— Если это сделает ублюдка счастливым, я сделаю все, что он захочет. — Джон выруливает с парковки. — С тобой и малышами все в порядке?
Он не сводит глаз с дороги.
— Да, но теперь нас трое, и лучше Джесси не выпрыгивать из штанов, — ворчу я.
— Сумасшедший ублюдок. — Он смеется, сверкая золотым зубом. — Как ты себя чувствуешь?
— Ты имеешь в виду беременность или после несчастного случая? — Не спускаю с него глаз, оценивая его реакцию. Я хочу знать, произошли ли какие-нибудь подвижки с тех пор, как мы уехали.
— И то и другое, девочка. — Больше он ничего не говорит.
— Прекрасно, по обоим пунктам, спасибо. Есть новости о машине Джесси? — спрашиваю напрямую. Мне достаточно комфортно с Джоном, чтобы говорить то, что я хочу.
— Тебе не о чем беспокоиться, девочка, — отвечает он холодно.
Возможно, мне достаточно комфортно задавать вопросы, но не следует забывать, что Джону также достаточно комфортно, чтобы отмахнуться от меня. Я ничего от него не добьюсь.
— Как тебе в «Раю»? — интересуется он, явно меняя тему.
— Как в раю. Пока мы не столкнулись с родителями Джесси.
Не уверена, стоит ли мне разглашать это, но слова уже вылетели, и, судя по выражению, только что промелькнувшему на лице вечно невозмутимого гиганта, я шокировала его. Я киваю, подтверждая, что он правильно меня расслышал, и его гладкий лоб морщится над темными очками.
— Свадьбу Амалии отложили, потому что у отца Джесси случился сердечный приступ, — продолжаю я. Джон должен знать о свадьбе, приглашении и родителях Джесси, живущих недалеко от «Рая». По словам Джесси, Джон был с ним целую вечность.
— У Генри был сердечный приступ? — удивленно спрашивает он. — И что произошло?
— Что произошло?
— Да, они разговаривали? Как вел себя Джесси? — в голосе Джона звучит интерес, пробуждая во мне любопытство.
И тут меня прорывает.
— Джесси практически сделал публичное заявление в ресторане, где мы ужинали. Сообщил всему чертову миру, что мы женаты и ждем двойню. — Я делаю паузу и позволяю Джону взять под контроль внезапный взрыв смеха. — В общем, одна женщина все время пялилась на меня, и когда я спросила Джесси, знает ли он ее, он повел себя странно и выволок меня из ресторана. Его мама догнала нас у машины и завела речь о близнецах. Ты же знаешь, что у Джесси был близнец.
Наблюдаю, как Джон задумчиво кивает. Какой вывод он делает из всего этого?
— И все?
— Да, я увела его от нее. Он был так расстроен.
— И после этого он не напился?
— Нет, — вздыхаю я. — Но у меня такое чувство, что он бы так и сделал, если бы меня там не было.
Перед глазами все еще стоит выражение лица Джесси, за которым раньше следовали запой и порка.
— Ты их знал? — спрашиваю я.
— Не совсем. Я не задаю вопросов.
Киваю про себя. Я знаю, что Джон всегда был рядом, и он был лучшим другом Кармайкла, так что он должен знать больше, чем говорит.
— Как Сара? — небрежно интересуюсь я.
Он ерзает на сиденье и поворачивает грозное лицо ко мне.
— Лучше, чем раньше.
Я сникаю на месте. На это мне нечего сказать, поэтому я затыкаюсь, разворачиваю рогалик и позволяю Джону везти меня остаток пути в тишине.
Я громко вздыхаю, когда Джон подъезжает к обочине.
— В чем дело, девочка?
Беру сумочку и выхожу из машины, прежде чем успеваю убедить Джона отвезти меня в «Поместье».
— Пришло время сообщить боссу об одном датском клиенте.
— О, — медленно тянет он. — Желаю удачи.
Саркастически фыркаю. Удачи?
— Спасибо, Джон, — язвительно замечаю я, захлопывая дверцу, и слышу, как глубокий смех стихает, когда нас разделяет дверь автомобиля. Глубоко вдыхаю для уверенности и вхожу в офис. Я никогда не боялась идти на работу, но теперь очень боюсь.
Первое, что я слышу — визг Тома:
— Боже мой! Ава!
Потом я слышу Викторию:
— Ого, у тебя настоящий загар!
Затем я вижу сияющую Сэл, снова сияющую.
— Ава, ты так хорошо выглядишь.
Затем смотрю на свой стол и останавливаюсь как вкопанная. Воздушные шары… повсюду. С изображением младенцев. На столе также виднеется пачка памперсов и руководство «Как быть матерью». Но хуже всего, и я беру их, чтобы рассмотреть поближе, чтобы удостовериться, не обманывают ли меня глаза, — гигантские джинсы для беременных, свисающие со спинки моего кресла и, что более важно, полностью его закрывающие. Будто неподошедшее платье и отсутствие побудки в стиле Джесси уже не сделало утро достаточно унылым, теперь мне напомнили, что я буду выглядеть как кит. Он действительно всем рассказал. Я его убью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я так и знал! — Том бросается к моему столу. — Я знал, что ты беременна. Но двойня! Вау, это так волнующе! Назовешь одного в мою честь?
