Мы тихо двинулись к лестнице которая напротив входа. Когда я хотел поставить ногу на первую ступень, дядя Боря меня остановил. Велел жестом стоять на месте, а сам направился вниз, спускаясь боком. Внизу он поставил пакеты на землю, и с ружьем двинулся обходить лестницу, он заглянул под неё.
Я помнил, как там темно и всегда было куча паутины, но всё равно когда я был мелким пацаном, вместе с другими ребятами лазили туда, прятались, когда играли или от мамы.
Дядя Боря медленно отступал назад со встревоженным лицом, он явно сдерживал страх. Я понял – там твари. Но, не смотря на опасность прямо под лестницей, он велел спускаться вниз, только тихо. Я спускался предельно осторожно и медленно, в это время дядя Боря максимально тихо открыл задние двери фургончика, и когда одна из дверей скрипнула, он тут же повернул голову на тень под лестницей. Мы в страхе замерли. Но никто не вылез оттуда.
Мы сложили пакеты, я успел увидеть внутри оружие, патроны в жестяных коробочках, ножи в грубых чехлах, пара фонариков, и другие вещи которые могли пойти в ход для защиты и выживания. Дядя Боря закрыл дверцы – отпустил металлические продолговатые ручки, только когда раздался щелчок. Он пошёл к водительскому сиденью, а я сел рядом на место пассажира – кожаное широкое переднее сиденье рядом с водителем. Осторожно закрыли двери.
Дядя Боря сунул ключ в зажигание, но медлил.
– Если я заведу машину, то разбужу тварей, – шёпотом сказал он. – Летучие, те, что меня поранили.
– Может, – предложил я, – покатим машину вручную? Там скатимся с горки и заведём.
– Ладно, – одобрил дядя Боря.
Мы с ним открыли двери и вылезли наружу. Одной рукой упёрлись в дверь, второй – внутрь машины; и покатили её. Сначала было трудно сдвинуть её с места, но потом пошло как по маслу. Дядя Боря успевал поворачивать руль и мы завернули, обогнув большую круглую клумбу, покатили фургон вниз по плавному съезду. Справа склон поросший травой, слева бетонный парапет, и чем ниже, тем он выше. Мы уже не катили машину, а она ехала сама, а мы бежали едва поспевая за ней. Когда склон окончился, мы как по команде запрыгнули в салон и закрыли двери, тихонько хлопнув. Дядя Боря тут же повернул ключ в зажигании, заведя старенький мотор и нажал со всей дури на педаль тормоза – в это время мы уже выехали на дорогу для пешеходов позади жилого пятиэтажного дома.
Фургон затормозил, я ещё не успел пристегнуться, и поэтому полетел вперёд – мои руки встретились с бардачком. Мы какое-то время сидели и смотрели туда, откуда приехали – твари не летели на нас, что было очень хорошо.
Дядя Боря сдал назад, развернулся, задом к дороге, а передом во двор. Мы проехали плавный полуповорот и потом прямо вверх, на горку к садику. Он начинался ещё на середине горки – забор из проволоки, через который всё видно, зад веранды.
Мы остановились возле закрытых ворот из прутьев. Через них я и покинул территорию детского сада. Мы вышли наружу и взяли пакеты. Я только нагнулся, чтобы пролезть в большом расстоянии прутьев, как дядя Боря велел:
– Стой.
Я замер в полусогнутом положении. А дядя Боря встревожено и с подозрением смотрел наверх, здание садика. Он прищурился.
– Быстро в фургон, – скомандовал он.
Я, ударившись головой о прут, поспешил в фургон. Забрался вместе с мешками и закрыл дверь. Но дядя Боря остался снаружи. Он обошел фургон, открыл дверцу и что-то достал. Вернулся к воротам с кусачками и сломал цепь – цепь с замком откинул в бок, в траву. Дверцы ворот с тихим скрипом открывались сами. Упёрлись в перед машины. Дядя Боря забрался обратно в фургон и завёл его, немного сдал назад. Дверцы ворот продолжили открываться сами по себе. Правая полностью распахнулась, ударившись о бордюр, высокая трава пролезла через расщелины прутьев. Левая дверца открылась ещё чуть-чуть и замерла.
Фургон обогнул её и заехал на территорию детского сада. Сначала дорога вела немного вверх, но потом выпрямилась. Впереди стояла будка, возле неё баки с мусором. По кругу детские площадки с верандами. А с левой стороны двухэтажное здание садика.
Фургон остановился. Мы смотрели через окно со стороны дяди Бори. Увидев разбитое окно, я громко и испуганно ахнул. Тут же вспомнил о Мане, с которой успел подружиться, и о других тоже не забыл. Уже хотел выйти наружу, как дядя Боря меня остановил.
– Там опасно, – сказал он, глядя в мои глаза наполненные тревогой и страхом.
– Но там они! Им нужна помощь!
– Они…
– Нет! – оборвал я. – Они спрятались в подвале, всё хорошо, – уверенно заявил я, а у самого все поджилки тряслись, а в голову лезли крайне трагичные картины.
