В шалаше снова повисла тишина. Такая, что Найэмле слышала, как часто бьется её сердце. Неужели это признание? Неужели он тоже неравнодушен к ней? Она не знала, когда именно их дружба, с её стороны, переросла в нечто большее, но это точно случилось отнюдь не вчера. А может, она истолковала его слова неверно? Что если тревожит она не сердце Роарна, а просто его мужское естество?
— Найэмле, я так больше не могу, — спустя какое-то время вновь заговорил эльф. — Скажи честно, как ты ко мне относишься?
Как быть? Признаться?.. Но почему он не делает этого сам?
— Возможно, я старомодна, но мне всегда казалось, что первым об отношении должен говорить мужчина.
— Я люблю тебя.
Найэмле передвинулась к нему вплотную, впиваясь в его губы страстным поцелуем.
— А я уж думала, что не услышу этого никогда, — прошептала она, ненадолго отпустив его губы.
— Значит, я тебе тоже небезразличен? — Роарн обнимал её, нежно лаская.
— Более чем. Только мне казалось, что ты собираешься вечно хранить верность Долэру, и потеряла уже всякую надежду.
— Долэру умерла... — произнёс он, вмиг помертвев.
— Прости. Мне не следовало говорить о ней сейчас.
— Я никогда не забуду её, мою Долэру. Но ты вошла в моё сердце, я ничего не могу с этим поделать, — в его голосе слышалось почти отчаяние. — Я думал, моё сердце умерло вместе с Долэру, что оно мертво навсегда! А ты взяла и вдохнула в него новую жизнь.
— Роарн, не кори себя, — Найэмле гладила кончиками пальцев его лицо — Не нужно думать, будто ты предаёшь память о Долэру. Она любила тебя и наверняка не хотела, чтобы ты всю жизнь оставался один.
— Да, возможно, не хотела бы – она была очень доброй. Только не слишком ли скоро я нашёл новую любовь?
— Ну, как случилось так случилось. К тому же полгода не такой уж постыдно-маленький срок.
— Но я начал думать о тебе уже давно.
— Я тоже. Значит, это судьба.
— Ты думаешь?
— А разве ты сомневаешься?
— Нет.
Роарн перекатился, оказываясь сверху, и прильнул к её губам.
Прошло две недели. За это время осень полностью вступила в свои права. Жаркое лето долго не хотело сдавать позиции, игнорируя календарь, но теперь резко похолодало. Свинцовое небо угрюмо нависало над переодевшимися в жёлтое деревьями. По счастью, дождей почти не было, но промозглый ветер нередко навещал лес, и лагерь уже жил мыслями о близкой зиме.
Мысли эти, признаться, были не самыми оптимистичными. Жилища в виде шалашей, да и палатки тоже, не предполагали возможности отапливать их огнём, а значит, погреться можно было только у костров снаружи.
Вирги, правда, выдали идею заменить шалаши на оркские типи, в которых те зимовали весьма успешно. Но на поверку оказалось, что никто из них толком не знает, как эти самые типи устроены, в особенности, дымовой клапан, а главное — у них всё равно было слишком мало шкур, да и те, в лучшем случае, оленьи или лосиные, бизонов или кого-то подобного тут не водилось вовсе.
Также поднимался вопрос о постройке дома — благо Роарн с Найэмле имели представление о деревянном зодчестве. Однако шансы завершить капитальное строительство до начала зимы вряд ли имелись. Рабочих рук было много, но и дом на тысячу жителей должен был быть огромным и даже не в один этаж. Кроме того, класть печи было всё равно не из чего, а от не отапливаемой махины толку явно не будет. Правда, те же ноорки весьма успешно обходились очагами – без печей.
Ещё один вариант, пришедший в головы – землянки. Только никто толком не умел их рыть, лопат имелось в наличии всего штук десять, и как обогревать эти подземные сооружения, идей не было.
В итоге вообще пришли к мысли, что на случай появления людских войск лагерь всё-таки должен быть мобильным, и опять вернулись к варианту с типи.
