– Для того чтобы это стало возможно, необходима совсем другая, не императорская власть.
Он оживился и как-то неожиданно, сразу, оказался рядом со мной, переместившись с противоположной стороны костра.
– Конечно! Конечно другая! Хорошо, что ты это понял. Такая власть существует. Безмерная, лишенная внешних атрибутов и жалкой мишуры, в которую так любят наряжаться лжепророки и лжеправители.
– Но ведь и расплата за такую власть должна быть безмерной…
– Да, это так, – просто ответил он, – но мне почему-то казалось, что ты не из тех, кто заранее подсчитывает цену любого шага.
Отблески красноватого пламени костра плясали на его лице, выхватывая из темноты то капризно изогнутую бровь, то нахмуренный лоб, то его сверкающие, полные мрака глаза. Его взгляд лишь слегка прошелся по мне, лишь задел меня самым своим краешком, но я испытал волну парализующего темного ужаса, словно ребенком заглянул в бездонный колодец, на дне которого не отражались даже звезды.
– Я мог бы предоставить тебе такую власть, а уж как ты ею воспользуешься и какова будет расплата – все будет зависеть только от тебя.
– Не понимаю… Если вы обладаете подобной властью, зачем вам нужны посредники? Пользуйтесь ею сами!
– Все не так просто. Мы не можем управлять прошлым миром. Для нас он уже не существует, хотя все, что в нем произошло, оказывает прямое влияние на состояние нашего. Это что-то вроде вашей истории. Представь, что ты мог бы отправить посланца с каким-нибудь поручением в свою историю…
– И каким будет результат?
– Я не могу тебе на это ответить. Просто потому, что ты не поймешь. А если поймешь – не поверишь. Много сотен тысяч лет назад на одной-единственной планете этой галактики возник человеческий разум… Мы все – порождение этого разума.
– Ты хочешь сказать, что нас связывают кровные узы братства?
– Вот видишь! Я был прав. Слишком много легенд, суеверий, предвзятости и тысячелетий вражды разделили наши народы. Черных витязей вы считаете исчадиями ада – и все это лишь потому, что мы проиграли одно-единственное сражение! Только худшие из вас попадают в наш лагерь – вот почему я трачу столько времени на убеждения!
В его глазах сверкнул огонь. Мне показалось, он с трудом сдерживает гнев. И конечно, не потому, что он вдруг вспомнил о своих «меньших братьях», покинутых на далекой заброшенной и опустевшей планете. Зачем-то я ему был очень нужен. Для чего-то гораздо более конкретного и страшного. И я прекрасно понимал: мне не уйти от предназначенного им для меня жребия. Никому еще не удавалось уйти! И потому я усмехнулся ему в лицо и похрустел своими связанными руками. Он лишь недовольно поморщился – путы упали сами собой.
– Любые изменения, внесенные в ваш мир, немедленно отражаются здесь. Вот для чего ты мне понадобился. Далеко не каждый способен вернуться. Лишь один раз в тысячу лет попадается подходящий материал. Собственно, договор тобой уже подписан. Остается пустая формальность.
Он протянул руку и коснулся ею моего безымянного пальца – я вздрогнул от ледяного холода, пронзившего все мое существо. На месте его прикосновения тусклым холодным блеском сверкнуло кольцо. Он хотел еще что-то сказать, но слева от нас из темноты донесся звук боевого рога, лязг мечей и яростные крики схватки. Казалось, там, за чертой света костра, сошлись лицом к лицу невидимые легионы.
Бой был чудовищен по своему накалу и ярости, но он не произвел должного впечатления на моего собеседника, тот лишь поморщился и сказал:
– Нам помешали. Мы продолжим беседу в более подходящем месте.
Кто-то рвался к костру, сквозь рев этой кромешной сечи, и когда тень невидимого в темноте воина выросла перед нами, черный витязь встал навстречу ему, во весь свой огромный рост.
Воспользовавшись тем, что его внимание отвлекли, я, не дожидаясь начала предстоящей схватки, нырнул в спасительную темноту и почти сразу наткнулся на Мстислава. Он схватил меня за руку и потянул в сторону, прочь от грохота боя.
– Скорее, скорее! Мы должны уйти, мы должны выиграть хотя бы несколько секунд!
– Объясни мне, что происходит?
– Он говорил с тобой? – вопросом на вопрос ответил Мстислав.
– Кто – он?
– Значит, говорил… А это что, кольцо? Вот даже как… Что же это мы не разглядели, не поняли сразу…
– Да кто он такой, черт возьми!
– Поздно. Все теперь поздно… Есть одно-единственное место, где существует хоть какая-то надежда избавиться от Его непомерной власти. Темная зона. Запомни – Темная зона.
