Отчего так — понятно. Фэнтези такое положено даже «по архетипу»: вряд ли кто усомнится в том, что в ее основе лежит рыцарский роман, причем, как правило, в позднем изложении, то есть периода высокого средневековья. Как бы то ни было, уделим особое внимание именно латам.
Боевой латный доспех не слишком тяжел: весьма редко он превышал тридцать килограммов (а вот немногим за двадцать килограммов бывал куда чаще). Движений он не сковывал абсолютно. В нем можно было танцевать — это, собственно, входило в комплекс тренировок; можно было даже плавать. Разумеется, для этого требовалось умение вообще хорошо плавать, в те времена нечастое, и, разумеется, Ла-Манш в доспехах пересечь было нельзя, но вот неширокую реку, канал, ров — запросто. Причем иной раз боец проделывал это, уже будучи раненным, — серьезно и неоднократно! Многие авторы со странным злорадством описывают, как рыцарь, упав в воду, моментально идет ко дну. Но падали-то в гуще схватки, с тяжелыми ранами, зачастую с обломками осадного моста, которые мешали бойцам всплыть…
Между прочим, лошадь в полной броне под всадником в броне тоже могла плыть. Сколько весил конский доспех? Килограммов двадцать — сорок, т. е. считанные проценты от собственного веса огромного рыцарского коня. На резвость общая нагрузка все же влияла достаточно серьезно: лошадей пускали в галоп лишь в тех случаях, когда без этого никак нельзя было обойтись, прежде всего при таранной сшибке с врагом. Впрочем, даже в XV веке коня редко снаряжали полным комплектом брони, чаще — налобником, нагрудником и боевой попоной.
Завершая разговор о плавании, следует упомянуть, что в долатный период это тоже было возможно, хотя полная кольчатая броня, особенно с каким-либо пластинчатым набором (чаще всего типа «бригандина») поверх торса была в целом тяжелее стандартных лат и содержала больше «разбухающих» элементов: у этого типа доспеха был гораздо более выражен толстый амортизирующий подклад — стеганый, войлочный, порой даже меховой.
(Читатели, видно, все ждут, когда же, наконец, речь зайдет о Ледовом побоище. Не дождетесь: каноническое описание этой битвы имеет к реальности такое же отношение, как фэнтези «Малая земля» к реалиям Великой Отечественной войны. И по тем же причинам — «генсек» изволил лично копье преломить! Скажем лишь, что если бы Ледовое побоище разворачивалось так, как описывает сложившийся канон, оно завершилось бы через миг после начала. Вничью. На дне.)
Теперь о сроке носки. В латах вполне можно было сражаться полный рабочий день, особенно если «перерыв на обед» разбить примерно на четыре четвертьчасовые паузы (реально возникали и более длительные перерывы). Ожидая сражения, воин мог носить латы не снимая (точнее, время от времени снимая отдельные детали) несколько дней. Разумеется, для этого требовалась хорошая система тренировок на выносливость — и она действительно имела место, едва ли уступая лучшим боевым системам Востока…
Сколько длился процесс облачения? Даже при одном помощнике (а их чаще бывало двое) это занимало считанные минуты. Все же это не такой уж малый срок, особенно при внезапном нападении, поэтому иногда в спешке накидывали лишь защиту для корпуса и шлем. Иные ландскнехтские доспехи (помощники все-таки будут, а вот слуг не положено!) для простоты «сборки-разборки» имели кирасу, шарнирно сочлененную с набедренниками и наплечниками, — у рыцарей эти детали чаще пристегивались отдельно.
Однако совсем одному облечься не удавалось. Все-таки требовалось не только застегнуть пряжки и крепления, но и зафиксировать саму броню специальными шнурами, крепящимися на поддоспешном одеянии (именно они, особенно в декоративном варианте, образовали на дворянском рыцарском костюме обилие «модных» лент, подвязок и застежек, столь раздражавшее дона Румату). Таким образом, далеко не поверх любой одежды можно было латы «натянуть» (т. е. вообще-то поверх любой, но тогда не следовало обижаться, если на пятой секунде схватки от вражеского удара всю защитную систему перекашивало и шестая секунда становилась последней).
