у Мастера появилась я. Но он не рассказывал мне. Такими вещами не делятся с учениками.
Метка на запястье вспыхивает острой болью, и мы одновременно охаем. Я гляжу на знак, но он не изменился, по-прежнему мягко светится во мраке. Но теперь я слышу голоса. В лесу, совсем рядом с нами. Мужские голоса, которые говорят о том, что «наместник дал фальшивую траву, и теперь мы сгинем в этом лесу на веки вечные». Голоса становятся все ближе, я слышу сквозь них мягкое ржание лошадей.
Унна напрягается, ее взгляд не отрывается от края поляны. Она отставляет назад ногу и покачивается, устраивая поудобнее вес, чтобы метнуть копье с большей силой. Я не думаю, что смогла бы послать это оружие в чье-то сердце. Но она уже делала это — пусть и неудачно, и она знает, что сможет.
Из-за деревьев показывается группа людей, и мы замечаем их одновременно с тем, как они замечают нас. Кромешная тьма сменяется серым мраком, возвещающим о том, что солнце открыло, наконец, свой яркий глаз и уже готовится выбраться из теплой постели на остывший после Чеви небосвод. Если приглядеться, далеко на восходе небо уже стало светлее. Но я гляжу не на небо. Я гляжу на людей.
Их много… один… четыре… восемь…
Я скольжу глазами по силуэтам. Четверо мужчин с друсами, четыре лошади, и маги, среди которых Мастер, Фраксис…
Этого не может быть. Над воротником распахнутого корса светится крошечное колесо — такое же, как у меня и у Унны. Я делаю шаг навстречу человеку с белыми волосами, заплетенными в две неряшливые косы, и тут же слышу два имени.
Одно, произнесенное дрожащим шепотом Унны.
Второе — сказанное знакомым до боли голосом моего родного брата.
— Серпетис, — говорит она.
— Инетис, — говорит он.
Мой взгляд мечется, пытаясь отыскать Цили, и я с трудом нахожу его в этой толпе хмурых, покорных судьбе магов. Он вроде бы совсем не изменился, и все же он другой. Не такой, каким я его знала.
Со знаком Энефрет, горящим на шее.
— Инетис! — Он спешит мне навстречу, но два скрещенных друса преграждают ему путь.
— Не так быстро! — Этот голос я не знаю, но он мне уже не нравится. Слишком высокомерный, слишком уверенный. Человек, который четко понимает, что перевес сил на его стороне, и который не погнушается этим воспользоваться. — Опусти оружие, маг! — Он обращается к Унне, которая замерла с занесенной для броска рукой. — Опусти. После удара друсом не выживают, но нас четверо, а ты одна.
— В лесу незваных гостей встречают только с оружием, — говорит Унна. Ее голос странно звенит, практически срывается, но друса она не опускает. — Проходите мимо, путники. Я не собираюсь драться с вами.
Я вижу за спиной одного из людей с друсами быстрое движение мужчины с белыми волосами. Унна отвлекла их внимание на достаточное время. Беловолосый обхватывает шею ближайшего к нему человека рукой — и Цили вынимает из ослабевших пальцев жертвы друс. Я отворачиваюсь, когда поляну оглашают крики боли и смерти. Унна же отводит назад руку и бесстрастно бросает копье — в сумерки за краем поляны, где не различить своих и чужих.
Схватка короткая. Лошади вылетают на поляну, они испуганы и готовы топтать, и мы с Унной пытаемся их успокоить. Запах крови такой сильный, что меня тошнит. Я хватаю под уздцы ближайшую лошадь и утыкаюсь лицом ей в гриву. Она от неожиданности замирает, и я глажу ее по морде и бормочу успокаивающие слова — для нее или для себя, не знаю. Но во мне нет магии, и животное не готово подчиняться чужачке с незнакомым запахом. Лошадь всхрапывает и кидается прочь, отшвырнув меня на землю — в траву у края поляны. Ко мне почти сразу подбегают — Цили с испуганным лицом и Фраксис, не менее обеспокоенный, но почему-то пытающийся это скрыть.
— Инетис! Инетис! — зовет меня Цили.
Я протягиваю руку, когда он падает рядом со мной на колени — как подстреленный, словно не держат ноги. Он притягивает меня к себе, и мы обнимаемся, вот так, сидя на траве, гладя друг друга по волосам и шепча имена.
Я плачу, горько и навзрыд. Меня словно прорвало. Я утыкаюсь брату в плечо и позволяю себе разреветься, как девчонка. Я глажу его по спине и не верю тому, что вижу снова. Мы оба живы, и мы вместе.
— Инетис, ты не ранена? — спрашивает Фраксис спустя пару мгновений, и я поднимаю глаза. Маги окружили нас плотным кольцом, они все пялятся на меня, буквально не сводят глаз. Фраксис рассказал им, кто я?
Я отстраняюсь, слезы все еще текут по моим щекам. Это в самом деле Цили, и он со мной. Я держусь за плечи брата, боясь его отпустить. Он тоже не отпускает меня.
— Я так счастлива тебя видеть, — говорю я Цили. И Фраксису: — Нет, не ранена. Просто ушиблась, когда упала.
— Помогите Инетис встать, — бросает Фраксис, даже не оглянувшись, и несколько пар рук сразу протягиваются ко мне.
Цили отстраняет помощников плечом.
— Я сам помогу своей сестре встать.
Он не называет меня син-фирой Асморанты, и я ему благодарна.
— Успокойте лошадей! — слышу я голос Фраксиса, пока поднимаюсь с земли. — Животные напуганы, смотрите, чтобы не убежали. Еще пригодятся нам.
Я держусь за плечи брата, озираясь вокруг. Дверь домика уже открыта, и в нем я вижу Мастера и еще одного мага, они хлопочут, готовясь разметить гостей.
Унна. Где Унна?
Я почти схожу
