— Да нет, Имас, спасибо, — модельер рассмеялся. — В этих делах, знаете... Хотя, чем черт не шутит! Может быть, и придется обратиться к вашей помощи, — то ли в шутку, то ли всерьез добавил Шведов.
— Всегда к вашим услугам, Игорь Андреич, — с готовностью воскликнул продюсер.
— Взаимно, Имас, взаимно.
— А где это вас сфотографировали?
— А, это Столяров. Отличный фотограф из еженедельника... Этого... Новый такой... Забыл! Ну не важно. Позавчера снял, вчера уже принес. Мы случайно на одной презентации оказались. Знаете, это у нас сейчас новая форма общественного бытия — презентация... Ну что ж, Имас: если мы с вами решили все вопросы, то — за работу, товарищи!
— За работу.
Маша, Юля и Катя, сидя за кухонным столом, пили чай в абсолютном молчании.
— Милиционер родился, — наконец не выдержав, бросила Катя. — Лейтенант. Старший.
— Что? — не поняла Маша.
— Молчим очень долго. Это значит — милиционер родился. Примета такая. Не слышала?
Маша отрицательно покачала головой.
— Понятно, — констатировала Катя. Разговор опять заглох.
Маша посмотрела на дочь, но старательно прячущая глаза Юля отвернулась.
Катя зафиксировала этот взгляд, покачала головой и решительно заявила:
— Ладно, я, пожалуй, пойду.
— Я с тобой, — тут же отозвалась Юля.
— Куда — со мной? — встала Катя. — У меня, девушка, деловое свидание.
— Тогда я к бабушке с дедушкой поеду, — нашлась Юля. — Возьму Аленку...
Маша с мольбой посмотрела на Катю. Та, вздохнув, села обратно на стул.
— Хорошо. Мне не к спеху. Помолчим еще. В конце концов, лишний милиционер в стране не помешает.
— Ну, как вы там живете, дочка? — наконец выдавила из себя Маша.
— Спасибо, ничего. Вашими молитвами, — неприязненно ответила Юля.
— А... Почему ты домой так редко приходишь?
— Я же тебе объясняла: в училище сейчас большая нагрузка, потом — Аленка... И ездить далеко... — по-прежнему пряча глаза, отвечала Юля.
— А почему ты приходишь только тогда, когда меня нет дома? — наступала Маша.
— Ну... это так... случайно получается...
— Юленька, ты взрослая девушка и вольна поступать так, как считаешь нужным. Но все-таки я тебе не совсем посторонний человек и, мне кажется, имею право хотя бы знать, что с тобой происходит.
— Да ничего со мной не происходит! Я же тебе объяснила, мама! — вспылила Юля. — Кать, пойдем!
— Ну хорошо. Обещаю, что я больше ни о чем тебя спрашивать не буду. Но то, что я сейчас скажу, ты просто обязана выслушать, потому что это имеет к тебе самое непосредственное отношение.
Было видно, как, сжав зубы, Юля взяла себя в руки.
— Хорошо, мама, я тебя слушаю.
Маша прекрасно видела реакцию дочери, но выхода у нее не было. Неторопливо, неуверенно она заговорила:
— Дочка... Ты взрослый человек, все понимаешь... и поэтому я не буду начинать издалека...
— Правильно, Мария Петровна. Переходите, пожалуйста, к сути вопроса, — не удержалась Юля.
— Понимаешь, дочка... Я... полюбила другого человека и собираюсь... Уйти к нему. Так бывает... И я позвала тебя, чтобы спросить: хочешь ли ты уйти со мной?
— Ты это серьезно?
— Такими вещами не шутят... Он... очень хороший человек... У него... большая квартира... В центре... Так что и тебе и Сашеньке будет где там разместиться...
— Сколько комнат? — деловито поинтересовалась Юля.
— Что? — Маша растерялась.
— Ну, сколько комнат в квартире? Я же должна знать. Это же важно все-таки!..
— Четыре. Четыре больших комнаты.
— А холл?
— И холл есть. Большой... И коридор...
— Даже коридор?! — повеселела Юля. — Солидно! Он, наверное, богатенький?
— Не бедный, — подозрительно глядя на дочь, лаконично ответила Маша.
— А как же папа? — вдруг посерьезнев, спросила Юля.
— Папа у нас уже не маленький. Он будет жить здесь... Может быть, тоже женится со временем. Ведь он у нас красавец мужчина, — Маша попробовала улыбнуться.
Но Юля не захотела принять шутку матери.
— А что ж ты тогда его бросаешь? — строго спросила она мать.
— Понимаешь, — не сразу ответила Маша. — Твой папа очень хороший человек, действительно очень хороший, но.. Наверное, я его разлюбила...
—А ты его любила?
— Конечно. И я благодарна ему за многое. Юля понимающе закивала.
— Значит, теперь ты любишь этого богатенького?
— Ну зачем так, — поморщилась Маша. — Да, я его люблю. Но не потому, что у него есть деньги. Наш папа, между прочим, тоже не бедный.
— Мой папа. Мой! — истерично закричала Юля.
— Что?..
Маша даже не сразу поняла, о чем речь.
— Ну хорошо. Твой папа. А Юля не унималась:
— Все-таки четыре комнаты для такой большой семьи, как наша будущая... Маловато будет, тебе не кажется, мамочка? Ну сама посуди: в одной комнате — спальня молодоженов, во второй — кабинет, в третьей — столовая. А нам с Сашкой что, прикажете в одной комнате ютиться? Нет уж, извини, мамочка, но я к этому не привыкла.
Маша с надеждой на помощь посмотрела на Катю — она все еще не понимала, издевается Юля или говорит всерьез.
Катя неопределенно пожала плечами.
— Ну, не все сразу... Может быть, со временем...
— Со временем? Угу... Конечно!
Юля взяла со стола чашку с чаем, поднесла ко рту, но вдруг, резко выбросив руку вперед, выплеснула остатки чая Маше в лицо.
— Ты что?.. — растерянно проговорила Маша, даже не пытаясь утереть лицо.
— Это тебе за папу, — спокойно заявила Юля. Не спеша встав, она вышла из-за стола.
— Ты с ума сошла... — все еще по инерции повторила Маша и вдруг, опомнившись, закричала: — Да как ты смеешь?! Вон из моего дома! Немедленно вон из моего дома!
— Это уже не твой дом, — все так же спокойно ответила Юля, направляясь в прихожую.
Маша бросилась вслед за дочерью.
— Маша! Маша, ты что?! — закричала Катя.
— Убирайся! И чтоб я тебя больше не видела! — голосила Маша.
— Мария, опомнись! — попробовала успокоить ее Катя, но Маша словно не слышала ее.
— Мерзавка! Малолетняя мерзавка! Да какое ты имеешь право все это мне выговаривать?!
Не реагируя на мать, Юля молча одевалась.
— Маша! — снова попробовала вмешаться Катя.
— Ты!.. Ты!.. У меня нет больше дочери! Имей это в виду!
— Не переживай, — открывая дверь, усмехнулась Юля. — У тебя еще есть сын. — Она обернулась к Кате. — Я у стариков. — И громко хлопнула дверью...
Взбешенная Маша, тяжело дыша, замерла на месте. Катя с жалостью посмотрела на нее.
— Мария, ты сошла с ума.
— Еще ты тут будешь? Я не понимаю, а кто, собственно говоря, дал вам право меня судить?! Кто вы такие, чтобы выносить мне приговор?
