другим гражданам, у которых нет возможности заплатить, что их родных спасать не будут?! Поймите, мы действительно ничего не можем для вас сделать.
С поразительной для больного человека прытью Праслофф вскочил и отбросил тяжелый стул. Видно было, что эта нагрузка отняла у него много сил. Он с трудом, опираясь на трость, прошел к выходу. У самой двери старик обернулся.
– Что ж, тогда, если Франция не может мне предложить свою помощь, то я сам найду способ их спасти! Не важно, как и где, но я найду людей, которые захотят и смогут мне помочь. Можете в этом не сомневаться.
Он уже выходил из кабинета, когда в спину ему донеслись слова полковника:
– Не стоит предпринимать опрометчивых шагов, мсье Праслофф. Это может быть чревато осложнением дипломатических и союзнических отношений с нашими…
Праслофф, не дослушав, резко захлопнул дверь и, насколько позволяло его состояние, быстро прошел мимо ошарашенного адъютанта в сторону лифта, где его ждал Ксавье.
За долгое время работы на старика он прекрасно изучил его. И сейчас сразу понял, что Олег Валентинович в ярости.
Ксавье и Праслофф были знакомы уже более тридцати лет. Его сын Александр тогда учился в университете. Рядом с ним на первой лекции по экономике присел красивый юноша, с благородными чертами лица. Они познакомились, потом подружились. Дружба продолжалась и после того, как оба довольно рано обзавелись семьями. И женами их стали две близкие подруги. И дружба эта длилась до самого конца. До того страшного дня, когда единственный сын Праслоффа вместе со своей супругой погиб в автомобильной катастрофе на лыжном курорте.
Именно Александр Праслофф привез в первый раз молодого Ксавье на зимние каникулы к ним в дом. Олег Валентинович, несмотря на то, что Ксавье не принадлежал к их избранному кругу, сразу принял его как родного. Когда друзья окончили учебу, он предложил ему хорошую работу на фирме. Так вскоре Ксавье стал его правой рукой. Ну, а после гибели Александра и Катрин Ксавье и вовсе стал для Олега незаменим. Он часто помогал ему в принятии решений относительно детей Александра. Ведь им было на момент смерти родителей четырнадцать и десять лет. При этом, несмотря на то, что Ксавье искренне любил и уважал всю семью Праслофф, где его принимали за родного, он никогда за все эти годы не нарушил субординацию и не переступил им самим начертанную границу в их отношениях.
Праслофф смотрел из окна своего представительского лимузина на весенний город. Париж! Он безумно любил этот город. Давно, именно здесь, в семье сына русского эмигранта князя Праслова-Залесского, родился единственный сын и внук. Он рос, окруженный с самого момента рождения любовью и заботой. Так было принято в их семье. Со временем вторая половина сложной для восприятия французским ухом русской фамилии исчезла. А оставшаяся стала звучать как Праслофф с благородной приставкой «фон» – сказались старые брауншвейгские корни семьи. Но русский дух, язык и традиции не ушли из семьи Праслофф. Между собой они всегда разговаривали на русском. Даже супруга Олега, и та могла сносно изъясняться на языке Пушкина и Тургенева. На деньги и бесценные фамильные драгоценности, вывезенные своевременно из царской России, дед основал строительную фирму, которая понемногу выросла до целой империи. Отец Олега достойно продолжил семейное дело и приумножил доставшийся ему капитал. Во время войны он был одним из руководителей Французского Сопротивления и многое сделал для победы над фашизмом. Именно здесь Олег встретил свою будущую супругу Лилиан, с которой счастливо прожил в браке более сорока лет. Она очень не любила врачей и старалась к ним не обращаться. Когда у нее выявили рак надпочечников, то было уже слишком поздно что-либо предпринять…
В родном Париже родился и их единственный сын Александр. Вернее, у них родилась еще и девочка. Но вскоре после появления на свет у нее диагностировали тяжелый врожденный порок сердца. Через шесть месяцев она умерла.
Александр с первых минут своей жизни стал центром их вселенной. Они его безумно любили, баловали. Мать была с ним постоянно, она старалась как можно реже оставлять ребенка с нянями. Отец выкраивал из своего очень плотного графика работы время для любимого ребенка. Мальчик не знал ни в чем отказа. Но, несмотря на это, вырос скромным, застенчивым, трудолюбивым, честным человеком.
Сегодня Олег Праслофф был одним из богатейших и влиятельных людей Франции. У него было все, что он желал! Почти все… Он мог все! Почти все… Он не мог единственного, что было ему действительно необходимо. Он ничего не мог сделать, чтобы найти и вернуть своих внуков. Своих единственных родных людей.
– Что вам ответили, мсье? – раздался в тишине голос помощника. – Они предпримут какие-то шаги?
– Франция ничем не может нам помочь, Ксавье, – усмехнулся старик. – Изменились времена, изменились люди.
– И что, они совсем ничего не будут делать?! – изумленно воскликнул собеседник.
– Почему?! Кому-то напишут… О чем-то попросят… – с сарказмом ответил Праслофф.
Ксавье видел, как тяжело его патрону произносить эти слова.
– Нет, так моих внуков не спасти! Надо что-то придумать, но я пока не вижу никакого решения. Просто не знаю… не знаю, что мне делать, что предпринять! – обратился он к Ксавье.
Подождав пару минут, помощник неуверенно заговорил:
– Месье, мне кажется… правда, это только предположение, у нас есть один шанс найти их.
Увидев, что старик смотрит на него с надеждой, Ксавье продолжил:
– Но он не здесь, мсье Праслофф! Это только мое предположение, тем не менее, учитывая сложившуюся обстановку, нам надо попробовать. Россия – ваша историческая родина. Вы немало сделали для страны своих предков. Не говоря уже о вашем вкладе в возвращение предметов искусства в Россию. Когда мы в прошлый раз были там, я понял, что россияне все помнят и ценят ваши дела. Мне кажется, именно Москва может протянуть вам руку помощи! Может, сейчас надо вспомнить о России? Эта страна, я думаю, не откажет вам.
Старик ничего не ответил. Ксавье лишь немного опередил его. Эта мысль давно уже не давала покоя Праслоффу: «Здесь мне все отказали. Вариантов на сегодня больше нет, а тянуть нельзя! Нельзя тянуть!» Еще раз взвесив все за и против, он принял решение.
– Сейчас же соедините меня с русским послом.
На рассвете Ксавье осторожно постучал в дверь спальни патрона и, не получив приглашения войти, тихонько приоткрыл тяжелую дверь. Он знал, что старик почти не спит по ночам, но, видно, напряжение и усталость последних дней сделали свое дело – Праслофф лежал с закрытыми глазами и размеренно дышал. Помощнику было жаль будить его, но время сейчас работало против них, и Ксавье легонько прикоснулся к плечу старика.
– Мьсе Праслофф, простите, но времени почти не осталось.