повозки с впряженными в них лошадьми. На отряд Свиностаса - группу людей в эльфийских одеждах и при оружии, косились все без исключения, и косились с опаской. Больше всего прохожих пугал Андис. Мало того, что здоровый и явно сильный мужик, мало того, что весь увешан оружием, но чего это он так странно улыбается всем вокруг? Ох, не к добру!
Стасик с беспокойством взглянул на Эларию, и спросил у волшебницы:
- Тебя знают в этом городе?
- Нет, лорд Свиностас, - тихо ответила та. - Я здесь никогда не бывала.
Но Стасик, на всякий случай, приказал и ей набросить на голову капюшон. Хотя бы потому, что Элария была привлекательной женщиной, и какие-то из местных самцов могли попытаться заявить на нее свои права. А Стасику меньше всего хотелось ввязываться в очередную переделку. Им бы найти себе пристанище, да прикинуть, что делать дальше. Хотя Стасик и так знал, что ему делать. Искать Свету. И хорошо бы для начала выяснить, жива ли она вообще.
Городские ворота были открыты. Стасик ожидал увидеть возле них вооруженную до зубов стражу, но просчитался. За порядком на воротах следили два крепыша в кожаных безрукавках, вооруженные заткнутыми за пояс короткими дубинками. Оба блюстителя имели облик матерых разбойников. Шрамы на голых мускулистых руках сообщали о тернистом прошлом этих ребят. Да и суровые жесткие лица выдавали в них отнюдь не неженок.
Блюстители не проявили ни малейшего интереса к группе путников в эльфийских одеждах, когда те прошли мимо них в ворота. Разве что проводили их взглядами. Ни странный вид чужаков, ни обилие оружия, ничуть не взволновали стражей порядка.
Вскоре стало ясно - почему. Почти все люди, которых Стасик увидел внутри Гильторна, ходили при оружии. Притом иной раз имели прямо-таки пугающие образцы, явно выходящие за рамки допустимых средств самообороны. Так один высокий, тощий как жердь, господин с лицом серийного убийцы, проследовал мимо дружины Свиностаса с огромной алебардой на плече. Стасик мог поклясться, что разглядел на алебарде темные капли засохшей крови.
В городе оказалось многолюдно. Что лишь усугублялось узостью и теснотой здешних улочек. Городская архитектура являла собой безумное нагромождение всего и вся в одну большую и дурно пахнущую кучу. Домишки, дома, особняки и настоящие дворцы лепились друг к другу как придется. В воздухе намертво повис запах дыма и нечистот. Под ногами хлюпала грязная вода, почти полностью скрывавшая каменное мощение улиц. И над всем этим копошащимся муравейником тремя белыми исполинами вздымались эльфийские башни, словно парящие в вышине над бренной землей.
- Славный городишко, - услышал Стасик восторженный голос Злюки. - Сколько темных улочек, сколько мрачных подворотен. Здесь мы с голоду не сгинем.
Минут пять их отряд топтался на небольшой площади перед воротами. Стасик решительно не знал, что им делать дальше. Город напугал его. Он являл собой полную противоположность светлому и чистенькому Форингу, где стражи было больше, чем людей, и где с лиц горожан не сходили счастливые улыбки. Здесь же на лица было просто страшно смотреть. Что ни прохожий, то разбойник. А еще эта ужасающая теснота и грязь. И зачем, спрашивается, люди набились в эту помойку?
Поскольку темный властелин колебался в нерешительности, инициативу взяла в свои руки Злюка.
- Идем! - приказала она. - Найдем приличную харчевню. Владыка тьмы не может осрамить себя посещением дешевой забегаловки.
- Никто не станет кормить нас даром, - напомнил ей Стасик.
- Властелин, не парься, - посоветовала беглая принцесса. - В крайнем случае, расплатимся волшебницей. Должна же эта нахлебница приносить хоть какую-то пользу.
Элария дико вытаращила глаза. Стасик быстро сказал ей:
- Нет, нет, мы этого не сделаем.
- Почему? - удивилась Злюка. - От нее не убудет. Чай не девочка уже, беречь особо нечего. Да ей и самой будет в радость. В ее-то почтенном возрасте каждый раз как божий дар.
- Не станем мы ничего такого делать! - повторил Стасик. - Мы....
Он запнулся, поскольку понятия не имел, как добыть средства на хлеб насущный.
- Мы что-нибудь придумаем, - закончил он. - Что-нибудь другое. Без интима.
Они двинулись по одной из узких улочек. Под ногами сочно чавкала грязь, состоящая не столько из земли и воды, сколько из выплеснутых из окон помоев. Стасик тихо радовался тому, что лишен обоняния. Он готов был биться об заклад, что в городе воняет, как в нужнике. То и дело он замечал пробегавших вдоль стен крыс. В одном месте разглядел собачьи останки на средней стадии разложения.
- Ага, наконец-то! - вдруг воскликнула Злюка, указав рукой на что-то впереди себя. Стасик проследил за ней взглядом, и увидел отделанный плитняком фасад заведения, над которым, на двух кованых кольцах, повис деревянный щит с какой-то надписью. Для неграмотных рядом с надписью имелась поясняющая картинка - куриная нога, лежащая на блюде.
- Вот и харчевня, - сказала Злюка. - Здесь мы и поужинаем.
- Да у нас ведь денег нет, - в который раз напомнил Стасик. - И даже не заикайся о том, чтобы расплатиться Эларией. Мы не опустимся до такого.
- И это говорит темный властелин, падшая тварь и величайший распутник во всех мирах! - покачала головой Злюка. - Ладно уж, что с тобой делать. Придется идти на заработки. Раб, ты со мной. А ты, властелин, с остальными ступай в трактир. Сядьте там и ждите. За просто посидеть же с вас денег не возьмут.
- А ты куда? - забеспокоился Стасик. - Что значит - на заработки?
- То и значит. Пойду, раздобуду деньжат. Твоя правда - без средств нам тут туго придется. Даже если расплачиваться волшебницей. Она, между нами, уже не первой свежести. Еще сыщи желающих позариться на сии ветхие прелести.
Стоящая тут же Элария отлично все слышала, и едва сдержалась, чтобы не приказать мелкой дряни заткнуться. Возможно, она бы сорвалась, не будь здесь Свиностаса. При нем Элария боялась не то что повышать голос, а вообще привлекать к себе внимание. Ей до сих пор была памятна эльфийская порка в лесу. И она понимала - чуть что, и ей не миновать подобной участи. А одна мысль об этом заставляла Эларию трястись от ужаса.
- Хорошо, - сдался Стасик. - Мы вы таверну, а ты....
- А я с питомцем позже подойду, - сказала Злюка. - Идем, питомец, денег заработаем.
И они быстро растворились в толпе. Стасик повернулся к женщинам, с которыми
