Мимо, продолжая оглашать округу звуками сирены, промчался на большой скорости караван автомобилей с яростно пылающими фарами.
– Не смотри, не смотри, – забубнил таксист, скрючившись за рулем.
Подчиняясь непонятной тревоге, Быков отвел взгляд от грузовиков с вооруженными солдатами. Тем не менее они с таксистом навлекли на себя неприятности. Полицейский автомобиль, замыкавший кавалькаду, неожиданно вильнул, пристраиваясь рядом с такси.
– Ну вот, – тоскливо пробормотал водитель. – В прошлый раз это стоило мне двух передних зубов. А сегодня я еще и машину помял…
– В чем дело? – встревоженно спросил Быков.
– Алмазы… Они везли новую партию алмазов.
– Разве это…
Закончить Быков не успел. Двери такси распахнулись, Дмитрия и водителя выволокли наружу, заставили стать перед машиной с широко расставленными ногами и упереться руками в капот. Последовала довольно унизительная процедура обыска, потом у них проверили документы. Узнав, откуда прибыл Быков, офицер подозрительно нахмурился:
– Ты гангстер?
– Я фотограф, профессиональный фотограф.
Они говорили по-английски. Диктор «Би-би-си», возможно, нашел бы в их произношении множество изъянов, но Быков и полицейский легко понимали друг друга.
– Мне нужна камера, – неожиданно сообщил офицер ботсванской полиции. – Я люблю фотографировать. У меня есть невеста, очень красивая. Скоро наша свадьба.
– Поздравляю, – сказал Быков, изображая улыбку под встопорщенными усами.
– У тебя много камер. Мне нужна всего одна.
Вот когда пригодились сведения, почерпнутые в сети! Просматривая материалы о Ботсване, Быков пару раз наткнулся на фамилию президента этой страны, и теперь она весьма своевременно всплыла у него в памяти.
– Как же я предстану перед господином Кхамой без одной из своих камер? Он может счесть это неуважением.
Чернокожие полицейские, бесцеремонно рывшиеся в вещах, замерли и уставились на Дмитрия так, словно он признался, что явился с того света. Взгляд офицера сделался острым, холодным и пронзил Быкова насквозь.
– Откуда ты знаешь господина Кхаму? – спросил полицейским тоном, не сулившим ничего хорошего.
Ощущение близкой опасности одарило Быкова вдохновением, о котором мечтают актеры на сцене. Он стал бесстрашным и дерзким. Вместе с тем голос благоразумия не отключился. Пришло понимание, как нужно себя вести, что говорить можно, а что нет.
– Я его не знаю, – спокойно произнес Дмитрий под испытующими взглядами.
– Тогда почему ты ссылаешься на господина президента? – зловеще осведомился офицер.
Его глаза несколько раз переметнулись с Быкова на его дорожный кофр. По-видимому, офицер уже мысленно завладел фотоаппаратурой неосторожного иностранца.
Дмитрий позволил себе беглую улыбку, не затронувшую глаза.
– Меня пригласили от его имени, – сказал он. – Но, конечно, это сделал не сам мистер Кхама. Я был бы последним лжецом, если бы стал так утверждать.
– Ты большая шишка, да? Почему тогда ездишь без сопровождения?
Нужно было импровизировать, и Быков справился с этим блестяще:
– Это неофициальный визит. Скажу больше… но только вам, господин офицер. – Тут он понизил голос и выразительно взглянул на остальных полицейских. – Отойдем.
Подчиняясь приглашающему жесту, офицер машинально пошел за Быковым. Дмитрий сыграл не только на его любопытстве. Стражи порядка обязаны соблюдать осторожность, если хотят сделать карьеру, а не отправиться раньше времени на бюрократическую свалку. Прежде чем принять окончательное решение, офицер должен был понять, с кем имеет дело.
– То, что я вам сейчас скажу, должно остаться между нами, – строго предупредил Дмитрий. – Иначе пострадаем мы оба. Я – из-за своего длинного языка. Вы – из-за чрезмерной бдительности. Президент… – Быков оглянулся, как бы проверяя, не стоит ли кто-то за его спиной. – У него есть дочь…
– Господин Кхама живет один, – перебил офицер. – У него нет жены.
– В том-то и дело, – нашелся Быков, которого, казалось, невозможно смутить или сбить с толку. – Понимаете меня?
Он округлил глаза и поднял брови.
– Выходит… – начал офицер и послушно умолк, увидев палец, приложенный к губам.
– Каждому любящему отцу хочется иметь фотографии своей дочери, – продолжил Быков. – Даже если для этого нужно нарушить некоторые правила. Вот вы… – Он кивнул на собеседника. – Вы нарушаете правила?
Офицер энергично помотал головой.
– Нет. – Он кашлянул в темный кулак. – Иногда… Когда обстоятельства…
– Обстоятельства, – повторил Дмитрий. – От них многое зависит.
Белки полицейского сверкнули.
– Верно, – сказал он.
