Не успели стихнуть ее шаги на лестничной площадке, как раздался телефонный звонок. Я осторожно поднял трубку.
– Привет, Касьян, - проворковал тихий голос Натали, - если ты свободен, можешь зайти в гости.
Размышляя о том, как проскользнуть между Сциллой и Харибдой, я оделся и заспешил к станции метро по пушистому снегу, обильно выпавшему за ночь. На мой нетерпеливый звонок дверь тихо отворилась, и я увидел бархатные ресницы Натали, из-под которых улыбались дорогие мне сияющие глаза. Мое сердце учащенно забилось. Я прошел на кухню, надеясь уютно посидеть за чайком вместе с Натали, и увидел у стола здоровенного парня, который сжимал рукой, сплошь покрытой татуировкой, бутылку вина. Он окинул меня безучастным взглядом любителя потасовок и основательно приложился к горлышку.
«С этим парнем никогда не просветлеешь», – подумал я.
– Это Боцман, мой старый приятель. Он только что вернулся из плавания и тут же забежал ко мне.
– Ну ладно, – сказал Боцман, подозрительно оглядывая меня, – мне пора идти к жене и детям, – он натянул потертую рыжую ушанку, допил одним глотком вино из бутылки и с грохотом захлопнул за собой дверь.
Я облегченно вздохнул, ибо мне не понравилась его нагловатая физиономия.
«Слава Богу, что у меня иная судьба, – подумал я. – Мне надо как можно скорее подняться к небесам, а Боцману – забраться в уютную клетку родового древа».
– Присаживайся, – чарующим голосом произнесла Натали и, налив чаю в изящную чашку, подала ее мне. - Отчего это ты ходишь за Джи, как нитка за иголкой? — вдруг с любопытством с просила она.
- Видишь ли, - отпив чаю, произнес я, - я не готов к разговору на эту тему.
– Нет уж, ответь на мой вопрос, - упрямо нахмурилась она.
Мне не хотелось так быстро раскрывать свои карты этой симпатичной молодой леди; смущенно поглядывая по сторонам, я не знал с чего начать.
– Может, тебе для храбрости налить стаканчик «Агдама»? - полюбопытствовала она.
Я пригубил портвейна и нехотя сказал:
– Я избрал Джи своим наставником на великом Пути Освобождения и поэтому следую за ним по таинственному лабиринту человеческих судеб.
– И чего же ты достиг?
– Рано об этом говорить. Вначале у меня возникла странная идея: построить каменный дом, где-нибудь в лесу, и дать Джи возможность жить в нем тихо и одиноко, как жили пустынники в древности. Затем постепенно начать приводить к нему искателей духовного со всей страны как к новому русскому Мастеру. Мне по наивности казалось, что мистики обрадуются, что нашелся русский Мастер, и толпой повалят к нему на поклон, и заживем мы тогда хорошо. Но Джи почему-то сразу не понравилась эта идея, и он отверг мою мечту.
«Если ты надумал идти за мной по Пути, то тебе придется пройти по опасному – для твоего эго - алхимическому лабиринту, – строго сказал он, - найти то – не знаю что и вернуться целым и невредимым».
«Согласен, раз некуда деваться», – ответил я, скрывая разочарование. Тогда он продолжил:
«Я смогу передать тебе учение только в пути, на реальном опыте, в странствиях по разным городам и неведомым обстоятельствам, а не читая лекции в тишине кабинета. Это путешествие будет называться плаванием за Золотым Руном к берегам таинственной Колхиды».
Я ему полностью доверился и с тех пор странствую с ним, присоединившись к джаз-ансамблю.
- Ты не ошибся, – произнесла Натали, и ее лицо стало вдруг серьезным, – Джи действительно настоящий Мастер.
– А откуда ты можешь знать это? – удивился я.
