нет других дел, кроме как подпирать стены. Но это не значит, что они из Сопротивления. А если они работают на него, то не очень сильно стараются.
– Возможно, они разослали по всему сегменту приказ следить, не покажемся ли мы. Ну, то есть ты.
– Возможно. А ты чем занимаешься?
Хью ткнул себя пальцем в грудь.
– Я теперь матрос на торговом корабле, который ходит по всему сегменту, по всем четырем рекам. В данный момент мы идем вниз по Аркадии.
– Хм…
На самом деле это не самая плохая мысль. Он затеряется среди команды, сможет пообщаться с матросами и почти каждый день будет в новом городе.
– Кстати, Боб…
По тону голоса я понял, что сейчас начнутся неприятности. Я склонил голову набок, пытаясь выглядеть как можно более невинно.
– Может, объяснишь мне кое-что? – спросил Хью. – Мои товарищи умирают от смеха каждый раз, когда обращаются ко мне. Я лишь через пару дней догадался перевести свое имя обратно с квинланского.
Невинность. Невозмутимое выражение лица. Я ничего не знаю.
– Программа-переводчик придумывает квинланские имена и случайным образом связывает их с английскими.
– Случайным образом.
– Ага.
Хью снова задумался.
– Значит, переводчик совершенно случайно выдал мне имя «Самогон»?
– Ну, в общем, да.
Хью уставился на него, а я – на него. Я старался как можно дольше сохранять невозмутимость, но в конце концов сломался. Захохотав, я уже не мог остановиться.
– Ну… ты же…
Я мог выдавливать из себя только по одному слову в промежутках между приступами смеха. Хью ухмыльнулся, а затем тоже рассмеялся.
– Ну ладно, – сказал он наконец, – это действительно смешно. Но, ты же понимаешь, теперь между нами война?
Я ухмыльнулся в ответ.
– Но, пожалуй, это имя останется с тобой навсегда.
– Точно. Я объяснил парням, что меня прозвали так в шутку, а потом прозвище приклеилось.
Я кивнул, отдавая должное его сообразительности.
– Узнал ли ты что-нибудь в ходе своих странствий?
– Ничего интересного. В общем, все осознают, что существует Администратор и Сопротивление. Многие понимают, что они живут в искусственно созданной мегаструктуре и что их удерживают на определенном уровне развития технологий. Для других это что-то вроде мифа, в котором действуют боги, демоны и тому подобное. В любом случае большинству на все это плевать.
– Серьезно?
– Ага. Дело в том, что жизнь тут весьма неплоха: никто не голодает, и войн тут нет – города могут поспорить за рыбные места, но не более того. Познания о медицине отличные, все знают, что такое санитария, поэтому смертность невелика. Численность крупных хищников, которые раньше ели квинланцев, поддерживается на очень низком уровне. Большинство местных умирает от неизлечимых болезней, старости, погибает в драке или во время других злоключений. Сложно придумать довод, который заставил бы среднестатистического квинланца разозлиться на текущее положение дел.
Хью, похоже, собирался сказать что-то еще, но сдержался.
Это усилило мои подозрения. Хью точно что-то от меня скрывает, но что именно – нечто важное или новую бредовую теорию?
– Ну ладно, – сказал я, – в Кедрах мне больше делать нечего. Про Конец Халепа тут никто не слышал, и если я не буду гулять по городу с плакатом, на котором написано обо мне все, то вряд ли наткнусь на Сопротивление или на Администратора. Чуть ниже по течению есть транспортная станция, так что я, пожалуй, попытаюсь в нее проникнуть.
– Ты превращаешься в настоящего малолетнего преступника, – ухмыльнулся Хью. – Ну ладно, удачи.
9
Объявление войны
Уилл. Июль 2334 г. Заседание Совета ОФРС
Я гулял по одному из новых экспериментальных городов на Вальгалле, построенных «под открытым небом», когда на моем дисплее появилось сообщение: ОФРС объявила о созыве экстренного совещания. Теперь, когда возникла проблема со «Звездным флотом», эта новость почти наверняка предвещала беду.
Биосуществам понадобится время, чтобы добраться до устройств связи, поэтому я не чувствовал необходимости бросать «мэнни» где попало. Поддав газу, я устремился в сторону парка: там есть скамейки, на которые можно сесть.
Через несколько минут я усадил «мэнни» в деревянное кресло и вернулся в вирт. Заседание еще не началось, и поэтому я решил прочесть заявление Совета Пангеи.
Вчера в 8.30 утра по стандартному времени флот Пангеи вступил в бой с устройствами фракции Бобов, которую пренебрежительно называют «Звездный флот». Эти устройства незаконно блокировали нашу станцию связи с намерением использовать ее в качестве козыря на переговорах с нашим правительством, которое «Флот» пытается шантажировать. Наши силы одержали победу в бою, но противник – возможно, в припадке ярости – уничтожил захваченные им системы.
Тем же закончились наши попытки вернуть под свой контроль автофабрики в системе Пангеи.
Теперь мы находимся в опасной ситуации, поскольку потеряли половину наших производственных мощностей и практически все системы, обеспечивающие связь с ОФРС. Оправдания подобным действиям нет. Поэтому Совет Пангеи объявляет войну группе, известной как «Звездный флот». Все имущество «Звездного флота» по возможности будет найдено и конфисковано. Торговля и общение с агентами «Звездного флота» отныне являются преступлением для жителей Пангеи и будут караться в соответствии с «Законом о мероприятиях военного времени».
В послании было еще несколько параграфов, но основный смысл был ясен: Пангея официально вступила в войну.
Я открыл несколько документов, чтобы узнать подробности. Колония пыталась получить доступ к станции связи и провести ее перезагрузку, но на станции сработал механизм самоуничтожения. Никто не погиб, но пара кораблей получила значительный урон. Администрация затем попыталась проделать то же самое с одной из автофабрик в точке Лагранжа, и на ее корабли напали беспилотники-«шахтеры» и «бродяги». Если не считать последовательности, в которой произошли взрывы, это было фактически повторение событий на Ньюхолме.
Все очень плохо. Даже если не считать очевидных проблем, «Звездный флот» подвергал опасности людей, взрывая станции. Да, они не нажимали кнопку сами, они фактически минировали объекты, и поэтому вина ложилась на них. Стремясь побыстрее разорвать связи с био, они выбрали стратегию, которая просто злила людей и увеличивала число взаимодействий – и притом не тех, которые приносят пользу.
Они в самом деле идиоты. То есть у них реальные проблемы со здравым смыслом.
Прозвучал сигнал, извещавший о начале заседания. Я отодвинул в сторону окно с информацией и начал следить за происходящим. Председатель зачитал вслух подготовленное заявление, но ничего нового не сообщал, и я заерзал от нетерпения.
Наконец председатель закончил свою речь и дал слово представителю Пангеи.
Представитель Хи встал и яростно обвел взглядом собравшихся. Это, конечно, был спектакль, ведь он, как и все остальные, смотрел на экран. Но играл он блестяще: вы чувствовали, что
