коловертышем спали, тонко посапывая в два голоса, а вот Лиодор, судя по напрягшейся руке, которой оборотень меня обнимал, тоже проснулся.
Я слегка напрягла руку – о Макошь! я, оказывается, тоже его обнимала! – чтобы показать ему, что я тоже не сплю, и он легонько сжал мое плечо в ответ. Мы лежали без движения, прислушиваясь.
Как будто где-то вдалеке раздавался монотонный хлопающий скрежет, перемежаемым свистом, который было все лучше и лучше слышно.
Точно. Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп: как будто каменные глыбы соприкасаются с размаху, бьются друг о друга, и через несколько секунд - опять. Учитывая, что Каменный Лес «танцует» в невероятной, пугающей тишине, это были первые посторонние звуки, кроме наших собственных голосов, которые мы слышали за день.
И эти звуки становились все отчетливей и отчетливей.
Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп.
О, богиня!
Похоже, это крылья каменного грифона…
Существа с головой орла, туловищем льва и огромными крыльями.
Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп.
Скрежет каменных крыльев стал настолько нестерпимым, что было непонятно, как Дине с коловертышем вообще могут спать.
Оглушительный треск раздался прямо над нашими головами – видимо грифон опустился на скалу, в которой находилась наша пещера. Я скосила взгляд на вход, который был ужасающе близко.
Стоит каменному чудовищу нагнуться или вовсе спрыгнуть на землю…
О, Макошь!
Похоже, нет, на этот раз точно, мы все погибли!
Даже хорошо, что Дине с Данькой спят… Ближе к выходу мы с Лиодором… Точнее, Лиодор… Все-таки, права я была, когда не верила его словам, его обещаниям… Им просто не суждено сбыться. Потому что они слишком хороши, чтобы оказаться правдой. Не будет ничего… И ничего не было. И, песиглавец меня подери, как я сейчас жалела об этом!
Это единственное, о чем я сейчас жалела. Вчера, когда я вышла из гостеприимной «избушки бабая» и смотрела на звезды, Дар вышел вслед за мной, набросил теплый шерстяной плащ на плечи, укутал в него, а затем прижал к себе. И даже сквозь плотную ткань его плаща я слышала, я чувствовала, как громко бьется его сердце. И мы так стояли, молча, и где-то в районе груди у меня как будто играла музыка, и казалось, что оборотень, обнимающий меня сзади, тоже ее слышит. Я думала о предстоящем переходе на Темную Сторону, об опасностях, которые нас там ожидают, но даже не предполагала, что, по сути, мы до Темной Стороны так и не дойдем.
Потому что каменный грифон… Это даже не вещица-сорока… Здесь бесполезна любая магия…
Внезапно, прямо над нашими головами раздался оглушительный скрежет – как будто огромные каменные когти царапнули ровную поверхность скалы, и в следующую минуту опять раздалось: хлоп-хлоп, хлоп-хлоп.
Сначала громко, как будто гигантское существо продолжало парить над нашими головами. Потом все тише и тише.
Я, не в силах поверить в то, что похоже, нам повезло, повернулась к Лиодору… И в тот же миг оказалась лежащей на спине, прижатая сверху его телом, а твердые, требовательные губы с силой впиваются в мои, до боли повелительно и безжалостно. Так Дар еще меня не целовал – яростно, исступленно.
Одна его рука железной хваткой держала мои руки над головой, прижимая к полу, а другая, бесцеремонно проникла под брюки, сзади, с силой прижимая к твердому, как камень телу. Видимо, ощущение того, что мы оказались на волосок от гибели и избежали ее, заставило нас обоих потерять разум на какое-то время…
А может просто таким образом выходили излишки адреналина, я не знаю.
Только в следующую секунду я услышала как будто со стороны звериный рык, не сразу осознав, что этот звук принадлежит мне самой.
Дар ответил еще более грозным рычанием, с силой впиваясь в мои губы, так, что я ощутила соленый вкус крови во рту. Моей или его – я не знаю, только это подействовало на меня еще более возбуждающе – как будто задергало внизу, и все желания свелись к какому-то непонятному томлению, ожиданию, я не знала, чего хочу и чего жду, но по ослабленным за переход мышцам как будто потек жидкий огонь.
Не знаю, как я высвободила свои руки, но в тот же миг, как хватка Лиодора немного ослабла, почувствовала, как запускаю пальцы в его черную шевелюру, еще сильнее притягивая к себе его голову, так, что впору задохнуться…
- Вот теперь я вижу – невеста, - прозвучал откуда-то издалека веселый голос Дине.
- Эх, и не совестно же! Рахубники!* (*Рахубник — безобразник (рахубничать — безобразничать) (Архангельская Область)) – а это, кажется, Данька.
- Да, цыпа явно знает толк в скрещивании! – а что это за голос?!
И что значит это прицыкивание?! Ей-богу, что-то я не припомню ни у Дине, ни у Даньки такого глухого, низкого баса!
В следующую секунду, я оказалась буквально отброшенной назад, к черноволосой магине и коловертышу. И увидела, как чародей, только что покрывавший жадными поцелуями мое лицо и шею, прижимает к земле запрокинутого навзничь песиглавца – одного из тех, что мы так любезно оставили болтаться в ловушках в лесу. Любезно – в смысле убивать не стали, а надо было бы.
Руки чародея сдавливали горло песиглавца, сучившего ногами, и, что показалось мне совсем странным, не делавшего ни малейшей попытки к сопротивлению.
Песиглавец только таращил выпученные глаза, хватался руками за железное кольцо рук Лиодора и сучил ногами, явно пытаясь что-то сказать. Но как он сюда попал? Неужели шел за нами всю дорогу? Один, без страховки?! Этого не может быть!
- Лиодор! Отпусти его! – не выдержала я, заметив, что глаза песиглавца начинают закатываться, а ногами он сучит все менее уверенно.
- Точно! – поддержала меня Дине. - Сеня имеет полное право добить его сама!
Я бросила укоризненный взгляд на Динеке, причем та пожала плечами, а коловертыш, сидящий у нее на коленях, презрительно
