сквош и, если оставить в стороне то, с каким удовольствием они хвастаются успехами на фондовой бирже, ребята они довольно приятные. Но Дэзу среди них было бы тошно.
– Ну что, Ник, – сказал Том, похлопав меня по плечу, – Лора еще не превратилась в злую ведьму? Я слышал, гормоны в это время шарашат не на шутку!
Я рассмеялся:
– Бывает такое, да. Но она отлично справляется. Жаль только, я мало чем могу помочь.
– Единственный очевидный плюс в том, что у тебя теперь всегда есть под боком трезвый водитель, – говорит Кристиан, ткнув меня локтем, и проливает белое вино на свои дизайнерские мокасины. – Да и секс, должно быть, восхитительный. Беременные вечно хотят трахаться. – Кристиан работает в фармацевтической корпорации и имеет привычку присылать мне жесткие порновидео. Я пока так и не придумал, как попросить его этого не делать.
Потом компания начинает обсуждать крикет, потом теннис и перебрасывается парой слов о гольфе. О последнем я даже немного знаю – самые азы, почерпнутые из занятий в спортивной секции ради таких вот разговоров. Я отпускаю парочку замечаний – как раз столько, чтобы поучаствовать в общей беседе и при этом не выдавать своего невежества. Но в основном просто потягиваю пиво.
В десять часов на пороге появляется Анна.
Глоток пива попадает мне не в то горло, и я захожусь кашлем, брызгая слюной, а Кристиан начинает стучать меня по спине. Когда я с раскрасневшимся лицом поворачиваюсь к ней, мы встречаемся взглядами. Я машу, а она отворачивается.
Ее ведет под руку какой-то парень. Уже другой. Высокий, накачанный, словно Терминатор, откровенно бравирующий своей привлекательностью. Он подводит Анну к Кейт, та обнимает его и шутливо трогает бицепс. Я наблюдаю, как ее внимание переключается на Анну – судя по всему, прежде они не встречались. Кейт что-то щебечет, Анна вежливо кивает, изредка что-нибудь добавляя, а потом Кейт указывает им на бар и направляется к Лоре.
Лора ведет себя так, будто меня и нет, – прячется то на танцполе, то где-нибудь в углу столика. Я то и дело ее высматриваю, но наши взгляды не встречаются. Отыскав Лору, Кейт что-то шепчет ей на ухо, а потом Лора встает и смотрит на Анну, затем на меня и снова на Анну.
Я извиняюсь перед парнями, беру пиво и ухожу в комнату отдыха, рассчитанную на детей и пожилых родственников. Тут неровным кругом стоят диваны, кожаные, с пуговицами, которые вечно впиваются в спину, и кресла, а музыка звучит куда тише и глуше. Пожилые гости уже разъехались по домам, а дети толпятся на танцполе.
Я тяжело опускаюсь на диван и выдыхаю. Пожалуй, передохну тут немного, а потом выскользну на улицу с вейпом и сделаю долгожданную затяжку. А там, глядишь, и слежка прекратится.
Я откидываюсь на спинку дивана и закрываю глаза. А спустя, как мне кажется, считаные секунды меня легонько похлопывают по голове, я открываю глаза и вижу перевернутое лицо склонившейся надо мной девочки.
– Ты уснул, – заявила она. В ее тоне слышится неодобрение.
Я выравниваю голову и вращаю глазами из стороны в сторону.
– Ну и что с того?
– Нельзя спать на празднике! Такой закон.
На кончике ее носа повисает капелька, и она с отточенной ловкостью смахивает ее. На ней красное платье, а в волосах – ленточки. В детях я разбираюсь из рук вон плохо, но мысленно даю ей лет шесть.
Я сажусь прямо. Пустой стакан лежит рядом со мной на диване, и я наклоняюсь вперед, чтобы переставить его на столик.
– Лучше ступай к взрослым, которые за тобой приглядывают.
Она недовольно фыркает и садится рядом.
– Не хочу я туда идти! Взрослые такие скучные! Стоят себе и болтают, а еще то и дело что-нибудь проливают мне на платье из своих стаканов! – Она разглаживает ткань на коленях.
– Взрослые и впрямь скучные, – подтверждаю я, нащупывая в кармане вейп. – Лучше вообще не взрослей.
Она склоняет голову набок и смотрит на меня:
– Как Питер Пэн?
– Именно.
Девочка обдумывает мои слова:
– Но ты-то взрослый. Значит, ты тоже скучный?
Я медленно киваю:
– Даже не представляешь себе насколько.
Она отбрасывает на спину прядь волос.
– Ну я-то скучной ни за что не стану! Вырасту, буду ложиться спать, когда захочу, есть сладости по ночам и путешествовать в поисках приключений!
Гадаю, что происходит за пределами этой комнатки в мое отсутствие. Жаль, что тут не оборудован бар.
– Поиграешь со мной? – спрашивает девочка, достав сумочку с пластмассовыми фигурками.
Я беру телефон.
– Тебе правда пора к старшим.
– Через минутку пойду, честное слово! – Она открывает сумочку и достает свои сокровища. – Я буду вот кем! – Она показывает мне какую-то рыжеволосую принцессу. – Она волшебница! И умеет оживлять мертвецов!
Сообщений нет.
– Какая замечательная способность, – говорю я и прячу телефон в карман.
– Теперь давай тебе кого-нибудь найдем… – Она роется в сумочке. – Хочешь, будешь мужчиной!
– Честно сказать, не горю желанием.
– Да ладно тебе! – Она протягивает мне фигурку златовласого принца. – Будь мужчиной!
Я вожу фигуркой по колену.
– И что мне с ним делать?
Девочка с недоумением смотрит на меня:
– Играть.
– Никому не говори, но… – Я склоняюсь к ней и шепчу: – Я уже забыл, как это делается!
– Да все просто, – заявляет девочка и ставит на столик третью фигурку. – Говори за них – и все. Вот так: «Слушай сюда! Нам надо проникнуть в замок и спасти короля от злой ведьмы! – произносит она, старательно копируя американский акцент. – Держись рядом со мной, штурмовать будем вместе. Держись рядом, слышишь?»
– А что мы будем делать, когда попадем внутрь? – интересуюсь я, входя в образ. – Надо придумать план. А вдруг там на каждом шагу ловушки?
– Лохушки! – восклицает девочка и смеется.
Я прочищаю горло:
– Нет, ну правда, а вдруг ведьма решила заманить нас в западню? Да и потом, а король точно хочет, чтобы его спасали?
Она смотрит на меня с нескрываемым одобрением:
– Хочет, конечно! Просто пока не знает об этом. Но мы ему объясним!
Я вскидываю брови:
– Вот оно как. Тогда надо поторопиться.
В комнату заглядывает женщина. Вид у нее нетрезвый и раздраженный.
– Вот ты где. И где ты пропадала?
– Тут была! Мы играли! Я нашла нового друга!
Женщина окидывает меня подозрительным взглядом.
– Ладно, собирай игрушки и иди к нам. Скорее давай.
Девочка складывает фигурки в сумочку и застегивает ее поплотнее.
– Мне пора, – говорит она, поднимаясь с дивана. – Это моя мамочка. Она очень сердится, когда я ее не слушаюсь.
– Совсем как мой папа. Вот почему хорошо быть взрослым. Можно делать что хочешь.
– Повезло тебе! Я
