свободны: кабинет и спальня. Кабинет для мастерской в самый раз. А ей сказать — секретарь-референт нам нужен. И потом. Мы же ещё парк будем делать, так? И спорт-корпус для племянников. А Глеб хотел бы лошадок, так мы и для лошадок, а шеф?
Николай Палыч Дедко всегда говорил — «мы». Карп, редко смеявшийся, весело пробасил в трубку:
— Палыч, ты у меня орёл! Одним ударом — семерых! В общем, к делу. Твои действия будут такие. Скажешь, нам нужен ландшафтный архитектор для начала. Будем планировать регулярный парк. А следом, что ж, построим и конюшню для нашего ветеринара, а также в память о папе. Лошадок? А как же! И собачек! Знаю я вас с Глебом, каналий. Спорт-корпус для поросят? Тоже неплохо. Да, вот ещё что. Ты на её имя в банке счёт открой и со следующего месяца положим ей для начала тысячу.
— Долларов? — уточнил Палыч.
— Лучше «евро».
— Это на полном довольствии? Не жирно будет? Как бы с пути не сбилась.
— А мы сделаем так. Триста «на книжку» пойдут, семьсот — на карманные расходы. Квартиру её запри. Если захочет — сдадим. Возражений не слушай.
— Будет сделано, шеф!
— Пока, до связи! — прогудел на прощание Карп.
Николай Палыч навещал Симу каждый День. Он входил в палату и обследовал помещение. Всё ли в порядке? Он обязательно приносил разумное количество домашней еды и свежие газеты, и, посидев минут десять, уходил.
К выписке он приготовился выдержать маленький бой в соответствии с распоряжением шефа — возражений не слушать. Однако, их не последовало — возражений. Тихая подавленная Сима безропотно последовала за Николаем Павловичем в машину и дала себя увезти в Загорянку, где их с обедом уже поджидала радушная и приветливая Клава. Неделько поселилась, где велели, снова начала работать, не поднимая головы, а на Карпа смотрела красивыми тёмными глазами с печальной преданностью ирландского сеттера. Помогла им неизменная Женька. Однажды, когда Серафима, пришла в офис на Грузинской, чтобы согласовать смету на свою часть проекта, она сказала:
— Привет, красавица! Тебе наши девчонки очередной парфюм купили. Говорят, не смогли устоять. Последняя новинка.
Серафима благодарно засветилась. Она была дружелюбной, общалась с людьми легко и очень интересовалась одеждой, выбирая аксессуары с неизменно прекрасным вкусом. А Женя, посмотрев на неё в упор, добавила:
— Слушай, у тебя со временем как? Поговорить надо. Я ещё часок-другой поработаю, а потом двинем с тобой в «Кемпински». Я приглашаю, о'кей?
— Евгения Семёновна, у меня время, конечно, есть, но…
— Никаких «но»! У тебя ещё дела в конторе?
— Нет, но мне надо в библиотеку ненадолго и в банк.
— Тогда вот тебе ключи от машины. Жди меня перед входом ровно в пять.
В ресторане, подождав, пока девушка поест, она сразу приступила к делу.
— Сима, тебе уже двадцать три, не так ли? У тебя молодой человек есть? Или был? — загадочно проговорила Женя.
Против ожидания, Неделько не удивилась. Она покраснела, вздохнула и грустно кивнула:
— Вы не ошиблись, Евгения Семёновна. Нет.
Женька сразу изменила тон. Она взяла девушку за руку и сердечно сказала:
— Ты, пожалуйста, не считай, что я бестактная дура. Я тебе сейчас объясню. Я всё думала, как начать, и скажу тебе вот что. Мы с Карпом раньше были женаты — ты знаешь. А теперь я у него вроде старшей сестры. Ох, сестра Тамарка уже тоже есть. Ну, значит — кузина, а он для меня кузнечик! — заулыбалась она и отбросила пёструю чёлку со лба. Словом, Сима! У тебя папы и мамы нет — так получилось. Ты ещё очень молода, да к тому одинока. Ты зависишь от Карпа. Карп тоже, хоть и взрослый, и супермен, но застенчивый как ребёнок, что касается личных дел. Я хотела бы тебя уберечь, если что не так. Я хотела бы и его уберечь. Он мой большой самый близкий друг. И очень раним. Я задам тебе один вопрос. Ответь честно. Ничего не бойся. Я тебе во всём помогу. Ты мне веришь?
Серафима посмотрела на сидящую перед ним элегантную, уверенную в себе женщину, второе лицо в фирме по части финансов. Полюбовалась на её прекрасный костюм цвета тёмного аквамарина. На нитку крупных полированных кораллов в серебре и такой же браслет. И без тени сомнения подтвердила:
— Да, Евгения Семёновна, я вам верю.
Тогда она собралась с духом и отчеканила:
— Сима, Карп Валерианович влюблён в тебя как безумный. Если ты это не приемлешь, лучше тебе уйти!
— Нет! — вскрикнула вдруг Серафима и её прекрасные глаза наполнились слезами. Только не прогоняйте меня! Я бы никогда не решилась. Но я тоже! Я давно уже! Ну, честное слово, Евгения Семёновна!
Ей не хватало слов. Она умоляюще сложила руки и посмотрела с надеждой на Женьку.
— Ну вот и хорошо! — с огромным облегчением выдохнула она. — Вот и отлично!
После этого разговора Карп с Серафимом на две недели уехали в Испанию на острова, а после приезда спальня у них стала общая.
Глава 6
Лиза доехала до «Odeonsplatz» на метро, вышла из последнего вагона и побежала по эскалатору вверх. До кафе «Luitpold» пешком было минут пять. Она немного опаздывала и раздумывала на бегу, не позвонить ли по мобильному телефону подруге, которая, отличаясь завидной пунктуальностью, конечно, уже ждала её за столиком под стеклянным куполом у журчащего фонтана.
Девушки познакомились в библиотеке университета, где Лиза, по обыкновению, искала очередную монографию по внутренним болезням. Анна-Мари, кончившая уже в то время учёбу, отошла в зале заказов в сторонку, достала свой серебристый «Самсунг» и негромко заговорила. «По-русски болтает, или мне показалось?» — Лиза, занятая своими делами, не вслушивалась, как вдруг голос за её спиной сделался громче. «Кто это у тебя там мяучет? — услышала она,
— Вот, кстати, ты у нас любитель поэзии, ну и скажи мне, чьё это:
Дочурка под кроватью ставит кошке клизму,
В порыве счастия полу открывши рот,
Но кошка, мрачному поддавшись пессимизму,
Истошным голосом взволнованно орёт!
Саша Чёрный, — совершенно неожиданно для себя констатировала Лиза, и тут же смутилась, боясь показаться нескромной. Но красивая высокая зеленоглазая брюнетка, быстро закончив разговор, сама подошла к ней:
— Привет, — сказала она, — Меня зовут Анна-Мари. Я биохимик — фармаколог. А ты, наверно, учишься на факультете славистики?
— Нет, я на медицинском. Извини, я не подслушивала, просто я эти стихи с детства люблю. Вот и не удержалась. — покраснела Лиза.
— Наоборот, отлично вышло, — продолжала брюнетка. — Я рассудила, Сашу Чёрного мало кто знает. Разве что литературоведы. А