– Ладно, – сказал дядя Боря. – Пока не проверим, не узнаем. Я схожу.
– Я с тобой! – вызвался я, не желая сидеть здесь.
И это несмотря на то, что мне было дико страшно идти туда и встретиться с тварями лицом к лицу. Одна мысль об этом заставляла меня, чуть ли не падать в обморок. Но всё же, я был полон решимости. Во мне прям, проснулся какой-то герой.
Дядя Боря, смотря на меня, понял, что я не отступлю и всё равно увяжусь за ним. Он вздохнул и нехотя кивнул.
Мы вернули пакеты набитые продуктами обратно внутрь фургона. Дядя Боря вручил мне охотничье ружьё и наскоро объяснил, как стрелять. У меня в рюкзаке ещё моё «копьё», разукрашенная бита и куча баллончиков.
Сейчас вспоминая об этом, я восхищаюсь собой. Неизвестно откуда я нашёл в себе храбрость и силы, чтобы идти к монстрам, рискуя своей жизнью.
Мы на полусогнутых ногах пробежали вдоль стены и разбитого окна. Подбежали к двери, через которую я вышел. Дядя Боря открыл её и оттолкнул от себя, а сам прицелился.
Полутёмный пустой коридор.
Мы тихо шли по линолеуму. В кабинете, где было разбито окно, снесена дверь – она висела на волоске. Мы заглянули внутрь – там кавардак, везде валялись листки бумаги и были разбросаны канцелярские вещи, перевернут стул. Мы ушли дальше, приблизились к помещению старшей группы – там мы обычно ели. Дверь распахнута. Внутри меня зарождалось плохое предчувствие, захотелось взять и повернуть назад. Но я уверенно шёл дальше, следом за дядей Борей.
Мы вошли внутрь.
Там царил хаос. Валялось несколько детских стульев, упал один стеллаж с игрушками, столик для девочек, где они наводили себе причёски – разрушен. Ободранные шторы наполовину сорваны. Окна разбиты. Всё то, чем мы заградили окна – сломано и валялось повсюду, лишь незначительная часть осталась на подоконниках. Повсюду паутина – в углах, на вещах, свисала клочками и толстыми нитями с потолка.
– О, нет! – выдохнул я.
Мы вошли, но от двери далеко не отходили. Я повернул голову направо и осмотрел угол, который не был виден ранее. Моё тело содрогнулось, а в коленях возникла слабость. В верхнем углу я увидел упитанный силуэт нянечки Анны, он весь обмотан паутиной, так что не видно кожи.
– О, боже… – вымолвил я.
И дядя Боря перевёл взгляд сначала на меня, а потом туда, куда я смотрю. Он прошел, свернул к Анне, но он шёл не к ней, а вошёл на кухню, где детям готовили еду, а потом мы себе. Он скрылся там. Через проём я видел кавардак, паутину, кровь… которую я заметил не сразу.
Он вышел через минуту, встал в проёме, облокотившись на него. Лицо его было мрачным и будто состарилось ещё лет на пять. Он поднял на меня глаза.
– Там…, – его голос оборвался. – Там Вера и мальчишка.
– Меня не было-то всего ничего, – лепетал я. – Прошло часа два, не больше. – Я понурил голову. – Нет-нет-нет! Маня! Надо найти её.
– А́дам…, – было, начал дядя Боря.
Но я огрел его холодным взглядом.
– Надо найти её, – настойчиво повторил я.
Я оставил его и ушёл в подвал. Дверь была в царапинах. Я хотел открыть дверь, но она оказалась заперта. Я постучал.
Через несколько секунд с той стороны раздался взволнованный голос:
– Кто это?
Я облегчённо вздохнул, узнав в нём голос Маши.
– Это я, А́дам, – говорил я не особо громко. – Открой.
Послышался щелчок, дверь медленно немного приоткрылась, но увидев меня, она распахнулась. Маша кинулась ко мне.
– О, это было ужасно…! Эта тварь меня чуть не догнала… но я успела.
– Нужно уходить, – сказал я. – Пошли за дядей Борей и уходим.
– Дядя Боря? Он жив?!
Мы вернулись, он был до сих пор здесь. Был рад увидеть Маню живой и невредимой. Тут же вручил ей пистолет, что был у него за ремнём. Она этому не очень обрадовалась. Мы вдвоём направились к двери, дядя Боря медлил.
Когда я развернулся и поднял голову на дядю Борю, который сделал шаг от проёма в нашу сторону – его глаза распахнулись, он смотрел в сторону Мани. У меня внутри всё оборвалось. Я быстро обернулся.
В нескольких шагах, прямо передо мной спиной ко мне стояла Маня, а перед ней на паутине свесилась тварь. Размером несколько больше кота. Серая, а спина чёрная, вытянутое тело, морда страшная и зубастая. Несмотря на то, что она похожа на паука, ротовых клешней у неё не было, зато имелись острые тёмные зубы. Тварь перевернулась, и расправила по три цепкие лапы с каждой стороны, двумя передними держалась за паутину; раскрыла маленькую пасть и громко заверещала.
