Вестник в основном был предназначен для боя в воздухе, на земле он отлично помогал Нику сохранять дистанцию с противником.
Королева решительно настроилась проскользнуть за очерченный им круг обороны. Ник позволил ей это и, выставив копье горизонтально перед грудью, встретил удар меча. Затем крутанул древко с целью лишить Мабриан оружия, но она не стала сопротивляться, а, наоборот, последовала за его движением и в результате легко отступила с мечом в руке.
Дистанция восстановилась, и теперь уже Николас бросился в атаку. Мабриан нырнула в сторону и легко уклонилась от удара. Она даже умудрялась плашмя бить мечом по копью, как будто отгоняя его от себя.
Отец Николаса присоединился к схватке. Варен все еще был с крыльями, и, когда он молча протянул руку, Ник перебросил ему копье. Теперь он использовал Лукса как меч, а отец, воспользовавшись подаренным крыльями преимуществом, атаковал противницу с воздуха. Как только в обороне Мабриан появилась брешь, Варен тут же бросил копье обратно Нику, и тот низким ударом попытался выбить у воительницы землю из-под ног.
– Как такое возможно? – изумился Варен, приземлившись рядом с сыном и наблюдая за тем, как Мабриан быстро и легко восстановилась и взяла меч на изготовку.
Варен с Ником приготовились к очередному витку схватки, но тут яркая вспышка света ударила обоих в грудь и с силой отбросила назад. Варен благодаря крыльям сумел остаться в вертикальном положении, а вот Николас пару-тройку раз кувыркнулся, и это было очень неприятно.
Рядом с Мабриан стояла женщина. Королева-воительница была невысокой и мускулистой, а та, что пришла ей на помощь, вся окутанная светом, была высокой и стройной. Золотистые волосы, заостренные уши. Глаза светились желтым светом.
– Авестра, – выдохнул Варен с таким видом, как будто вот-вот с почтением опустится на одно колено.
А Ник уже стоял на одном колене и с открытым ртом смотрел на мертвую Авестру Кир, дочь Мабриан и Фоса, основательницу дома Киров.
Первая владелица Вестника Солнца.
Мать с дочерью одновременно бросились в атаку.
Николас принял на себя Авестру, просто потому что она решила вернуть свое копье. Зал торжеств затопила пульсирующая золотистая энергия. За спиной Авестры расправились крылья из света, и тут между ними возник Варен.
Отец Ника и Авестра, глядя друг другу в глаза, поднялись над полом.
Дарованная богом сила против дарованной богом силы.
– Ник, в сторону!
Риша. Николас бросился на пол. Что-то врезалось в Мабриан со спины, острие какого-то оружия пронзило ее насквозь и приподняло в воздух. Нет, это было не оружие, это был рог. Вызванный из мертвых эквил отбросил королеву Ваеги, словно тряпичную куклу.
К ним подбежали сестры Вакара. Риша была в жутком состоянии – пальцы ее кровоточили, а на руке был довольно серьезный ожог.
– Ты как? – взволнованно спросила Риша.
– Вообще-то, это я должен был спросить, – задыхаясь, ответил Николас. – Спасибо, я в норме.
Над ним тем временем Варен и Авестра продолжали обмениваться ослепительно яркими вспышками света.
– Не могу поверить, что это дело рук заклинателей. Я всегда думал, что тех, кто умеет пользоваться магией, невозможно воскресить.
– Они этого и не делали. – Риша тяжело сглотнула. – Но кажется, я знаю, чем все это вызвано. Мне надо спуститься в усыпальницу.
– Я с тобой. – Николас встал на ноги.
– Нет, лучше останься и проследи, чтобы Сайя была в безопасности. Тут есть еще монстры, которые при жизни были элементалистами. Да и Дамарион Ластрайдер где-то здесь шныряет.
И действительно, Ник видел, как в противоположной стороне зала высокий, окутанный тенями мужчина бился с Еленой Ластрайдер.
Совершенно темное место их схватки контрастировало с ярко освещенным пятачком, где бились Варен и Авестра.
Но где же Таисия, почему она не сражается вместе со своей матерью?
– Я и сама справлюсь, – попыталась возразить Сайя.
– Знаю, бхина[24]. – Риша погладила ее по спине. – Поэтому ты должна присматривать за Ником. И контролируй эквила. Я положу этому конец.
– Риша…
Но Риша уже бежала к самой большой трещине в полу, откуда, словно насекомые или паразиты, вылезали мертвецы. И спрыгнула в усыпальницу.
* * *
Таисия смотрела на останки дона Солера, а вокруг нее и над ней волнами перекатывались тени. Она рассеянно думала о Рише и Николасе, о том, как они в ней разочаровались, когда узнали, что она убила того психа в лавке. Что они сказали бы, узнав об этом?
Но ничего уже не изменить. Останки расчлененного советника лежали возле его ног, и при всем желании она не могла сшить их вместе.
Ее сознание было чистым, как белый лист, и, что удивительно, она сама не понимала, что в этот момент испытывала. Облегчение? Удовлетворение? Или, может, просто шок? А вот с телом – другая история. Тело зудело от нетерпения, оно хотело действовать и рвалось в бой.
Таисия медленно повернулась к площадке перед залом.
Ее наполняла сладостная сила, эта сила текла в ее венах, словно свет ярких звезд. Если зал надо очистить от мертвецов, что ж, она к этому более чем готова.
Едва переступив порог, Таисия услышала эхо чьих-то шагов, причем каждый сопровождался глухим стуком.
Таисия остановилась. К ней по красной ковровой дорожке шла прихрамывающая мертвая женщина. Ее удлиненное лицо было словно из воска, но еще сохраняло следы былой красоты.
Таисия выросла на легендах об этой женщине и вот сейчас видела ее собственными глазами.
В этих легендах рассказывалось, как Никс приходил к ней во сне, медленно соблазнял и тихо покидал утром, а она, проснувшись, изнывала от похоти и долго не могла восстановить дыхание.
Когда Ваега пошла войной на Кардику из-за торговли с Мари, она попросила Никса о помощи, и он откликнулся – напустил на лагерь врагов тварей, которых называли «ночными кошмарами». Но помог он с одним условием – она должна была возлечь с ним… Не во сне, а в реальности.
Когда ее живот начал расти, они с принцем-консортом постарались сделать так, чтобы весть об этом разнеслась кругом и всюду.
«Королева Арселия беременна от бога Никса! В ее чреве зреет плод от святого семени!»
Новость взбудоражила людей. Город гудел, как улей, это было скандалом и в то же время поводом для гордости.
Ребенок рос во дворце, у Арселии и консорта появились собственные дети. Когда один из них попытался воткнуть кинжал в сердце наследника, Арселия неохотно удалила своего первенца, чтобы он основал третий дом Нексуса, дом Ластрайдеров.
В одной руке Арселия держала изящную трость, с которой ее, очевидно, захоронили. При жизни, еще в детстве, она получила травму, после которой боль стала ее постоянной спутницей. Согласно легенде, в трости Арселии был спрятан клинок.
Легенда оказалась
