Джерард молчал, прижимая Луизу к себе и не переставая гладить её волосы своей тонкой рукой. Такие точные, важные вопросы для её десяти лет. Столько печали и волнений вместо смеха, игры в салочки с фрейлинами в розовом саду и совершенно беззаботной жизни до самого её замужества, а возможно, даже и после. Он не знал, что ответить, и только шептал, как заведённый: «Всё будет хорошо, моя Луиза, просто поверь мне. Всё обязательно устроится самым лучшим образом…»
— Месье Джерард, — вздохнув и вытерев слёзы кулачками, Луиза посмотрела на него чуть покрасневшими, но от этого ещё более чистыми, словно горные озёра, голубыми глазами. — С мамой всё будет хорошо? Я понимаю, что не могу остаться, и знаю, как сильно она любит меня. Но я боюсь за неё, а по ночам мне порой снятся страшные нехорошие сны. Я очень переживаю…
— Крошка Лулу, — улыбнулся Джерард, пытаясь унять торопливый стук сердца. Сейчас он должен был сыграть лучше всех тех раз, которые он играл, чтобы очаровать кого-либо и увлечь в свою постель. Сейчас его зритель был самым важным и требовательным. Сейчас он собирался раз и навсегда меткими словами успокоить это мечущееся детское сердце. И пусть каждое его слово будет отвратительной ложью… Это его выбор и его груз, за который он ответит перед Его ликом в своё время. Он сделает это, ведь Луиза… Она не виновата ни в чём. Она не должна видеть по ночам плохих снов. Джерард мягко приподнял голову девочки за подбородок, заставляя смотреть на него, а другой рукой вытер ещё влажные от слёз щёки, нежно улыбаясь. — Твой милый нос покраснел и припух, и от этого всё твое лицо похоже на милое личико лесных эльфов, — сказал он, наблюдая, как глаза Луизы расширяются.
— Лесных эльфов? — с недоумением переспросила она.
— О, это волшебные существа, наподобие фей, из сказок народов Норвегии. В своё время я прочитал множество интереснейших книг, скажу тебе, но только в одной из них упоминались славные лесные эльфы. Там даже гравюра была, премилая, словно с тебя писали! — подмигнул он, снова проводя по светлым волнистым волосам. — Они очень смелые и храбрые, эти лесные эльфы. Они с улыбкой преодолевают все преграды на пути к доброй цели и никогда не сдаются, как и твоя мама. Поверь мне, малышка Лулу, твоя мама — она точь в точь королева лесных эльфов. Просто помни об этом. Эта женщина никогда не сдастся. Она любит тебя всей душой и сделает всё для того, чтобы ты была счастлива. С ней всё будет в порядке, вот увидишь. Просто помни, что она — королева. И никогда не забывай, что ты — принцесса. А лесные эльфы, несмотря на свою хрупкость и малый размер, очень смелые и добрые существа. Им некогда грустить и некогда печалиться, потому что внутри у них, вот тут, — Джерард приложил одну руку к своей груди, а вторую — пониже ключиц Луизы, — горит ровный и чистый огонь, от которого могут согреться все, кому плохо или больно. Не забывай об этом и не печалься, милая. Все мы очень полюбили тебя и будем скучать. Но я пообещаю тебе, что позже, когда всё успокоится, мы обязательно приедем навестить тебя и мадам Шарлотту в вашем новом доме.
Некоторое время Луиза молчала, словно обдумывая сказанное. Она будто и смотрела на Джерарда, но словно не вполне видела его. А чуть погодя, совсем не по-королевски шмыгнув носом, Луиза наклонилась и ловко подхватила свои шляпные коробки. Потом её лицо озарилось робкой улыбкой, но эта улыбка была такой чистоты и света, что буквально заставила Джерарда внутренне вздрогнуть, вспоминая такую же — у её матери в молодости.
— Вы правы, месье Джерард, — проговорила Луиза. — Простите, что проявила себя такой плаксой… Я постараюсь помнить, что я принцесса лесных эльфов. И буду молиться за мамочку. И за нашу будущую встречу, пообещайте мне, — в её тоне неуловимо проскальзывали нотки, характерные для наследных особ, и это заставило Джерарда улыбнуться.
— Обещаю и клянусь, Ваше Высочество, — подыграл он, учтиво склонясь в неглубоком поклоне. — А теперь нам стоит поспешить, потому что наш экипаж наверняка заждался.
