другой ладонью о кухонный островок, побуждая Стиви лечь на спину. Я забираюсь прямо на нее, мои спортивные штаны абсолютно не скрывают, с каким нетерпением я готов изменить тот факт, что у меня не было секса больше двух месяцев.
Мой телефон прерывает меня звонком с сообщением, но я не обращаю на него внимания. Вместо этого продолжаю лихорадочно целоваться с симпатичной девушкой на моем столе, пока он снова не пикает.
Рыча от разочарования, я отстраняюсь от Стиви и наклоняюсь над ней, хватая свой телефон.
Мэддисон: Закрой свои гребаные шторы.
Мэддисон: Не игнорируй меня, придурок. Закрой свои гребаные шторы.
Смеясь, я еще раз целую Стиви в губы, прежде чем отстраниться от нее.
Встав перед своим окном, я вижу Мэддисона на другой стороне улицы в его гостиной, руки по обе стороны от штор. Он неодобрительно качает головой, прежде чем с силой задернуть шторы. Но прежде чем уйти, он просовывает руку между материалом и стеклом и показывает мне большой палец вверх.
И я не могу не улыбнуться, когда задергиваю свои шторы.
— О, боже. — Стиви опирается на локти. — Мой брат может видеть все что здесь происходит, да?
— Возможно.
— Слава Богу, он уехал из города, но мы никогда больше не откроем эти шторы.
Я снова встаю между ее ног.
— Хорошо, — я расстегиваю верхнюю пуговицу на ее джинсах. — Тогда ты больше никогда не будешь носить одежду.
Положив свои руки на мои, Стиви не дает мне раздеть ее.
— Можешь выключить свет? — Ее сине-зеленые глаза смотрят умоляюще.
Оставив молнию, я провожу обеими ладонями по ее бедрам, обтянутым джинсами.
— Ты доверяешь мне?
— Зи…
— Стиви, ты доверяешь мне? Потому что я доверяю тебе знать обо мне все, так доверяешь ли ты мне увидеть твое тело? Я видел в темноте, чувствовал его в своих руках, и не хочу ничего больше, чем поклоняться ему при включенном свете.
Стиви испускает глубокий, покорный вздох, напряжение с ее лица рассеивается.
— Конечно, я доверяю тебе.
— Хорошо, — я расстегиваю молнию на ее джинсах. — Потому что я собираюсь съесть тебя так, будто ты последняя чертова еда на планете.
Она делает вдох, ложится на спину, и по напряжению в ее теле я чувствую, как Стиви нервничает.
Приостановив свои движения, я нависаю над ней.
— Но только если ты этого хочешь. Мы не собираемся делать ничего такого, что тебе не нравится или с чем ты чувствуешь себя не комфортно, но если беспокоишься, что мне это не понравится, то это не тот случай.
— Я просто… — она запинается. — Мне кажется, это приятно, но я… я просто стесняюсь наверное.
Нахмурив брови, я спрашиваю:
— Кто-то заставил тебя так себя чувствовать?
Стиви пожимает плечами и смотрит в сторону.
Ненависть наполняет меня к каждому мужчине, который когда-либо был до меня, и не только потому, что они попробовали то, что принадлежит мне, но и потому, что заставили ее чувствовать себя кем-то меньшим, чем потрясающей женщиной, которой она является.
— Что ж, Ви, я мечтал зарыться головой между твоих ног примерно с того момента, как мы познакомились, поэтому я хочу этого. Но если ты не хочешь, то мы не будем этого делать.
Она колеблется, обдумывая свое решение.
— Я хочу этого, — тихо признается Стиви.
На моих губах появляется лукавая улыбка, когда я стягиваю через голову толстовку. Обхватываю ладонями ее бедра, большими пальцами исследуя их.
— Если захочешь, чтобы я остановился, просто скажи что-нибудь. Иначе я не собираюсь выходить на воздух, пока не вылижу все твои соки.
— Господи, — она падает спиной на кухонный остров. — У тебя совсем нет фильтра.
Притягиваю ее бедра к себе, прижимаясь тазом к месту между ее ног. Из ее горла вырывается тихий нуждающийся хнык, и она выгибает спину, повторяя движение.
Нащупав пояс, я быстро снимаю джинсы с ее бедер, желая почувствовать ее тепло, а не джинсовую ткань. Но когда ее штаны падают на пол, я впадаю в транс, завороженный темно-фиолетовыми прозрачными стрингами, которые абсолютно ничего не скрывают, и заставляют мой член напрягаться под спортивными штанами.
— Эм… — я запинаюсь, прежде чем сглотнуть. — Это… да… черт.
Прижимаясь к ней большим пальцем, я провожу по сетчатой текстуре, заставляя Стиви выгнуться дугой.
— Ты думала, что сегодня что-то произойдет, когда выбирала их, милая?
— Надеялась, — стонет Стиви, извиваясь под моими прикосновениями, нуждаясь в большем трении.
Рад, что мы с ней на одной волне, потому что я надеялся, молился и мечтал об этом.
Приподняв ее бедра, я снимаю тонкую ткань сливового цвета, бросая ее на пол. У меня перехватывает дыхание, когда ее киска появляется в поле зрения, уже блестящая от возбуждения.
— Боже, ты прекрасна.
Пальцами скольжу по ее клитору, совершая круговые движения, а вид почти голого тела Стиви с ее кудрявыми волосами, раскинувшейся на моем кухонном острове, заставляет мой член болезненно напрячься.
— Держи бедра подальше от края, — я встаю на колени, закидывая ее ноги себе на плечи. — Хорошая девочка, вот так.
Оставляя нежные затяжные поцелуи на внутреннюю сторону ее бедра, я не свожу с нее глаз, наблюдая, как
