— Обещаю…
И ты разбегаешься.
====== Далекая холодная встреча, Pt.5 ======
— Можешь отпустить мою руку… — шепчет на ухо Чонгук, но ты его не слышишь. Вид перед глазами очаровывает, потрясает, захватывает.
Красота на грани шока. Берег прихотливо изгибается, обрамлённый грядой камней; убегает к горизонту точкой. Там, где изгибы берега глубокие, в этих своеобразных бухтах кипит море, обрушиваясь мощью на камни. Тут и там из воды торчат каменные островки, и вокруг них пенятся волны, иногда захлестывая их целиком, иногда обнажая до основания. Рокот стоит такой, будто море недовольно тем, что не может вольготно растечься по берегу, слизывая песок, и бьёт упрямый камень в попытках его раскрошить. Противостояние, длящееся столетиями.
— Это… Это великолепно… Природа всё еще грандиозна… — выдыхаешь ты и крепче вцепляешься в чужую руку, ошеломлённая картиной. Непонятные эмоции накрывают, бьют по голове, как те тяжёлые волны. Будто тебе сейчас открыли сундук и показали тайное сокровище.
— Пойдём, нам надо ещё спуститься… — опять шепчут тебе на ухо и тянут за руку, заставляя двигаться.
Ты приходишь в себя. Действительность обрушивается сотней тактильных ощущений. Холод, шум, мокрая взвесь оседает на ресницах. Ветер гонит от моря массу ледяного колкого воздуха, ветер обжигает щёки. И среди них одно ощущение, которое тебя пугает. Ты упираешься ногами в камень, сопротивляясь чужому усилию.
— У тебя безумно ледяные руки! Почему не сказал? — возмущаешься, обхватив обеими руками ледышку-ладонь. — Ты знаешь, что может заболеть горло, если замёрзнут руки?
— Что? В этом гуле плохо слышно, — морщится Чонгук и опять пытается утащить тебя к краю камней. — Пойдём, там есть место поспокойнее.
Спускаться недалеко и куда легче, и вскоре вы оказываетесь в небольшой каменной нише, выступ которой с одной стороны ограждает от шума, ветра и капель. Природа словно создала смотровую площадку между нагромождениями скал, чтобы не мешать любоваться панорамой ближайших бухт. Тихо, безветренно, и даже не холодно.
Чонгук скидывает ваши рюкзаки на плоский камень по соседству, ныряет в свой чуть ли не с головой. Сейчас узнаешь, что такого носит мировая звезда в своей заплечной суме, хихикаешь про себя, подпрыгивая и растирая ладони. Надеть чужие перчатки теперь не позволяет совесть.
— Иди, согрейся… — доносится до тебя. Пока ты прыгала и хихикала, парень успел достать и постелить на камень толстый плед, добыть из рюкзака термос и налить в его крышку что-то душистое и исходящееся паром.
— Боже, Чонгук, ты поистине крутой… — изумляешься, разглядывая мини-пикник. Попа успела подмерзнуть, и ты, не стесняясь, приземляешь её на тёплую подстилку. Принимаешь из чужих рук напиток и с неуверенностью пробуешь. Не то чтобы боишься, но пахнет напиток незнакомо. Но какой же он вкусный! Глотки тёплыми волнами растекаются по замёрзшему организму, и ты восторженно стонешь.
— Это камипхча — чай из листьев хурмы. Мне его заварил RM-хён, — произносит Чонгук, пожимая плечами. — Я больше колу люблю, но ей тут не согреешься…
Покопавшись ещё в рюкзаке, он достаёт упаковку каких-то вкусняшек и протягивает их тебе.
— Чонгук-щи, какой счастливице достанется такой парень? — весело усмехаешься ты и катаешь за щекой вкусную конфетку. Споласкиваешь остатками чая кружку и пихаешь его плечом, привлекая внимание. Но тот не поддерживает веселье, забирает протянутую кружку и замирает, глядя на буйство моря перед вами.
Ты, не дыша, рассматриваешь его профиль: крупный нос, торчащий из-под шапки, волевой подбородок, упрямую линию челюсти. Он совсем не похож на айдола. Ты ими не интересуешься, но по всему Сеулу, на автобусах и в метро, на рекламных стендах и на продуктах мелькают одинаковые кукольные личики, и его лицо мелькает тоже, выгодно отличаясь от других энергичными чертами. У них вообще группа нетипичная и очень отличается от остальных, хмыкаешь ты про себя.