Джерард подхватил небольшие сундучки с вещами Луизы, и они вышли из комнаты, прикрыв за собой дверь. Поместье опустело и словно задремало.
Всё это Джерард вспоминал по пути к шато Шарлотты и думал, насколько правдоподобно и уверенно он сыграл? Смог ли отвлечь и успокоить? И сейчас, когда они выходили из кареты, он подал руку Луизе и чуть крепче сжал её ладонь, ободряюще улыбаясь, и девочка улыбнулась ему в ответ. Джерард посчитал это хорошим знаком.
Внутри поместья царили хаос и суета. Всё вокруг, куда хватало глаз, было затянуто в белую ткань: мебель, картины, люстры, зеркала… Все пятеро словно попали внутрь древней пирамиды, но мумиями представали предметы быта, а не люди. Это было странно, волнительно и отчасти даже красиво. Их заметили лишь тогда, когда сама хозяйка дома буквально налетела на Джерарда из-за угла, держа в своих руках стопку каких-то вещей.
— Ох! Джерард! Слава Богу! — воскликнула она. — Я уже испереживалась, где же вы и где малышка Луиза. Почему вы так долго?
— Прости, душа моя, — Джерард вовлёк давнюю подругу в быстрое объятие и мимолётный поцелуй в щёку, — мы не хотели заставлять тебя волноваться. Смотрю, сборы идут полным ходом?
— Ох, это какой-то ад, Джерард! — пожаловалась она. — Постоянно что-то исчезает и спонтанно появляется в другом месте, словно в доме завелись призраки. Я не могу понять, взяли ли мы всё, что должны были, из личных вещей, или же я как всегда забуду что-то важное… Люциан отправился за наёмными экипажами в город, потому что наши все я продала неделю назад, а нам нужно минимум три, чтобы вместить всех вместе с багажом… Это невозможно! — Шарлотта говорила очень быстро, почти тараторила, заставляя всех вокруг улыбаться.
— Mon sher, ты же знаешь, что самое важное — это деньги, векселя, документы и фамильные драгоценности. Всё остальное — мелочи…
— Мелочи?! — воскликнула Шарлотта, даже притопнув каблучком туфли. — Мои прекрасные платья, шляпки, шубки… Ты считаешь, что это — мелочи? Лулу, милая, только посмотри на этого неотёсанного мужчину, ох, как можно полагаться на такого в столь важных вопросах? — она театрально закатила глаза и, взяв смущённую девочку за руку, повела её в сторону столовой залы, подав знак всем остальным следовать за ними. — Сейчас вы сядете и попьёте чай, Марго, прошу, помоги с этим, потому что мои слуги бегают неизвестно где и заняты непонятно чем… Я освобожусь через полчаса, и мы с вами спокойно поговорим. Думаю, Люциан также уже вернётся и составит нам компанию.
Шарлотта закончила свою речь и, взмахнув лёгкими юбками, упорхнула. После неё осталась лишь атмосфера подвижности и жизнелюбия, а также шлейф тонкого запаха Пармских фиалок. Пока Маргарет хлопотала над чашками и заварочным чайником, все молчаливо поглядывали друг на друга, внимая чуть истеричному настроению сборов, витающему в этом доме.
Люциан первым составил им компанию, вернувшись из города. Его нежданной радости не было предела:
— Фрэнк! Друг мой! Как я счастлив повидаться на прощание! — он смял плечи Фрэнка требовательным объятием, получая в ответ не меньшее по силе. — Месье Джерард, Маргарет, Поль, Лулу, — он поклонился всем присутствующим. — Благодарю вас, что приехали проводить нас. Ваша поддержка просто неоценима. Вы не будете против, если я украду Фрэнка ненадолго? — и хотя по потемневшим глазам Джерарда ясно читалось, что он очень даже против подобного, вслух не было произнесено ни слова. И короткий, невозможно горячий взгляд, переворачивающий всё внутри груди, которым одарил его Фрэнк, выходя из залы, стал лучшей наградой за его железную выдержку.
Люциан вывел друга в сад позади поместья, тот самый розовый сад, по которому они проходили, чтобы дойти до одинокого кряжистого дуба с качелями на холме. Сейчас на улице было темно — Шарлотта специально выбрала поздний вечер, чтобы отправиться в путь. Так их кортеж привлечёт меньше внимания, а к утру они уже будут в порту, а там — и на корабле, плывущем в Англию.