Раз уж заговорили о моде… В момент появления лат (точнее, несколько ранее) можно наблюдать всплеск «модных конструкций» в одежде, прическах, даже архитектуре и судостроении. Ведь сам латный доспех — своего рода следствие игры с «выкройками», расчета углов, плоскостей, полусфер, сочленений и т. д., понимание того, что броня не обязана быть бесформенной или даже просто повторять контур тела. А до такого понимания цивилизация должна дозреть. Иными словами: появились латники — значит, Ренессанс уже на носу. А нет в данной культуре лат — стало быть, или еще раннее средневековье, или предренессансный процесс пошел, скажем так, весьма своеобразно…
Интересно сравнить весовые характеристики и надежность поздних лат с современными им доспехами Московской Руси (фактически иранскими по своему типу и вплоть до XVI–XVII веков зачастую даже по месту изготовления). Очень мощная, «противопульная» защита торса в латах (впрочем, о противостоянии пулям поговорим отдельно, не в этой статье) — 7–8 килограммов. Прикрытие рук, от кончиков пальцев до плеча — обычно не более 800 граммов на каждую; с большим запасом — еще 2 килограмма для обеих рук. Итого — под 10 килограммов (реально — меньше). А у нас: кольчато-пластинчатый набор (хоть бахтерец, хоть зерцало) — 10–14 килограммов; наручи (от запястья до локтя) порядка 500 граммов каждый. Это без учета подклада. Либо панцирь или поздняя кольчуга весом по 7–12 килограммов без рукавов. Бывали, правда, панцири весом примерно в 2 килограмма, но их надевали только под бахтерец или под верхнюю одежду в городе, поскольку защищали они разве что от ножа. А всякая экзотика вроде байданы — во-первых, не легче, во-вторых, ее защитные свойства Лукин описал вполне правильно. Вообще, какой вариант брони ни возьми — хоть индийский, хоть самурайский — результат одинаков: неполный набор весит как полные латы, защищает хуже, а в производстве дороже. Да еще щита обычно требует, а латнику в «общевойсковом» бою щит не нужен — разве что целевые образцы в нестандартных условиях: противокопейный, осадный, малый фехтовальный. Но даже наиболее полный кольчужный комплект берег своего владельца гораздо хуже европейского аналога, по цене же и трудоемкости он (десятки тысяч колец и пластин, ручная работа!) значительно превосходил изделия «гнилого Запада».
Можно сказать, рыцарский комплект вооружения — продукт высоких технологий. Правда, по этой причине он, хотя и слегка распространился за пределы рыцарства, для массовой, не элитной пехоты был слишком дорог. Впрочем, и кольчуга с зерцалом была ей не по средствам.
В рамках «низкопоклонства перед Востоком» иные писатели обожают рубить рыцарей булатным клинком. Но латника, честно говоря, что булатным мечом рубить, что не булатным… Все-таки боевой доспех на сто процентов защиты не дает, но для рассекающих ударов неуязвим: его можно расколоть (если повезет), промять сверхмощным ударом массивного оружия (если очень повезет), атаковать по сочленениям, пробить «в точке» клевцом, либо боевым молотом, или рыцарским копьем, опять же если сильно повезет…
А как же Румата рубил «двойной соанский панцирь»? Во-первых, это Румата; во-вторых, один святой Мика знает, что это был за панцирь… Может, аналог поддоспешника или «городского бронежилета» (см. выше)? В узком смысле термина «панцирь» — это кольчатый доспех, кованный не на заклепку, как классическая кольчуга, а на шип. Существовали же в Арканаре кольчуги для потайной носки. Правда, после удара тяжелого копья абсолютно все равно, будет ли она пробита (а стальная кольчуга тычковый удар не держит) — так как непременно вомнется в тело с летальным исходом. А «двойная» для кольчатой брони — чаще указание на тип плетения (более плотного), чем на двуслойность. Но как видим, именно у нас обычно возникал резон носить поверх «легкой» кольчатой брони еще и пластинчатую. Притом арбалетная стрела или боевое копье такую защиту все-таки пробивали или, на излете, проминали с вышеназванным результатом.
В том-то и специфика «крупноблочных» наборов, что даже точечный удар высокой силы принимает на себя не отдельный элемент, а вся броня. В кольчатых или даже пластинчатых системах вся эта сила приходится воистину «в точку» — на считанные миллиметры стали, пусть даже хорошей. Разница — как между кирпичным сводом и отдельным кирпичом, который сам по себе держит нагрузку в десятки раз меньшую…
Именно по этой причине цельнокованые латы от обстрела лучников спасали хорошо, что бы ни говорил почтенный А. Конан Дойл. А если Миле Йовович на глазах у потрясенных зрителей кольчужный бюстгальтер все-таки прострелили, то он, ей-богу, именно для того и предназначался. Реальная Жанна д’Арк в этой ситуации получила «привет» из арбалета, причем почти в упор, хотя, разумеется, не через столь смехотворную броню. Впрочем, действия лучников и арбалетчиков — тоже тема отдельной статьи. Не той, где будет сказано о рыцарском фехтовании, и не той, в которой речь пойдет о первых огнестрелках.
