забывать о том, на что способны дома.
Их нельзя недооценивать, надо всегда помнить, что они своей силой способны с легкостью раздавить Нексус и закончить то, что начали боги.
Джулиан медленно протянул ей руку. Ее мозолистые пальцы коснулись его запястья.
И в этот момент он понял, что совершил ошибку. Страшную ошибку.
XVII
Этот круг был больше того, который он начертил раньше.
Он остановился, сел на корточки, чтобы перевести дыхание. Кружилась голова, желудок сводило от голода.
«Не останавливайся, продолжай», – приказал голос.
И он продолжил чертить круг.
Холм из мертвых тел превратился в гору, и эта гора смердела. Он отгонял мух от лица, из-за их жужжания его вдруг начала преследовать гнетущая тревога.
Грудь затопило тепло, темнота застила глаза.
Он зажмурился и вспомнил ту странную девушку, которая с ним говорила. Она была в длинной рубахе, которая при порывах ветра обтягивала тело, а ее черные волосы веером разлетались вокруг плеч.
– Кто ты? – шепотом спросил он так, будто она все еще могла его слышать, все еще могла ему ответить.
«Не волнуйся из-за нее, – нараспев сказал голос. – Она – всего лишь плод твоего больного воображения. Возможно, ты одинок и потому нуждаешься в ком-то, с кем можно поговорить. Возможно, тебе нужно поесть».
Он прикоснулся к животу и снова почувствовал голодные спазмы в желудке.
«Всему свое время, – сказал голос. – Сначала ты должен закончить».
Он попытался встать.
«Вставай же».
Хватая ртом воздух, он качнулся вперед. Его тело двигалось словно само по себе. Дрожащими руками он заполнил пустые сектора в круге символами, значения которых едва ли понимал.
«Теперь проверь».
Он опустил ладони в начерченный круг. Склонил голову. Открылся ощущению, которое тянулось и тянуло, волокло нечто за собой.
Он застонал, и дрожь пробежала по плечам.
Золотистый свет наполнил круг, насытил тело магией, захлестнул его с головой.
Добыча в этот раз была крупной. Тянуть ее было тяжело, но он смог сделать это на последнем издыхании.
Совершенно обессилев, опустился на землю. Пот струился по шее и дальше по спине, острая боль пронзала желудок и легкие.
«Ты сделал это, – сказал голос с удовлетворением ворона, который наконец расколол орех. – Я впечатлен».
Он открыл глаза.
Над ним нависала каменная арка, от которой на землю полукругом падала черная тень. По краям арки стояли столбы с мерцающими фонарями.
«Загляни в сумку».
Он развернулся и подполз к лежащей неподалеку сумке. А когда открыл ее – разрыдался от облегчения.
«Ну вот, – прошептал голос, когда он вытащил из сумки полоски сушеного мяса и жадно запихал одну в рот. Слезы текли по щекам, рот наполнился слюной. – Тебе нужно набраться сил для следующего».
Он свернулся калачиком на земле всего в одном футе от горы трупов и, жадно поедая сухое мясо, снова вспомнил ту девушку.
«Кто ты? – мысленно спросил он, разрывая зубами полоску сушеного мяса. – Кто ты такая?»
Часть III
Королева лжи
I
Получив срочный вызов в базилику Тханы, Риша приготовилась к тому, что после жути на празднестве Неупокоенные попытаются привлечь ее внимание еще каким-нибудь трюком.
Но все оказалось гораздо хуже.
В центре площади перед базиликой стоял мужчина и с надрывом вопил:
– О благословенная, о милосердная Тхана, услышь наши мольбы о прощении!
Мужчину окружали верующие, изможденные, с выпученными, как у кликуш, глазами, и все раскачивались, повинуясь одному с ним ритму.
Священники в черных одеждах у входа в базилику наблюдали за происходящим на площади. В их глазах читались страх и растерянность.
– Это длится уже целый час, миледи, – доложил стражник.
Риша поджала губы и сдавленным голосом спросила:
– Они нападают на священников? Что здесь вообще происходит?
– Нет, они просто… – Стражник махнул рукой в сторону верующих. – Они просто делают вот это…
– Прости нас за то, что не смогли преподнести тебе достойную жертву! – продолжал голосить человек в центре толпы. – Мы грешники! Мы виновны! Прости нас!
– Прости нас! – вторила ему толпа перед базиликой.
– Мертвые обращаются к тебе! В их голосах звенит гнев! Мы проходим через страдания и муки, через которые проходят они. Прости нас!
– Прости нас! – эхом повторила толпа.
У Риши мурашки пробежали под волосами на голове.
Последние несколько дней после празднества в Костяном дворце были тихими и в то же время напряженными, как вдох, который задерживаешь перед выдохом.
Король Фердинанд объявил траур по погибшим, но горожане не горевали – они были напуганы.
– Пааджи говорит, что придет на все похороны, ну, кроме похорон дона Солера, – сказала ей Сайя, восстановившись после вызванного снадобьем сна.
Ришу тогда нашли в усыпальнице под залом торжеств. Она лежала на мраморном надгробии и прижимала к груди черную розу.
– Он сказал королю, чтобы тот запретил хоронить мертвых и приказал сжечь тела. Им это не особо понравилось.
Большинство горожан придерживалось традиции, согласно которой тела связаны с землей, а значит, должны быть ближе к Дейе, к богине, которая сможет ими воспользоваться, как ей того захочется.
– И теперь объявлен комендантский час. К закату все должны разойтись по домам.
Солнце медленно клонилось к горизонту, а люди, похоже, не собирались никуда уходить. Сумеречный город не зря так назвали – тени удлинялись, улицы заливал потусторонний фиолетовый свет.
Риша сделала глубокий вдох:
– Надо их как-то разогнать. Они…
– О Тхана, мы просим тебя о защите! – взмолился главный в толпе и поднял руку.
Риша похолодела, увидев, как блеснуло лезвие ножа.
– Умоляем, прими нашу жертву! И да удовлетворит она твою жажду мести!
– Нет! – закричала Риша и рванулась было вперед, но на первом же шаге поняла, что уже слишком поздно.
Мужчина полоснул себя ножом по запястью. Взвыл от боли, и его вой пронесся над площадью. Остальные верующие, следуя его примеру, выхватили ножи и начали себя резать.
Крики и потоки крови. Это было жуткое зрелище.
Стражники, которые до этого момента наблюдали за происходящим со стороны, перешли к действию – ринулись в толпу и попытались обезоружить истово кающихся.
Предводитель верующих не смог отрезать себе руку: лезвие ножа остановилось, наткнувшись на кость. Кровь брызгала во все стороны, а он смотрел на фасад базилики и продолжал голосить как полоумный.
Священники поспешили укрыться в базилике. Стражники заняли оборонительную позицию у входа.
Риша смотрела на стоявшую на коленях женщину с залитым кровью лицом, которая лилась из выколотого глаза. Не выдержала и отвернулась. Зажала рукой запястье, надавила большим пальцем