Для претворения оного в жизнь требовались шкуры и инженерная мысль. Успеха в последнем надеялись достичь методом проб и ошибок. С первым же было явно сложней. Но если посвящать охоте дни напролёт, распределив обязанности – то есть вирги находят дичь, вампиры гонят её поближе к лагерю и убивают уже там, а дальше эстафету принимают тролли, доставляя туши в лагерь и свежуя их – возможно, всё-таки удастся наскрести количество шкур, необходимое для постройки скольких-то больших типи. Жить, правда, придётся в ужасающей тесноте, ну да что ж поделаешь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Как только решение было принято, приступили к его воплощению в жизнь. С утра пораньше вампиры с виргами отправлялись на охоту, группами разойдясь в разные стороны. Поначалу охотникам попадались лишь одиночные животные – олени, реже лоси. Однако сегодня ближе к вечеру Арронорату повезло набрести на стадо кабанов голов в сорок. Что ж, это определённо удача! Всё стадо Лонгаронель вместе с Зингларом и Эрли пригнали почти к границам лагеря.
На сегодня, пожалуй, можно заканчивать. Все и так уже валились с ног и крыльев. Впрочем, возвращались в лагерь в приподнятом настроении, сорок кабанов – очень неплохой улов.
Конечно, завтра зону поиска придётся опять расширить, а потом ещё и ещё. Но до зимы не так уж мало времени.
«Лонгаронель», — услышал вампир в мозгу голос Терминора.
«В чём дело?» — отозвался он.
«У меня плохие новости».
«Насколько плохие?»
«Хуже некуда. С юго-востока на нас надвигается армия!»
Глава 44
Лисий Хвост
— С чего ты взял, что Мильте будет легче, если ты умрешь?! — возразил другу Ворк.
Тот тяжело вздохнул.
— Не легче, — согласился он. — Но только так я могу не предать их обеих.
— Уверен, Мильта предпочла бы, чтобы ты жил – пусть даже не с ней. Конечно, ей будет очень больно, но она поймёт.
— Только я жить с этим не смогу! — безапелляционно заявил Тронк
— М-да, заварила твоя мать кашу, — хмуро произнёс Ситал. — И всё-таки смерть не единственный выход. Варри-Ту может освободить тебя от обязательств.
— Скорее солнце взойдёт на западе, — мрачно усмехнулся Тронк. — Как только она узнает об обещании матери – вцепится в меня мёртвой хваткой!
— Не вцепится. Я поговорю с ней.
— Мы поговорим, — поправил его Ворк.
— Это бесполезно. Уж она-то наверняка предпочтет увидеть меня мёртвым, чем с другой.
— И тем не менее попытка не пытка, — сказал Ситал.
— Ты часом не забыл, что мы с ними сделали? — напомнил Тронк.
— Не забыл. Только коса не жизнь – новая отрастёт. Всё будет хорошо.
— Не будет, Ситал. Не будет.
— Тронк, пообещай мне пока ничего не предпринимать.
Тронк молчал, уставившись в землю.
— Ну же! Я жду, — потребовал бывший командир.
— Обещаю, — тихо вымолвил Тронк.
— Вот и славно. А если другого выхода действительно не будет – я сделаю всё, о чём бы ты меня не попросил.
— Спасибо.
Следующим утром Ситал и Ворк караулили Варри-Ту возле её типи с самого восхода. Вызывать девушку на разговор в присутствии её отца они не хотели. Им повезло — ещё до завтрака Варри-Ту отправилась к ручью за водой. В реке вода была мутной, и орки предпочитали носить воду из ручья, что протекал неподалёку.
Выйдя из типи и увидев Ситала, Варри-Ту втянула голову в плечи и поспешила в противоположном от него направлении. Парни последовали за ней на некотором удалении, решив завести разговор уже за пределами деревни. Корзина для воды в руке девушки давала надежу, что такая возможность им представится.
Варри-Ту шла не оборачиваясь, но, очевидно, преследование чувствовала. Она была заметно напугана, Ситал с Ворком это видели. Девушка невольно всё ускоряла шаг, хотя убежать от них вряд ли имела шансы. Но на опушке вдруг, напротив, остановилась, дождаясь, пока они подойдут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что вам нужно? — спросила Варри-Ту, не поднимая глаз.
— Поговорить, — ответил Ситал.
— Собрались отрезать мне вторую косу? Но я ведь с тех пор близко к вашей Мильте не подходила.
