я отсюда уберусь.
Первый окончательно очухивается и с рёвом кидается на меня с кулаками. Я наконец немного расслабляюсь, добавляя слой защиты. На что он надеется…
Удар его огромной лапищей пробивает и защитный слой и доспех, словно их и нет. И татуировка не помогает. Я только и успеваю, что чуть отклониться и кулак смазано проезжается по щеке.
Из такого положения мне остается только вдарить снизу под челюсть и пнуть ногой, отталкивая. Вижу шевеление за его спиной, у подножия тёмной лестницы, уходящей наверх.
Да лежите вы! Прибиваю их к полу силой и кидаюсь вперёд. На лету включаю режим берсерка и врезаюсь в амбала на огромной скорости, не рассчитав.
Мы влетаем в стену, вызвав ещё один мощный толчок. Наши силы, соприкасаясь, отпружинивают и резонируют в стену. Да кто они вообще такие?
Задать этот своевременный вопрос не успеваю, получив под дых. Бью головой в нос и чуть сам не отрубаюсь, перед глазами плывут круги. Отскакиваю, пока амбал машет руками, загребая к себе.
Отвлекаясь на него, упускаю из виду остальных и сила, держащая их, слабеет. Меня дёргают за лодыжку и я падаю. В памяти мелькают символы, но я не успеваю вспомнить ничего подходящего.
Только тот, что артефактор использовал для Светлячка. Мы их столько сделали, что он врезался в мою память. Ну, сейчас вам будет взрыв сверхновой!
— Прекрати! — кричит откуда-то сверху брат, а за ним звучит похожий крик на чужом языке.
Я бью уронившего меня в живот и прекращаю. Ну не останавливать же руку на подлёте? Хтонь, этот режим берсерка плохо на меня влияет.
— Ты чего тут устроил? — Яр спускается по лестнице и помогает мне подняться, подавая руку.
— Пофему сфазу я-то? — ворчу, двигая челюстью — вроде не сломана. — Эти милые ребята даже здрасте не сказали, сразу напали.
— А ты как сюда попал? — вкрадчиво интересуется он.
— Нууу… Открыл.
— Понятно, — хмыкает брат. — То есть, ты взломал замок, втихаря влез и ожидал тёплого приёма?
— Ну, его то я получил. Горячий приём, я бы сказал.
Я наконец осматриваюсь. Все вроде живы, ледяная статуя сама себя расплавляет изнутри. Но небольшое помещение немного обуглилось. Да и из дыры в стене тянет свежим воздухом.
Мужчина, спускающийся за Яром, усмехается, оглядывая погром. Ещё здоровее огненных ребят, бочки мускул вот-вот разорвут кожу. Смуглый, коротко стриженный, но с объёмной бородой, торчащей во все стороны бородой. Словно морского ежа на лице надул.
И покрытый татуировками с ног до кончика носа. Наверняка и бороду поверх узоров отрастил. Я разглядываю его, открыв рот. Это же не человек — ходячая татуировка.
— Про этого младшего братишку ты говорил? — обращается он к брату густым басом, очень подходящим под колоритную внешность. — Смотрю, буйный нрав — это у вас семейное.
— Про этого, — Яр вздыхает и коротко представляет нас друг другу: — Игорь. Иредж. Ты уж извини…
Он рассеянно обводит рукой нашу помятую композицию.
— Да ничего, моим парням размяться не помешает, — не расстраивается мужик. — Ха, смотри-ка, пацан чуть троих ифритов не уложил.
Его глаза темнеют, и он добавляет ещё что-то, звучащее угрожающе. Судя по невеселым лицам охраны, это был не комплимент. Я насчёт «чуть» сильно сомневаюсь не в свою пользу, но вежливо молчу.
Надо же послушаться совета бабки и помалкивать.
— Ладно, уговорил, — Иредж машет рукой наверх. — Пойдём. Вижу, что такому бойкому понадобится моё мастерство. Но с одним условием — расскажешь чем ты его, — он указывает на оттаявшего амбала, стоящего в растекающейся по полу луже.
Мне не очень хочется сдавать приём, против которого в следующий раз будет защита. Но брат кивает, и я следом за ним. Ладно, буду тушить песком.
Я раздумываю над возможностью создания локальной песчаной бури, пока следую за Яром. Узкими крутыми лестницами мы поднимаемся на пятый этаж, проходим длинный коридор и попадаем в то, что татуированный с гордостью называет мастерской.
Глаза, от резкого контраста, сначала не верят. Идеальная чистота и порядок. Почти стерильная комната, облицованная светлым крупным кафелем. И даже воздух какой-то нейтральный, со слабым запахом дезинфекции.
Посреди помещения стоит медицинский топчан, такой, со сгибающейся спинкой. И ремнями, что сразу меня напрягает и вынуждает отступить.
— Это для исключительных случаев, — объясняет мне мужик и поворачивается к Яру. — Ты ему вообще ничего не объяснил? Не удивительно, что он чуть мой дом не разнёс.
— Ладно, больше не буду скрывать куда я иду и зачем, — сдаётся Яр.
Ну наконец-то! Если каждый раз мне придётся сбивать таинственность такими способами… Надо быстрее учиться.
— Так где я?
— Иредж — редкий мастер. По очень редким татуировкам, — снова начинает нагнетать брат, понижая голос, и показывает свои руки. — Вот эти — его рук работа. И я даже не знаю, сколько раз они меня спасали от тварей хаоса.
— Так это защита от демонов? — до меня, наконец, доходит по каким именно тату он мастер.
— Не совсем, — Иредж отходит к дальней стене и гремит какими-то склянками, стоящими рядами на столе. — Это усиление твоего собственного дара, но только в отношении всего, что касается хаоса. То, что я наношу, вытягивает часть силы из твари, напавшей на тебя, и ей усиливает защиту или атаку. Зависит от обстоятельств.
— Силы хаоса? — мне становится дурно, в горле начинает печь.
А вот таких приколов не позволит слово, данное императору. И магия только что на это намекнула.
— Не совсем, — повторяет он. — Ты не будешь пользоваться силой хаоса, если ты про это. Сила становится нейтральной, никому не принадлежащей. Такой силы немало в мире. И только мы умеем её приручать. Но я не дам тебе способность получить силу мира, а только вытянуть чужую, превратить в ничью и завладеть ею.
Кто они, которые умеют такое вытворять, я не понял. Судя по еле заметному жесту Яра, спрашивать об этом не стоит. Ладно, выпытаю из него потом. Ифриты это кто вообще?
Хтонь, ну нельзя было заранее предупредить? Звучит отлично, но я чувствую подвох. А мне даже времени обдумать не дают. Хотя я и не слышал, чтобы было предложение.
Хочется врезать Ярославу, но его сосредоточенное и серьёзное выражение лица намекает, что надо ложиться под… Что там, иглы? Вот ведь любят в этом мире ходить расписными.
— Давай, — подгоняет брат. — У нас мало времени, это займёт почти всю ночь.
— А мои друзья? Они тоже отправляются в пустыню, — было бы неплохо вооружить всех такими татуировками.
— Не успею, — отвечает Иредж недовольно. — И уговор был только на одного. И так пришлось подвинуть одного уважаемого человека.
