отправку своих танков на московское направление. «Учитывая потребность в войсках на ленинградском участке фронта, где у противника сосредоточены крупные людские и материальные силы и средства, положение здесь будет напряженным до тех пор, пока не даст себя знать наш союзник — голод», — записал в дневнике обеспокоенный генерал Гальдер 18 сентября.
17 сентября Гитлер сохранял оптимизм и рассказывал своим гостям в Растенбурге о грядущей гибели Советского Союза. Крым станет для Германии источником цитрусовых, хлопка и каучука: «Мы будем поставлять зерно всем в Европе, кому оно понадобится». Русским будет запрещено получать образование: «Мы найдем в них человеческий материал, необходимый для того, чтобы пахать землю». Немецкие поселенцы и правители будут образовывать в России «закрытое общество вроде крепости. Самые слабые наши парни должны быть выше любого туземца».
Теперь немецкие войска стояли на окраинах Киева — третьего по величине города Советского Союза после Москвы и Ленинграда. 16 сентября, через пять дней срочных обращений генерал-полковника Кирпоноса к Сталину, в которых он уведомлял, что скоро будет слишком поздно выводить войска из города и его окрестностей, маршал Тимошенко распорядился отступить из Киева. Однако Сталин подтвердил приказ лишь спустя двое суток. 18 сентября, когда началось запоздалое отступление, колонна Кирпоноса общим числом тысяча военных попала в осаду и окружение. Кирпонос, раненный осколками мин в голову и грудь, умер менее чем за две минуты. Его армии доблестно сражались, чтобы выбраться из западни. Хотя 15 000 солдат удалось прорваться, целых полмиллиона попали в плен[63]. Для Красной армии это была тяжелая и масштабная утрата. Но и у немцев имелись поводы для печали: Берлин признал, что с начала вторжения в СССР тремя месяцами ранее погибли 86 000 немецких солдат.
У германских военных в сентябре были и другие причины для беспокойства. Внутри оккупированной немцами Югославии собирались силы Тито. В первые часы 17 сентября британская субмарина, вышедшая с Мальты, высадила на побережье Далмации, близ Петроваца, британского агента полковника Д. Т. Хадсона. Он тут же установил контакты с Тито и с вождем четников Михаиловичем.
Через неделю после того, как Хадсон попал в Югославию, партизаны Тито общей численностью 70 000 человек, но без достаточного вооружения и боеприпасов, захватили город Ужице с его оружейным заводом, который производил четыреста винтовок в день. Они удерживали город два месяца. Сопротивление в Югославии, как и в Советском Союзе, начало беспокоить и связывать значительные силы немцев.
18
Россия загнана в угол
СЕНТЯБРЬ — ОКТЯБРЬ 1941 г.
19 сентября 1941 г. немецкие войска вошли в Киев. Ленинград в тот день пережил самую страшную воздушную и артиллерийскую бомбардировку за всю войну: через противовоздушную оборону города прорвались 276 немецких бомбардировщиков. Погибло более тысячи горожан, среди которых было много раненых прежде и находившихся в одном из городских госпиталей, по которому нанесли удар немцы. Через два дня, 21 сентября, 180 бомбардировщиков ударили по главному оборонительному острову Ленинграда Кронштадту, серьезно повредив военно-морской порт.
Между 20 и 25 сентября по распоряжению Черчилля британская разведка передала Сталину из Лондона ряд предупреждений, основанных на прочтении самых секретных сообщений немецких стервятников с Восточного фронта, которые излагали детали намерений и передвижений немцев на московском направлении. Среди прочего они содержали информацию о расположении и численности сил германских армии и ВВС, сконцентрированных в районе Смоленска. Самой Британии, однако, конец второй недели сентября принес дурные вести с моря. 20 сентября караван торговых судов, державший путь в Гибралтар, потерял пять из двадцати семи кораблей в результате атаки немецких подлодок. Боевой дух ненадолго подняло уничтожение одним из кораблей эскорта германского самолета, который летел над конвоем и передавал по радио капитанам субмарин расположение торговых судов. Но один из них, «Уолмер Касл», который оставил конвой, чтобы спасти выживших при торпедировании двух судов, подвергся атаке с воздуха и затонул. Затем, 21 сентября, немецкие подлодки исчезли; они нашли другую цель — караван, шедший в Британию из Сьерра-Леоне. За три дня были затоплены девять из его двадцати семи судов.
На Восточном фронте войска СС сражались бок о бок с регулярными подразделениями германской армии. Иногда их жестокость становилась особенно очевидной. Так было 23 сентября, когда близ Красной Горы в отместку за убийство трех постовых эсэсовцев были выстроены в ряд и расстреляны из пулеметов жители целой деревни. Иногда войска СС демонстрировали бесстрашие, как было 24 сентября в Лужно, где ефрейтор СС Фриц Христен после того, как погибли все бойцы его батареи, остался у орудия и подбил 13 советских танков. Христена, первого солдата дивизии «Мертвая голова», награжденного Железным крестом первого класса, позднее доставили в Растенбург, где награду ему вручил лично Гитлер.
На Дальнем Востоке японцы строили планы начала войны с Соединенными Штатами посредством отчаянного налета на американскую военно-морскую базу в Пёрл-Харборе в центре Тихого океана. 24 сентября японскому консулу на Гавайях Нагаи Ките было поручено разделить Пёрл-Харбор на пять зон и сообщить в Японию о точном количестве кораблей, стоящих в каждой зоне. Американская радиоразведка перехватила это сообщение, но за неимением средств для его расшифровки была вынуждена отправить его в Вашингтон на самолете компании Pan Am. Полеты совершались раз в неделю; но рейс 26 сентября был отменен из-за плохой погоды, поэтому перехваченное сообщение было послано по морю и достигло Вашингтона 6 октября. Нехватка дешифровщиков и тот факт, что сообщению не был присвоен код высшей важности, привел еще к одной трехдневной задержке. Но даже после его расшифровки его сочли не более чем обычным шпионским поручением, не отличающимся от тех, что посылались в десятки других мест, — были дешифрованы подобные приказы японским агентам в Маниле, Панаме и Сиэтле.
Сталина тем временем продолжали информировать о содержании сообщений «Энигмы», в которых немцы излагали свои наиболее секретные позиции и планы. Кроме него единственным советским военачальником, получавшим эти сведения, был начальник Генштаба маршал Шапошников. На тот случай, если советское руководство запросит источник информации, специальному связисту Британской военной миссии Сесилу Барклаю поручалось сохранять перехваты в строгом секрете и говорить, что данные исходят от офицера в германском Военном министерстве.
25 сентября немецкие войска начали наступление на юге. Гитлер хотел, чтобы эта атака предшествовала неизбежному наступлению на Москву, для которого собирались немецкие бронетанковые подразделения, переведенные с ленинградского направления. Но одновременное движение на Харьков и на Крым, скорого завершения которого ждал Гитлер, не прошло проверки крепкой советской обороной. На поле боя начал господствовать новый мощный советский танк Т-34. Именно 26 сентября дивизия СС «Мертвая голова» вынуждена была бросить в бой особые танкоистребительные подразделения, которые должны были атаковать Т-34,