– Однажды, поздно вечером, выйдя из своей квартиры, я поспешно спускалась по лестнице и вдруг увидела необычного человека в черной монашеской рясе. Я удивилась: никогда в своем подъезде я не встречала монахов. Он легко и быстро поднимался мне навстречу, наклонив голову. Но, когда он приблизился, мне удалось разглядеть его лицо. От неожиданности я вскрикнула: это оказался Джи. Его взгляд излучал такую мощь и силу, что у меня от страха онемело все тело. Я попыталась до него дотронуться, но мои руки прошли сквозь пустоту. Тут я не на шутку испугалась, даже волосы встали дыбом. А он вдруг растворился в темноте верхней площадки.
– Ну и встреча, – тихо произнес я и ощутил, как легкий морозец пробежал по спине.
Мы так разговорились, что весь день пролетел как одно мгновенье. И только когда стемнело, я вспомнил о том, что уже давно должен быть у Кэт.
– Я опять опоздал! – с ужасом воскликнул я.
– Да ладно тебе, – лениво потягиваясь, промолвила Натали.
– Кэт уже целый год пытается сделать ремонт. Ничего страшного не случится, если она подождет еще немного. Я пойду с тобой – мне надо повидать мою бесценную подругу, – и, нырнув в норковую шубку, она набросила на голову пуховый платок.
Когда мы добрались до Благодатной улицы, Натали решительно позвонила в квартиру Кэт. Дверь приоткрылась: навстречу нам высунулась любопытная Лизонька.
– Ну, теперь мама тебя точно выгонит, – в восторге пропищала она.
– Не мешай, – ответила Натали и, отодвинув ее от двери, прошла внутрь.
– А, объявился! – гневно воскликнула Кэт. – Ты второй раз посмел подвести меня. Теперь я понимаю, что связалась с необязательным человеком, на которого нельзя положиться.
– Это я его задержала, – произнесла примирительно Натали.
– Так ты, милочка, решила поучаствовать в моем ремонте? Спасибо, не ожидала… А впрочем, это в твоем духе – все сводить к бесконечным романам.
– Не сердись, я ведь тебя очень люблю, – сверкнула глазами Натали, снимая шубку. – У меня к тебе дельце: только ты можешь помочь мне избавиться от этого чертова писателя Шишкина. Я уже месяц пытаюсь выставить его из своей комнаты, но он так туп, что не понимает моих намеков.
– Да он просто водит тебя за нос! – возмутилась Кэт. – Я быстро помогу тебе избавиться от этого графомана. Он немедленно отправится к себе в Навои марать бумагу.
– Я буду вечно тебе благодарна, – вздохнула Натали.
– Для начала его надо заманить в мое пространство. Здесь я мгновенно с ним расправлюсь: атмосфера моей квартиры специально предназначена для расщепления такого рода идиотов.
«Как замечательно, – обрадовался я. – Теперь весь гнев Кэт с меня переместится на Шишкина!»
Вызвав по телефону такси, мы втроем отправились к писателю. Когда Натали открыла дверь, я увидел мрачного Шишкина, который по-прежнему писал за столом в углу и пил. На столе горела свеча, освещая стопки исчерканной бумаги, на полу валялись измятые листы.
– Почему без звонка? – недовольно пробасил он, косясь на незваных гостей.
– Ведь это моя комната, – смущенно пролепетала Натали.
– Ну ладно, проходите, рассаживайтесь, – и Шишкин хозяйским жестом пригласил нас в комнату
– Я, собственно говоря, – ласково произнесла Кэт, – приехала послушать вашу поэму. Не могли бы вы прочитать прямо сейчас несколько избранных строф?
– Простите, я не совсем готов к этому, – заподозрив неладное, отвечал Шишкин.
– Отчего же? – удивилась Натали.
– Мещанская атмосфера этого дома не располагает к чтению моего произведения.
– Тогда я вас приглашаю к себе в гости. Вы сможете отлично провести время, – хищная улыбка озарила лицо Кэт.
– Нет, благодарю вас, – испуганно ответил он, – я, пожалуй, останусь здесь.
– Неужели вы способны отказать даме?
– Быстро за такси, – шепнула мне Натали. – Азиатский поэт не сможет устоять перед такси.
– Нет-нет, я не поеду… – упрямился Шишкин.