– Я могу следовать дальше, господин офицер?
– О да! Безусловно.
Полицейский махнул рукой, отзывая подчиненных. Стараясь не суетиться и не выказывать радости, Быков попрощался и вернулся в такси.
– Что вы ему сказали, маста? – спросил водитель, когда они проехали километр пути. Все это время он поглядывал на пассажира с нескрываемым уважением, переходящим в священный трепет.
– Нечто умное, – ответил Быков. – Сейчас попробую повторить. Кажется так: «Обстоятельства. От них многое зависит. Или даже все».
– Это из Библии?
– Очень может быть. В любом случае это было озарением. Понимаешь?
– Нет, – честно признался таксист. – Но могу сделать вам скидку, маста.
Быков легко справился с мимолетным искушением принять это предложение.
– Спасибо, – сказал он. – Не надо.
– У вас есть визитная карточка, маста? – спросил таксист. – Могли бы вы дать ее мне? В нашем мире связи очень много значат.
– Не могу. – Быков виновато развел руками. – Я ведь приехал в Ботсвану частным порядком. Никаких визиток у меня нет.
– Понятно.
Таксист кивнул, хотя по его лицу было заметно, что он-то как раз ничего не понимает. Но так было даже лучше. Быков, окруженный ореолом таинственности, представлялся ему полубогом. Как тут было не вспомнить сцену из «Копей царя Соломона», где наивные кукуаны обожествляли капитана Гуда, продемонстрировавшего им вставные зубы, монокль и белые ноги?
Улыбаясь, Быков не заметил, как въехал в столицу. Она встретила их белоснежными одноэтажными особнячками, выглядывающими из густой темной листвы. Это зрелище радовало глаз, уже приготовившийся увидеть глиняные мазанки или фанерные хибарки.
Габороне, несмотря на столичный статус, был городом небольшим – даже по африканским меркам: что-то около сорока тысяч жителей, провинциальные улочки, простая архитектура.
Попетляв по деловому центру с множеством маленьких магазинчиков, такси доставило Быкова ко входу в отель. По иронии судьбы он носил гордое название «Президент»: бесспорное доказательство того, что главный постановщик вселенской драмы не лишен чувства юмора.
Пока таксист доставал вещи из багажника, Быков с любопытством наблюдал за группкой японцев, столпившихся у освещенной витрины ювелирного магазина. Все они имели при себе фотоаппараты и беспрестанно снимали экспозицию. Их внимание привлекли не столько украшения из золота и серебра, сколько внушительная горка бриллиантов в центре. Подойдя поближе, Быков увидел лучи и искорки, исходящие от камешков. Ему почему-то опять вспомнился роман о копях царя Соломона. Бесспорно, в эти края следовало проложить дорогу, даже если такая затея стоила безумно дорого. Алмазы с лихвой окупали расходы.
Обмениваясь впечатлениями, японцы отошли от витрины. Словно завороженный, Быков протянул руку, чтобы прикоснуться к толстому пуленепробиваемому стеклу. Таксист, возникший за его спиной, испуганно удержал Дмитрия за рукав.
– Не надо, маста, – попросил он, озираясь. – Сигнализация. Будет много полиции, очень много. Они стреляют без предупреждения.
Оценив этот совет, Быков вознаградил таксиста щедрыми чаевыми.
– Эти алмазы добывают в Ботсване? – спросил он.
– Считается, что их привозят из Южной Африки, – последовал ответ.
– Считается?
– Об этом лучше не болтать, – предупредил Быкова таксист, снова оглянувшись. – Даже таким важным персонам, как вы, маста. Скажу одно: старики говорят, будто в Ботсване когда-то алмазов было больше, чем у соседей. Будто бы еще в древности сюда приходили целые караваны из дальних стран. Но сам я, как вы понимаете, этого не видел. – Осклабившись, таксист скорчил глупую физиономию. – И вообще я ничего не смыслю в алмазах. Да и к чему мне это?
Больше Быков ему вопросов не задавал. Но ночью закрыл глаза и перед тем, как уснуть, увидел радужное сияние, подобное тому, которое плясало над кучкой бриллиантов в витрине. Это было невероятно красиво. И очень заманчиво.
Глава шестая, плавно переносящая нас вместе с героями повествования на просторы дикой Африки
Ранним утром Быков проснулся веселый и счастливый как ребенок, предвкушающий праздник или замечательный подарок. Настроение было не просто приподнятое, а близкое к эйфории. Не желая ничем его омрачать, Дмитрий позволил себе один из самых плотных завтраков в жизни: курицу, тушенную в томате с арахисом; рисовую кашу с солоноватым изюмом; громадную кукурузную лепешку с хрустящей корочкой. На десерт он заказал салат из бананов, но это оказалось не сладкое, а очень даже острое блюдо, сдобренное жгучим красным перцем так щедро, что Быков еще долго не мог вымолвить ни слова, так что вынужден был подозвать официанта взмахом руки, а потом общался с ним преимущественно жестами.