— Какой-нибудь когда-нибудь достанусь… Но не в этой жизни… — помолчав, произносит Чонгук. Эмоции красят его лицо недовольством — он хмурит густые брови и кусает губы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Прости… — тут же каешься ты. — Я постоянно забываю, что ты знаменитость.
Чонгук кидает на тебя странный неоднозначный взгляд.
— Это и удивительно… — шепчет он вполголоса.
Ты растерянно смотришь, как он наливает чай себе, греет руки о горячую кружку, а потом нащупываешь чужие перчатки в кармане.
— Почему не сказал, что у тебя замёрзли руки? Мне теперь стыдно, — говоришь, протягивая перчатки парню, хотя руки без тепла подмерзают. Но ему нельзя болеть, ему перчатки важнее, понимаешь ты.
— Прекрати, мне сейчас всё равно руки понадобятся, — отмахивается от тебя Чонгук и опять лезет в свой безразмерный рюкзак, достаёт оттуда сумку с фотоаппаратом. — Я вообще-то приехал сюда фотографировать… Ты же не против? — мнётся он, щёлкая замком кармашка на сумке.
— Нет, пожалуйста, не отвлекайся на меня! — ужасаешься ты и устраиваешься поудобнее — вытягиваешь ноги и облокачиваешься на локти. Подумав, опять надеваешь перчатки. — Я просто посижу и полюбуюсь.
До тебя тут же доносится щелчок фотоаппарата, и следующие полчаса никто из вас не произносит ни слова.
— Хочешь сама попробовать? — падает рядом с тобой основательно замёрзший парень. Нос у него красный, по куртке блестят мелкие капли воды.
Ты втискиваешь ему в руки кружку чая.
— Ой, нет, я в этом профан… — говоришь, отмахиваясь от предложения перчаткой. — Если только тебя? Хочешь, сфотографирую тебя?
Чонгук кивает, и ты берешь в руки тяжёлый фотоаппарат.
— Эта кнопка, да? — дожидаешься ещё одного кивка и находишь его в маленьком экранчике.
Чонгук невозмутимо пьет чай — то улыбается над кружкой, то рассматривает бушующие в отдалении волны. Количество фотографий растёт. Главное — ты за этим внимательно следишь — чтобы ни одна часть твоего тела или одежды не попали в кадр.
Шапка горшком на его голове делает тебе больно.
— А… можешь снять? Ненадолго, если замёрз. Буквально на пару фоток, — просишь ты. Чонгук вопросительно вскидывает бровь, и ты показываешь пальцем на голову.
Парень покладисто снимает, откладывает её за спину. Щёлкаешь и смотришь в экран, где видно фотографию. Не понятно что, но что-то не нравится. Ты снова смотришь на Чонгука и без задней мысли тянешься поправить ему сбившуюся чёлку. Пряди под пальцами гладкие, изгибаются в крупную волну, ты расчесываешь их, пропускаешь между пальцами, наслаждаясь упругостью. Тяжелого взгляда из-под чёлки благополучно не замечаешь.
— Так-то лучше, — говоришь и снова фотографируешь. В объективе лицо айдола напряженное и задумчивое.
Наконец ты опускаешь фотоаппарат.
— Надеюсь, хоть одна приличная найдётся, — неуверенно улыбаешься и протягиваешь ему обратно дорогую технику.
— Давай я тебя сфотографирую? — предлагает в ответ Чонгук, и ты поражённо таращишь глаза. — Или селфи? Хочешь селфи со мной? — добивает тебя щедрым предложением мировая знаменитость. Наверное, хочет, чтобы твои глаза окончательно выпали.
Гул моря становится сильнее или кровь в ушах шумит от его слов? Заимеешь с ним совместное фото, и почти случайная встреча станет чем-то серьёзным, обретёт доказательства. Наличие фотографии, где вы двое, расширит границы знакомства, и ты не уверена, что это кому-то из вас нужно.
Громко выдыхаешь в попытках набраться решимости. Ты должна поступить правильно. Пора возвращаться с небес на землю. Скоро встреча закончится, и Чон Чонгук из BTS через пару недель не вспомнит твоё имя. А ты забудешь его. Наверное. Так какого рожна разводить эпопею с фотографиями на память? Ты не фанат, чтобы объективно осознавать ценность такой фотографии.
Смачиваешь языком высохшие губы, пока парень не сводит с тебя сложного взгляда. Неясное напряжение клубится между вами, будто в свой вопрос Чонгук вкладывает тайный смысл, а ты никак не можешь его постичь.
— Знаешь… Это круто и всё такое… и спасибо за предложение… — прячешь ты глаза от сосредоточенно молчащего Чонгука, — но я, наверное, откажусь… Это не то, что мне надо.