Черный витязь уже возник перед нами. Теперь он был вооружен, и едва обнажил свой клинок, как вокруг все осветилось. Казалось, черный великан держал в руке луч красноватого пламени, и, не целясь, подходя, он хлестнул им небрежно в сторону Мстислава. Тот, однако, успел прикрыться щитом. Но щит разлетелся на тысячу осколков, а сам Мстислав, не выдержав тяжести оставшегося на его долю удара, качнулся и канул во мрак. Вновь мы остались один на один, и лицо черного великана приблизилось, искаженное теперь гримасой гнева.
– Так ты решился противиться мне, жалкая козявка?
Он даже не замахнулся – лишь направил острие меча в мою сторону, и чудовищная боль вошла в меня, пронзив левый бок. Смертный холод медленно пополз от моих раздираемых внутренностей выше, к самому сердцу. Холод и боль. Я закричал от этой дикой, нечеловеческой боли, и, казалось, мой крик доставил ему настоящее удовольствие. Его лицо приблизилось еще больше, стало отчетливее, и губы беззвучно произнесли:
– Теперь ты забудешь все. Лишь одно не дано тебе забыть – этой боли. А она ничто. Жалкая капля по сравнению с тем, что тебя ждет, если ты осмелишься проникнуть в Темную зону.
Глава 9
– Он приходит в себя.
– Этого не может быть, минуту назад он был мертв.
– Клиническая смерть?
– Слишком долго для клинической смерти!
– Но теперь он приходит в себя. Пульс появился! Ты видишь?
– Я вижу… И все же это невозможно. Если бы я не был простым корабельным врачом, я бы описал этот уникальный случай в медицинском корабельном вестнике. Впрочем, мне бы все равно никто не поверил.
– Но мы же сообщили о его смерти! Ты подписал официальное заключение!
– Конечно, я подписал, и правильно сделал.
– Но если об этом узнают, нас ждут крупные неприятности!
– Мертвецы никого не интересуют.
– Что ты собираешься с ним делать?
– Продам Барету. Барет платит за одного рабоста четыреста кредосов. Официально он мертв, ты понял?
Я слышал каждое слово. Я не мог шевельнуться, не мог произнести ни звука. Но я слышал все и все понимал. Мысль работала четко, словно не было ни шока после выстрела бластера, ни потери сознания. Похоже, пророчеству капитана «Рендболла» суждено сбыться – не миновать мне горячей зоны реакторов! Эти двое торговцев людьми в белых халатах сделают все, чтобы их заключение о моей смерти оказалось подлинным, и при этом еще извлекут выгоду…
Я не знал, серьезна ли моя рана, но понял уже, что в ближайшее время мне понадобятся все силы для борьбы за собственную жизнь.
Сейчас камера, в которой я находился несколько часов назад, казалась мне пределом мечтаний, далеким и недоступным убежищем… Но неужели с тех пор прошло всего несколько часов?
Где-то за гранью, отделившей в моем сознании время выстрела, копошились странные обрывки воспоминаний, непонятные клочки теней; но стоило вглядеться в них пристальнее, как оставалась одна только боль.
– Сними с него кольцо! Оно мешает мне ввести датчик!
– Не снимается. Я уже пробовал. Может быть, распилить?
– Черт с ним! Это просто медь.
– Медь?
– Да. Сейчас многие носят. Говорят, медь улучшает кровообращение. Я не верю этой чепухе.
У меня нет никакого кольца! О чем они? Я не мог посмотреть на собственную руку, она не сгибалась. Я оставался абсолютно неподвижным и беспомощным. Не знаю, сколько часов они со мной провозились, зарабатывая свои четыреста кредосов. Время в моем теперешнем состоянии не играло ни малейшего значения. В конце концов, задернув ширму у кровати, они ушли. Я слышал удаляющиеся шаги и их последние слова:
– Ты сделал ему инъекцию?
– Да.
– Тогда он будет спать. Пойдем договоримся с Баретом.
Я полностью отключился на какое-то время и очнулся в грязном кубрике, переполненном людьми.
На трехъярусных нарах лежало не меньше ста человек. Изгоев, обреченных на медленное умирание. Несчастных, о которых команда наверху даже не подозревала… Теперь я один из них. На «Рендболле» человеческая жизнь не стоила ломаного гроша.
Прогрохотав сапогами по узкому железному трапу, в кубрик спустился рыжеволосый бородатый человек в синей форме старшего палубной команды. Все, кроме меня, вскочили с нар. Поддавшись общему порыву, я тоже невольно приподнялся и, к собственному удивлению, понял, что движение удается мне без особого труда. Однако, прежде чем это заметил кто-нибудь из окружающих, я вновь неподвижно распластался на своем тюфяке.