Я отшвыриваю одежду для беременных и плюхаюсь в кресло. Я здесь уже две минуты, и с меня уже достаточно. Двойня означает двойное волнение, а также двойное увеличение веса и двойное беспокойство.
— Нет, Том.
Он драматично выдыхает.
— Что не так с именем Том?
— Ничего, — пожимаю плечами. — Я просто не назову так ни одного из своих детей.
Он фыркает в отвращении и бредет прочь, даже не поздравив меня.
— Поздравляю, Ава. — Салли наклоняется и обнимает меня. Я знала, что могу положиться на Сэл. — Кофе?
— Пожалуйста. Три кусочка сахара. — Обнимаю ее в ответ, и в сидячем положении большие сиськи Сэл тычутся мне в лицо. — Как поживаешь, Сэл?
— Потрясающе, — выпаливает она, пританцовывая, направляясь на кухню. Тут же прихожу к выводу, что личная жизнь Сэл, должно быть, вернулась в прежнее русло.
— А где Патрик?
Я ни к кому конкретно не обращаюсь, потому что больше никто не стоит у моего стола, оккупированного младенцами. Том дуется в другом конце офиса, явно игнорируя меня, а Виктория мечтательно смотрит на меня.
— Эй. — Я машу ей рукой.
— Ой, извини! Мне просто интересно, как бы назывался такой оттенок.
— Оттенок?
— Твой загар. Я бы сказала, — глубокая бронза. — Она что-то записывает, и я уверена, что это «глубокая бронза». — Итак, дети?
Я мгновенно ощетиниваюсь от ее тона.
— Да.
От моего короткого, резкого ответа Виктория стремительно отрывается от блокнота. Перекидывает длинные светлые локоны через плечо и улыбается. Если реакция поддельная, то она отлично справляется.
— Поздравляю, Ава.
— Спасибо, — натянуто улыбаюсь. — И спасибо за все это.
Указываю на воздушные шары, кружащие над моей головой.
— О, это Том. — Она возвращается к экрану компьютера.
— Спасибо, Том! — Швыряю карандаш через весь офис, тот вскользь задевает висок Тома, сбивая с него очки, и он в шоке ахает.
— Прости! — сжимаю губы, чтобы подавить смех.
— Насилие на рабочем месте! — кричит он, и я проигрываю битву со смехом.
Ерзаю на стуле, когда Салли, нахмурившись, ставит передо мной кофе, а затем поворачивается, чтобы посмотреть, над чем я смеюсь. Она тоже начинает хихикать.
— Где Патрик, Сэл? — спрашиваю я, не получив ответа от Виктории.
— Он придет в полдень. Он не часто здесь бывает.
— Нет?
Она качает головой, но больше ничего не говорит и возвращается к картотечному шкафу и стопке счетов.
— Ава, — начинает Том, поправляя модные очки. — Тебе нужно связаться с этой Рут. Вчера она звонила в офис, искала тебя.
Мой смех быстро стихает. Я совсем забыла о своей поклоннице.
— И что она сказала? — небрежно спрашиваю я, роясь в сумочке в поисках телефона, когда мне приходит в голову, что я все еще его не включила. Он был выключен с утра четверга, когда Джесси конфисковал его.
— Не так уж много. — Он поправляет аквамариновый галстук. — С работой все в порядке. В четверг я пришел к ней на встречу вместо тебя, но мой вид не особо ее обрадовал.
Съеживаюсь в кресле, вздрагивая, когда телефон оживает в руке и немедленно начинает оповещать о десятках пропущенных звонков, сообщений и электронных писем. Отвечаю на приветствие Кейт «Добро пожаловать домой!» и мамино сообщение «Позвони, как устроитесь», прежде чем пересчитать пропущенные звонки от Рут. Их одиннадцать, но, несмотря на бомбардировку звонками от моей клиентки-лесбиянки, именно два пропущенных звонка от Микаэля заставляют сердце учащенно биться. Я больше не могу этого избегать и впервые сижу, и напряженно думаю о том, кто может быть ответственен за то, что меня накачали наркотиками и пытались столкнуть с дороги. А еще те мертвые цветы. Они от женщины, я ни на секунду в этом не сомневаюсь, что приводит меня к тому же выводу: Микаэль никак не мог быть за это ответственен. Он бизнесмен, притом уважаемый. Но как насчет записей с камер видеонаблюдения? Может, эти инциденты вообще не связаны. Я ставлю на Корал или, возможно, на Сару. Однако случай с цветами произошел после извинений Сары. Как и автомобильная погоня. Она все еще играет в игры? Я бросаю телефон на стол. У меня разболелась голова.
